Потом мы пошли обедать. Лин чувствовала себя неловко, в итоге пришлось вспоминать всякие смешные истории, чтобы разрядить обстановку. Вроде неплохо вышло. Попросили приходить чаще.
После обеда вернулась в Башню. Ланаор опять принес свежие пирожные. А ведь мы с ним предельно ясно обо всем поговорили, и больше говорить не о чем. Надо подумать, как перекрыть для него портал. Хотя, вряд ли это у меня получится.
Несколько дней разбирала плетения Магистра, дошла и до землетрясения. Оказывается, своими способностями я обязана Ланаору. Не поверила, отправилась к учителю и расспросила обо всем напрямую. Подтвердил. Надо же. А я-то уже столько себе напридумать успела о своих родителях, но все оказалось намного проще. Или сложнее.
Спросила, может ли Ланаор забрать свой дар обратно. Магистр отрицательно покачал головой. Оказывается, они это уже обсуждали, когда решили, что я становлюсь слишком опасной. Тогда, после возвращения. Ну хоть спасибо за честность.
А еще сказал, что Ланаору с тех пор нелегко. И с каждым годом все тяжелее. Сила требует, чтобы я была рядом. Тоже интересный поворот, прямо вечер откровений.
А то я думаю, чего это он меня не отпускает. Не отпускает, но и не подпускает. Надеюсь, начал писать свой дневник. Хотя, тоже ведь столько всего наворотил, оставшейся жизни не хватит, чтобы записать все, что в первой части произошло.
Что-то я сегодня засиделась.
Может, поговорить с ним еще раз? Сказать, что все знаю?
Дневник Эринии Конерс
26 мая 1958 года.
На улице холодает с каждым днем, еще немного, и зима ляжет. Буду по вечерам топить большой камин и пить горячий чай, сидя у огня. Чем не чудесное времяпрепровождение.
Прошлую ночь почти не спала. Воспоминания папы Виттио всколыхнули в памяти события того дня, и вместо ответов я получила множество новых вопросов. Так или иначе, десятого января сорок второго года сбылась часть загадочного пророчества о Великом Исходе. Полный текст предсказания до сих пор хранится в строжайшем секрете, он доступен только избранным из первого круга Ордена. В число которых я по понятным причинам не вхожу.
Знаю только, что предсказывалось землетрясение, исход магии и война. Именно землетрясение и заставило поверить в реальность остальных угроз. Но что странно. Великий Исход уже давно стал историей, лет десять прошло. Война с танларцами тоже закончилась, и даже удалось усмирить их окончательно. Казалось, все, чем так пугало пророчество, уже свершилось. Почему его по-прежнему хранят в тайне?
Не значит ли это, что было в нем что-то еще?
Рука сама потянулась к первому дневнику, и тут обнаружился любопытный факт. Помнится, когда увидела аккуратно вырезанные страницы, то не придала этому особого значения. Учитель в своем праве, он и так оказал мне самое высокое доверие. Но теперь поняла, что удаленные записи могли содержать описание событий того самого десятого января. Причем, убрал он их почти сразу. Видимо, произошло нечто чрезвычайное, о чем он сначала рассказал, а потом передумал и решил уничтожить записи. Потому что дальше он повествует обо всем со слов Ланаора. И ни строчки о том, как прошел день самого Магистра.
Все утро размышляла над этим, а потом не выдержала и снова отправилась к учителю. Помня про свое обещание не падать как снег на голову, пошла как все нормальные люди, ножками по коридорам. Отчего получила очередную порцию недовольных взглядов охраны.
Даже не знаю, в чем именно они меня подозревают. Захотелось соответствовать и навести какую-нибудь картинку. Как там в старых книгах, каждому да по вере его. Но — нельзя. И так уже заработала себе репутацию, начали детей мною пугать. Нашли Бабу Ягу. Может, переселиться в какой-нибудь домик на курьих ножках? «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»…
Мило улыбнулась молодчикам и беспрепятственно открыла дверь, игнорируя их недовольство. Кто они такие, чтобы меня останавливать?
