— Не будем принимать поспешных решений. Пусть каждый приложит максимум усилий к тому, чтобы поднять свое производство в новых условиях. Используйте внутренние резервы.

Он продолжал рассматривать притихшее собрание. Несогласные предпочитали опускать головы, чтобы не встречаться с этим пронизывающим взглядом.

— Что касается танларцев, — Корвильд задумчиво пожевал губами, затем произнес, — мы предложим им должности в корпорациях, на самых выгодных условиях.

На это заявление в рядах возмущенно зашептались, однако смельчаков высказаться вслух не нашлось.

— Если у кого есть другие предложения, самое время представить их собранию.

Шепот стих. И опять желающих не нашлось.

Стоявший в толпе между секторами Ланаор мог видеть происходящее только благодаря своему росту. Его семья не была настолько влиятельной, чтобы владеть собственным сектором, Исход и вовсе ослабил позиции Ордена. Услышав все, что хотел, он дал знак сопровождающим и направился к выходу. Выбранная торговцами стратегия была понятна. Оставалось решать, что с этим делать.

Его ждали в Храме. Первый круг заметно поредел за последние полгода. Череда несчастных случаев унесла самых непримиримых, тех, кто открыто выступал против скупки танларцами земельных наделов, против вывоза леса и руды. Всякий раз официальное расследование заходило в тупик, для Ордена настали непростые времена.

Их оставалось всего шестнадцать. Рассказ о решении торговцев приняли спокойно.

— Шанаат выбрал тактику тихого захвата, — проговорил Великий Магистр, — и это не самый худший вариант развития событий.

— Разве эти подачки смогут их остановить? — спросил Ланаор.

— Мой мальчик, — Магистр смотрел уставшими глазами, — Корвильд идет на уступки, при этом сохраняя хоть какой-то контроль. Остается надеяться, что это поможет нам сколько-то продержаться.

Ланаор хотел что-то еще спросить, но в комнату ворвался запыхавшийся жрец.

— Пролом, — объявил он со всей торжественностью, на которую только был способен, — охранники доложили о появлении странного человека.

Освещая путь факелами, все собрание ринулось в коридор, затем вниз по лестнице.

В центре зала, там, где когда-то была обнаружена Эриния, стоял человек. Он едва держался на ногах, вид имел настолько измождённый, что казалось, душа вот-вот его покинет. Худой, заросший щетиной, этот человек смотрел на окруживших его людей глазами, полными ненависти.

— Мы рады приветствовать тебя, брат, — с улыбкой обратился к нему Ланаор, положив руку на сердце.

Мужчина прожег его взглядом, что-то сказал. Потом покачнулся и начал плавно оседать. Отбросив факел в угол, Ланаор едва успел перехватить обмякшее тело.

— Целителя!

Человека подняли в зал, положили на принесенные послушниками одеяла. Он был жив, но находился в глубоком забытьи. Подоспевший целитесь проверил пульс, затем осмотрел лежащего на наличие скрытых повреждений.

— Шанс есть, только на быстрый результат надеяться не стоит.

Но и этого было достаточно, чтобы лица присутствующих расцвели улыбками. В пробежавшем шепоте можно было уловить: «спаситель», «она сдержала слово», «еще им покажем». А Ланаор тем временем всматривался в измученное лицо, пытаясь понять, связывает ли что-то этого человека и его маленькую подопечную.

Собаки потеряли след у опушки.

Охрана, вышедшая из леса вслед за собаками, долго изучали цепочку следов, оборвавшуюся на белой глади, брошенные тут же вещи. Потом стреляли зачем-то в воздух. Но ничего из этого не помогло, заключенный Карпенко исчез бесследно. По несчастливому стечению обстоятельств побег этот совпал с очередной инспекцией, да еще инспектор попался неподкупный. В общем, шума это исчезновение наделало много, но дело так и осталось нераскрытым.

Дневник Эринии Конерс

1 июня 1958 года

Сегодня хотела поговорить с Ромкой, чтобы перестал строить иллюзии на мой счет. Дожидалась вечера, настроилась. Но не успела коснуться их калитки, он сам выскочил навстречу.

