Через полчаса моя машина была на подземном паркинге самого дорогого ночного клуба города — «Алькамы» — детища Салима. Дорогие девочки, качественная дурь — все можно купить тут. Здесь проходили многие важные переговоры, простому смертному с тонким кошельком сюда путь был закрыт. Я и сам часто организовывал здесь встречи, ибо лучшую конфиденциальность обеспечивало лишь это заведение. На третьем этаже, над долиной разврата располагались вип-залы разной площади на любой вкус. В этом здании стены не умели подслушивать, поэтому можно было спокойно обсуждать важные дела, не беспокоясь об утечке информации.

Салим меня ждал в вип-зале на третьем этаже в окружении трех красивых полуобнаженных сук. Из одежды на них были лишь полоски нижнего белья, на ногах блядская платформа с многосантиметровым каблуком. Воздух был пропитан похотью и кальянным дымом с привкусом арбузного сока.

— Присаживайся, Вестник. Рад, что ты не отказал мне в встрече, — Салим заулыбался белоснежными винирами, кивая на пуф напротив себя. — Я тут немного подготовился к твоему визиту. Кальян, виски, девочки. Не знал про твои вкусовые предпочтения, поэтому заказал трех, чтобы глаз радовали. Тебе кто больше нравится, блондинка, брюнетка или рыжая?

Я задержал взгляд на красотках, что томно улыбались мне, облизывая накачанные губы и вернул внимание к Салиму:

— Давай ближе к делу. Я ограничен во времени.

— Ты именно такой, как о тебе рассказывали. Я ничуть не удивлен твоему ответу. Но для начала предлагаю выпить, — он щелкнул пальцем и один из его охранников стал разливать спиртное.

Старик любил помпезность и демонстрацию власти. Ему нравилось, как люди реагировали на его появление. Он из тех, кто приезжал на встречи на своем наполированном «Лимузине» в окружении кучи охраны. Заказывал самых красивых девочек из эскортных агентств, чтобы те сопровождали его на важных встречах. Построил себе огромный дворец в Хабаровске, поглазеть на который приезжали туристы. Женился на мисс Востока, заделав ей двух детей на старости лет. Он стремился быть лучшим, но таковым априори стать не мог, пока существовал Волков.

Салим меня внимательно рассматривал, не скрывая свой интерес. Я залпом осушил свою порцию и откинулся в пуфе, выжидая, пока мужчина приступит к делу.

— Я два года наблюдал со стороны за твоим фееричным взлетом, Леш, — наконец, начал он, поправив белоснежный костюм. Это был его фирменный стиль: идеально выглаженный костюм известного бренда, золотые часы на запястье и наполированная лысина, которую он часто поглаживал, словно проверял, достаточно ли она гладкая. — Не буду скрывать, я восхищен. На моей памяти еще ни один человек за такой короткий срок не добивался подобных результатов. В чем твой секрет?

— На то он и секрет, чтобы он нем никто не знал, — пока отвечал, ко мне на колени присела блондинка, поглаживая свою упругую грудь. Оценивающе махнув взглядом по ее фигуре, я отвернулся к старику. Девица не отчаялась. Встав с меня, обошла со спины и принялась массировать плечи. У нее классно получалось, поэтому противиться я не стал, чуток разомлев под ее пальцами.

— Да, ты прав. Секреты раскрывать не стоит, я не так выразился. Кто тебе помогает в твоем пути? Кому ты обязан всем этим? — старик прищурил и без того узкие угольные глаза, потянувшись к кальяну.

— Ты же наблюдал за мной, подготовился к встрече. Должен знать, что я сам по себе. Формулируй вопросы поточнее. Что именно тебя привело ко мне?

— Смотрю, тебе нравится, Лола. Она мастер своего дела. Делает безупречный массаж любой части тела. Рекомендую, — Салим подмигнул мне. — Но сейчас я буду вынужден прервать сеанс. Девочки, красавицы, на выход. После поможете моему гостю расслабиться.

Девушки быстро покинули помещение, оставив нас наедине.

— Ты свободен же? Я не нашел ничего про твою вторую половину, поэтому, если вдруг ты примерный семьянин, то извини. Не хотел обидеть.

— Не переживай. Я не обременен отношениями.

— Это хорошо. Значит после нашего разговора предлагаю тебе хорошо расслабиться. Не отказывай мне, считай скромным презентом в честь нашего знакомства, — старик заулыбался и показал охраннику, чтобы налил новую порцию.

— Что у тебя ко мне? — я покосился на дверь, думая, стоит ли принимать такой дар или лучше вежливо отказаться.