Магистр стоял у окна, рассматривая в свете дня небольшой свиток. Подслеповато прищуренные глаза, подчеркнувшие сеть глубоких морщин, недовольно сжатые губы. Одет все так же с иголочки, и, несмотря на возраст, выглядит довольно бодро. Интересно, сколько ему лет? Ведь сколько помню — все в одной поре. И ничего, по-прежнему при делах, да и на здоровье не жалуется. Разве что зрение ослабло.
Судя по реакции, скорее обрадовался. Мы поболтали о погоде, урожаях, строительстве новых современных домов. А потом я напрямую спросила о тех страницах. Нет, не удивился. Просто поднял на меня свои умные глаза и попросил о сохранении тайны воспоминаний.
И ведь прекрасно понимает, что могу проигнорировать его просьбу. Что мне ничего не стоит считать хоть всю его жизнь, до самого ничтожного мгновения. Но он всегда был добр ко мне и предельно терпелив, совсем как папа Виттио.
Я послушно склонила голову, подтвердив данное ранее обещание.
Магистр поблагодарил и перевел разговор. Ему было интересно, как я устроилась в Башне. Кажется, скучает по прежнему дому. Тут же предложила перенести его порталом, но он отказался, сказал совершенно нет времени.
Мы еще немного поболтали. Жизнь в Аримании меняется буквально на глазах. Теперь уже никого не удивишь электричеством, его нет разве что у меня, но ведь и без надобности. Наладили производство своих автомобилей, превосходящих танларские по всем показателям. Но самый большой прорыв — авиация. Ланаор и тут руку на пульсе держит, никогда своего не упустит. Так что на дальние расстояния пассажиров и почту сейчас самолетами доставляют. Впрочем, посылки как терялись, так и теряются. Говорит, это есть самая неподдающаяся объяснениям загадка его ведомства.
Магистр признался, что не очень доверяет этим новшествам и перемещаться предпочитает хорошо проверенным способом, с помощью порталов Ланаора. Эти слова немного задели. Чем я хуже?
Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что учитель улыбнулся и пообещал при первой возможности воспользоваться приглашением. Мне было пора. Поймав на слове, попрощалась, сотворив переход тут же. Сразу на всю стену, и прямо на смотровую площадку.
Как раскрылись его глаза! Но, видимо, и правда очень занят. Посмотрел с осуждением, даже с какой-то обидой. Почувствовала себя так, словно отобрала у ребенка конфету и продолжаю дразнить ею. Оставалось только пожать плечами.
Было не очень умно оказаться на верхушке Башни в легком платье. Порыв пронизывающего ледяного ветра едва не сбил с ног, так что в зал я почти ввалилась, еле удержав равновесие. А там…
Жарко пылали дрова в камине, в кресле у огня сидел задумчивый прекрасный Ланаор. Даже головы не повернул.
Всевидящая смогла заблокировать целую галактику, почему у меня не получается закрыть хотя бы какую-то Башню?
Вышла, демонстративно хлопнув дверью.
Спустилась на кухню, заварила чай. Может, вернуться и его самого попросить о помощи? Так и сказать, мол, научи, как перекрыть доступ, а то ходит тут один.
Подумала, и самой смешно стало. Смешно и грустно одновременно. Мы слишком крепко связаны, при желании он найдет меня без труда даже на другом конце безвременья. Если, конечно, границы откроют. Только ничего в этом нет хорошего.
Сидела, смотрела на кружку с чаем, пить совсем не хотелось. И вдруг поняла, что во всех моих бедах виноват только он. Я не просила наделять меня такими способностями. Это он сделал меня такой, из-за него теперь все считают меня чудовищем. Из-за него сижу в этой Башне и жду не понять чего.
Захотелось разбить эту чашку, и еще другую, все красивые тарелочки на полке, и еще что-нибудь.
Но только это ничего не даст.
Подождала, пока уйдет, всегда чувствую этот момент, словно иголочка впивается в сердце. Потом занялась своими делами. У меня ведь теперь целый лазарет в первом ярусе. Приходят всякие немощные, которым обычные лекари помочь не могут. Так что я теперь как папа Виттио, людей спасаю.
Мои пациенты хоть и побаиваются, но держатся, вида не подают. Правда, после излечения стараются как можно скорее покинуть крепость.