— Я тебя в окно увидел. Очень хотел, чтобы ты пришла, и просто почувствовал, что ты теперь рядом.

И уши его при этом сделались малиновыми. Стало очень неловко.

— Ты чего гостью в дом не ведешь? — на крыльцо вышел Егор Николаевич.

В домашнем халате, в руках газета.

— Здравствуйте, Егор Николаевич, — помахала рукой хозяину дома.

— Пап, мы уже уходим! — ответил басовито Роман.

— Оденься хоть! — в дверном проеме показалась Наташа с курткой в руках.

— Я мигом, — смутился Ромка и поспешил за курткой.

— Здравствуйте, Наташа! — крикнула ей.

Наташа улыбнулась.

— Здравствуй, Олечка, совсем нас забыла, не заходишь. Как у тебя дела?

— Хорошо, я теперь с папой Виттио работаю. Хочу стать целителем.

— Молодец. Нравится?

— Очень!

Глупая, конечно, вышла ситуация. Вместо того, чтобы коротко поговорить с Ромкой, получилось, будто я нарочно с ним на свидание собралась.

Мы шли по его улице, освещенной электрическими фонарями.

— Оль, сегодня в газете написали про карнавал в Этиндере, давай глянем хоть глазочком? Там, наверное, красиво.

— Ром, я вообще-то поговорить хотела о нас. Ну, что ничего не будет, понимаешь?

— Не будет, так не будет, — подозрительно легко согласился Ромка, — что теперь, не видеться, что ли?

И в этом он был, конечно, прав.

Солнце склонилось над морем, миллионы бликов на воде собрались в один сияющий путь, это было невероятно красиво. Мы ели мороженое и любовались закатом, ожидая начала карнавальной ночи.

А потом со стороны города полились чудесные звуки оркестра. Мы шли мимо магазинчиков, предлагающих карнавальные костюмы, маски, хлопушки и всякую праздничную мелочь, мимо небольших ресторанчиков, расположившихся под открытым небом. Вокруг было много людей в костюмах, они смеялись, шутили, кто-то напевал. В воздухе пахло морем, выпечкой, вином, и от всего этого начинала кружиться голова.

Казалось, атмосфера города была наполнена волшебством. Сама не знаю почему, подумала, что тоже хочу спрятаться за какой-нибудь забавной маской и просто веселиться, не думая ни об Ордене, ни о своих способностях, ни даже о Ланаоре.

— Я сейчас, — крикнула Ромке и забежала в распахнутую дверь магазинчика.

Там присмотрела яркий костюмчик пастушки, несколько смелый, конечно. Но ничуть не смелее тех, что были сейчас в ходу по всему Этиндеру. К тому же костюм был с маской, надежно скрывающей лицо. Переоделась, глянула в зеркало, такая куколка. Продавец довольно защелкал языком и сделал хорошую скидку, ведь он еще не видел, чтобы корсет так хорошо сидел на молоденькой девушке. Наверное, соврал, но я клюнула на эту уловку. Выскочила к Ромке, тот даже дар речи потерял.

— Это слишком? — испугалась я.

«Э…», — протянул Ромка, потом сказал мне покрутиться. И разразился целой тирадой о том, насколько полезны миру карнавалы. Потом этот болтун тоже натянул маску, и мы понеслись в гущу событий.

С фейерверками, яркими огнями, мишурой двигалось по центральной улице театрализованное представление из сказочных персонажей, там было на что посмотреть. В какой-то момент проплывающий мимо огромный бутафорский волк неожиданно распахнул в мою сторону свою пасть, словно собирался проглотить, и тут оказалось, что я умею пронзительно визжать. Потом мы с Ромкой хохотали как сумасшедшие, пили местное сладкое вино, качались на огромных качелях, и я опять орала во все горло, потому что иногда было очень страшно.

А потом начался бал, прямо здесь, на площади. И оказалось, что ни я, ни Ромка, мы оба совсем не умеем танцевать. Пришлось учиться здесь и сейчас, и это тоже было весело.

За масками мы совершенно забылись, словно на время и в самом деле стали персонажами дивной сказки. Иначе чем объяснить тот факт, что, вконец обессилев от танцев, мы вдруг решили, что пришло время учиться поцелуям?