— Но там на берегу, я видела как ты… с другой… — Сольвейг замешкалась и опустила голову. Она выглядела нелепо, словно ревнивая женщина которая следит за своим непутёвым мужем. Харальд вдруг отстранился от нее и громко рассмеялся, откидываясь на ложе. Неужели ревнует меня?
— Что тебя так рассмешило, варяг? — Сольвейг вдруг вскинула брови. — Что смешного я сказала тебе?
— Так значит тв следила за мной. — Харальд запрокинул руки за голову. Через полу закрытые веки он наблюдал за реакцией девчонки, и то как она менялась в лице. Сначала от его прикосновений, теперь от его слов. Какую же гамму красок выдавало сейчас ее лицо.
— Вовсе нет! Вот ещё!
— Не смей отрицать что ты ревнуешь меня, Сольвейг! — Харальд улыбнулся, все так же смотря на неё. Щеки девки зарделись румянцем, как же она хороша, подумал викинг. Весь мир обойти, а такую уже не встретишь.
— Ну знаешь ли! Сначала ты приходил ко мне, а спустя время мило любезничал со своей невестой!
— Что? — Харальд привстал на кровати, облокачиваясь на локтях. — Ещё одна невеста? Не многовато ли женщин для одного викинга? Я кажется не похож на восточного султана!
— Впрочем это не имеет никакого значения. Сейчас я промою твою рану и ты можешь идти. Уже поздно. Наверняка твои девицы заждались тебя, а кто уж из них твоя невеста, ты разбирайся сам! Я право, запуталась!
Девушка встала с кровати и подошла к печи, над которой висели сухие пучки ароматных трав.
Вдруг на ее плечи легли тёплые ладони Харальда. Широкая грудь викинга прислонилась к спине Сольвейг, она слышала как бьется его сердце.
— Эта девушка которую ты видела на берегу, завтра станет невестой моего друга Эйнара. Ей стало плохо и мне пришлось поднять ее на руки. Всего то. — Викинг вновь повернул ее лицом к себе, — Значит ты подглядывала за мной, словенка? — Харальд хитро улыбался, девчонка опять смутилась. — Видимо у меня остался ещё шанс?
— Так значит это не твоя невеста? Но Ингрид утверждала…
— Рабыня Ингрид никогда не отличалась большим умом. Ее слушать, себе дороже. — Викинг убрал с ее лица непослушную прядь. Сольвейг заметила как тонкая струйка крови стала подсыхать на коже Харальда. — Почему ты веришь всем, но только не мне? Я не пытаюсь обмануть тебя, наоборот я хочу быть честен с тобой!
— О Харальд! — Сольвейг вдруг прижала ладонь к щеке. Какая же она глупая! Поверила рассказу рабыни, увидела лишь то что сама себе придумала в голове! Теперь и Сольвейг рассмеялась от собственных мыслей. — Какая нелепая ситуация!
— Харальд, я… — Сольвейг не успела договорить как в дверь громко застучали. Девушка от неожиданности вздрогнула, но викинг тут же усадил ее лавку.
— Посиди, я сам открою. Кого могло принести в столь поздний час?
Харальд натянув рубаху, отворил дверь. На пороге стоял Свейн. Завидев ярла, мальчишка тут же испуганно поклонился.
— Что случилось Свейн? — Сольвейг выглянула из за спины викинга.
— Прошу простить меня Ярл Харальд, но дело очень важное… — По голосу мальчика было слышно что он сильно взволнован.
— Что произошло? — Харальд оперся о дверной косяк. Сейчас ему не хотелось кого либо видеть кроме Сольвейг. Может из хирда кто перебрал эля и устроил пьяный дебош?
— Меня прислал конунг Ингви за Сольвейг. В поместье произошёл страшный пожар, думаю вам лучше поспешить…
Сольвейг тут же вышла во двор.
— О Боги! Кто то пострадал? какая ужасная новость!
Мальчишка поднял грустные глаза. Тонкой рукой он держал промасленный факел.