— У меня к тебе деловое предложение. Только сначала скажи мне: ты работаешь на Волкова, не так ли?

— Я разве похож на человека, который работает на Волкова? — хмыкнул, взяв бокал с виски.

— Не похож, но я должен был спросить. У меня есть свои счеты с Волковым. У тебя скоро они тоже будут. Ты же слышал, что в твоем городе уже катаются его люди, они следят за тобой, копают под тебя? Что ты думаешь по этому поводу?

— Я работаю над этим, — протянул я, догадываясь, куда он клонит.

— Предлагаю поработать над этим вместе. У меня есть план, как можно убрать Назара, чтобы мы могли спокойно работать. В одиночку не справимся, а вот вместе сможем достичь успеха. Если ты готов рискнуть и объединиться, расскажу детали. Что скажешь?

— Я согласен, — улыбнулся ему, не скрывая своей заинтересованности. — Рассказывай свой план.

Неделей раннее

— Саш, ты сейчас куда? — после пар меня в коридоре догнала Лена, протягивая забытые конспекты. — Ты снова забыла тетрадь в аудитории. У тебя все нормально? — она участливо заглянула мне в глаза, пытаясь заранее понять, солгу или нет.

— У меня тут еще дела кое-какие есть, не жди меня, — я попыталась положить тетрадь в рюкзак на весу, в результате чего уронила тубус, потом сам рюкзак, разбросав все его содержимое по коридору. Обреченно закатив глаза, я села на корточки, начав собирать вещи по полу, пока подруга вытаскивала из-под ног снующих туда-сюда студентов мои блески, подводку, тушь, салфетки и прочие мелочи, о наличии которых при себе я даже не догадывалась.

— У тебя все хорошо? Ты рассеянная сегодня, как никогда, — Лена помогла мне все запихать обратно в рюкзак.

— Все хорошо, мне еще к Петровичу нужно, потом прогуляюсь и домой, — поцеловав подругу в щеку, я попыталась сбежать, прежде чем меня завалят расспросами. Сегодня мне нужно было превратиться в невидимку и сбежать из универа, не попавшись никому на глаза. Провернуть задуманное, учитывая круглосуточную свору Вестника вместо моей тени, было непростой задачей.

— Ты точно в порядке? — Лена не отставала. Зная, как мне тяжело давалась беременность, подружка старалась везде быть рядом. Потому что если неделю назад я жаловалась на тошноту по утрам, то сейчас меня мутило в течение всего дня, плюсом добавилось низкое давление. Вчера я просто резко потеряла сознание посреди пары.

После таких фокусов в моей голове мелькала мысль, что наш с Алексом сын (я была уверена, это мальчик) еще бултыхаясь в околоплодных водах, показывал характер отца и как мне будет с ним нелегко. Когда поделилась мыслями с Ленкой, та отшутилась словами «чем сложнее беременность, тем легче роды». Вместо облегчения я испытала новый панический заход, ибо родов я боялась больше всего на свете. Все связанное с болью совсем не для меня, поэтому о дне икс старалась пока не думать.

— Не переживай, со мной все хорошо. Правда, есть дела, — убедила я подругу и изобразила некое подобие улыбки.

— Я тебе точно не нужна? А если твой бывший появится… Как ты одна справишься? — Ленок не спешила уходить.

— Я буду в многолюдных местах, не переживай. Если что, я сразу позвоню и ты прибежишь с битой наперевес меня спасать.

— Ну как знаешь. Если что, я на связи, — она обняла меня, перед тем, как уйти.

Я еще некоторое время постояла в коридоре, озираясь по сторонам, затем направилась в дамскую комнату.

Прошла неделя, как я жила у Краснова. За это время многое изменилось. Начался учебный год, я дорисовала стену в спальной комнате в счет оплаты месяца проживания. Саша был готов пустить меня на больший срок, я прекрасно понимала, рисование — это всего лишь предлог, и не хотела пользоваться его добротой. Я Саше нравилась, он с первой минуты знакомства не пытался этого скрывать, но мне не хотелось, чтобы между нами возникли привязанности. У нас все равно ничего не сложится из-за моего положения. Сомневаюсь, что Краснов будет в восторге от предложения — воспитывать чужого ребенка. Да ладно, ребенка. Он будет в шоке, если узнает, чей плод любви я носила под сердцем. Да, я твердо решила оставить малыша. Пусть кроха будет памятью о любви. Пускай в наших непродолжительных и горьких на вкус отношениях с Вестником останется сладкое воспоминание в виде маленьких ножек, с топотом бегающих по квартире. Раз Алекс не смог мне подарить любовь, пусть оставит на память ее последствие.