— Большая беда омрачила праздник…Кажется дочь ярла Олафа погорела в бане…
Харальд почувствовал как внутри него все похолодело…
Глава 22
Ингрид аккуратно ступала вдоль стен главного дома, попасться хмельным воинам ей совсем не хотелось, тогда бы ее участи никто бы не позавидовал. Пир продолжался, десятки хмельных викингов то и дело выходили во двор помериться силой. Девушка спешила к своей госпоже, как она и предполагала, в последний день недели юная Ода направилась в баню, в сопровождении рабыни. Ингрид увидела как один из воинов после того как девушки зашли внутрь, сел возле дверей бани. Викинг прихватил с собой мех с элем, который лениво потягивал, завидуя остальным мужчинам которые сейчас во всю праздновали предстоящий поход, а не охранили двух баб, которым приспичило помыться.
Ингрид улыбнулась. Хмельной! Тем и лучше! Не составит труда его окрутить. А что если?… Рабыня перевела взгляд на небольшой камень, который лежал возле ее ног. Озираясь по сторонам, Ингрид схватила с земли увесистый валун, и спрятав руки под фартук, стала медленно пробираться к стенам бани. Обойдя здание с противоположной стороны, Ингрид пытаясь ступать как можно тише, что бы не издать лишний звук, обошла высокую кучу с торфом, за которой и находился викинг. Захмелевший воин, не подозревая ничего плохого, насвистывал себе под нос одному лишь ему известную песенку, то и дело попивая эль. Утирая краем рукава капли с рыжей бороды, воин сидел на земле, облокотившись спиной к дверям постройки.
Ингрид нервничала, но отдаваться этому противному викингу ей совсем не хотелось, она узнала в нем своего насильника. Прошлым летом на пиру, два воина ее хорошенько потрепали, и теперь близость с мужчиной ей представлялось нечто иным, как мучением, страшной пыткой. Опьяневшие от похоти и эля, в тот злосчастный вечер викинги опрокинули несчастную на стол и задрав подол ее платья, овладели несчастной прямо перед сотней любопытных глаз. В тот день юная Ингрид познала мужчину. А вернее сразу двоих. Когда после всего, ее как использованную вещь бросили на пол, девушка почувствовала как внутри неё что то надломилось. Тот нежный цветок который она взращивала в своей душе, безжалостно растоптали грязными сапогами. Она знала свою участь, прекрасно понимая что она простая рабыня, девушка все же надеялась что встретит настоящую любовь, храброго воина, который выкупит ее из рабства, но реальность оказалась куда более жёсткой, разбив ее наивные мечты на тысячи мелких осколков.
Поджав губы от злости и нахлынувшей обиды, Ингрид крепче сжала в руках камень, и подойдя достаточно близко к сидящему к ней спиной викингу, девушка обрушила на воина сокрушительный удар. Викинг тут же обмяк, из рук выпал мех, разливая на зелёную траву душистый эль. С раны на голове потекла кровь, орошая воротник рубахи.
Ингрид дрожащими руками слегка толкнула его в плечо, но тот не издал и звука, лишь голова безжизненно опрокинулась на грудь.
Тогда девушка все так же оглядываясь по сторонам, стала со всей силы оттаскивать мёртвого воина ближе к лежавшей рядом куче с торфом. Потратив на это дело минут двадцать, Ингрид тяжело дыша, утирая капли пота, засыпала тело дровами и стоящими рядом ведрами.
Отойдя на пару шагов, девушка в ужасе вдруг поняла что натворила. Если ее кто то заметит, то участь несчастной будет плачевной.
Вечер лёг на Хедебю, укрыв своим чёрным покрывалом все вокруг. На удивление на небо не было ни одной звёзды, как будто сами Боги сопутствовали ей.
Медлить было нельзя, за стеной бани слышался звонкий смех девушек и плеск воды.
Отряхнув руки, Ингрид нашла неширокую доску, и подперла ей дверь построения. Убедившись что дверь закрыта плотно, рабыня со всех ног ринулась бежать к своей госпоже, представляя как уже сегодня она получит наконец драгоценный перстень и в добавок дорогие серьги.
Кассандра металась по комнате, ближе к вечеру хмельной Эйнар зашёл к ней в комнату и обьявил что утром саксонка отправится в рабский дом.
Застыв от ужаса его слов, Кассандра не смея задавать лишних вопросов, молча опустилась на кровать. Что же теперь делать? Неужели не по вкусу пришлась грязному варвару?
Эйнар велел ей собрать вещи, и не покидать покои до утра, если она не хочет попасть в руки к хмельным воинам.
Будь ты трижды проклят! Думала саксонка, представляя свою жизнь в рабском доме. Теперь она ничем не хуже глупой Ингрид. Но говорить о своём положении рабыне пока не стоило.
