– К их дому.

– К улью? Улей, улей… улитка?

– Точно! Во голова у тебя! Наверное, отличником был в Лесной школе?

– Не совсем, – скромно умолчал о своих неудовлетворительных отметках «коричневик».

– «Ул» – значит, «пустой дом». А улитки, ты знаешь, носят на себе свой дом. Он пуст, пока она шагает.

– Ой, а я вчера такую огромную улитку видел! Как моя голова!

– А, это виноградница. Виноградная улитка. Она листья винограда любит, потому и называется так. Про кого ещё хочешь узнать?

– Про ежа.

– «Йёх», то есть «колючий».

– И про волка.

– Волк – он всегда всё волочёт, тащит, то есть, за шкирку. Видел, поди?

– Нет, к счастью. Мне мама говорила.

– Ну, мамы всегда всё знают. Так, пуст малинник. Да и наелись уже. Ты домой дойдёшь сам?

– Конечно, дойду! Спасибо, Потапыч!

– Да заходи ещё.

И Бобрёнок пошлёпал к речке, а Медведь – в чащу, с хрустом давя сухой валежник. Тут до него донёсся далёкий крик зверька:

– Потапыч! А, Потапыч!

– Чего? – заревел Медведь.

– А человеков почему так называют?

– А тут сложно!

– А почему?

– Потому что не оправдывают они своё название.

– Это как?

– «Чело» – значит, «лоб», «ум». А «век» – значит, «взрослый». Получается, должен быть «взрослый ум», «разумный», стало быть. А по их делам – не шибко они разумные, согласись.

– Это да…

И Бобрёнок пошёл дальше.

– Дети, спрячьте клыки, втяните когти, приглушите темперамент. Мы начинаем нашу линейку, посвященную очередному выпуску из Лесной школы, – торжественно и в меру строго сказал Филин.

Детвора, привыкая беспрекословно слушаться своего учителя, застыла в почтительном молчании. Волчата, лисята, бобрята, зайчата, бельчата, ежата, лосята и прочие детёныши лесных зверей стояли полукругом на лесной поляне, обратив внимательные мордочки к оратору.

– Вы закончили обязательный курс нашей Лесной школы. Закончили хорошо, я с гордостью могу заявить, что наша школа стоит первой в списке престижности лесных школ всех Лесов и Не Только. Вы помните, как к нам прибывали с визитами делегации и из соседних Лесов, и даже из не Лесов, а Степей, Пустынь и Гор.

Все согласно кивнули, а Зайка не могла не обменяться многозначительным взглядом со своей подружкой Белочкой: в период визита к ним представителей Полупустынной школы они вдвоём избрали себе объектами воздыхания прекрасного Львёнка и Жирафёнка. Оба были необыкновенными юными зверями, и запали в души девам, сейчас же подружки вздыхали по кумирам на расстоянии.

– Выпускной экзамен показал, – продолжал тем временем Филин, – что абсолютно все наши выпускники готовы вступить в свою взрослую жизнь. Увы, я не могу обещать, что она будет такой же безоблачной, как в школьную пору. Но на то она и взрослая жизнь. Я хочу вам всем поделать удачи, успехов, личностного роста. И никогда не преступать законов, установленных Природой. Уж природоведение вы все сдали на «отлично».

Выпускники и их родители согласно захлопали в лапы, затрещали клювами или щёлкнули зубами.

– А сейчас я приглашаю сюда наше новое поколение! – провозгласил Филин.

На полянку вышли, робко оглядываясь, птенчики и зверята. Присутствующие вновь разразились овациями, напугав юное поколение ещё больше.

– А наша лучшая ученица приглашается прозвенеть в колокольчик. Это будет последний звонок для наших выпускников и первый – для наших новичков!

Зайка торопливо проверила, не перекосился ли бантик на её ушке, и поскакала к Филину. Тот вручил ей большой синий колокольчик, Зайка степенно приняла его и старательно прозвенела. Родители и особо впечатлительные выпускники смахнули набежавшую слезу.

– На этом нашу торжественную линейку я объявляю завершённой, – провозгласил он. – Выпускников прошу отправляться во взрослую жизнь, а учеников – следовать за мной.

Волчата клацнули зубами, зайчата подпрыгнули от страха, белки умчались на деревья, лисята нырнули в густую траву, птицы взвились в воздух, червячки закопались в землю – поляна опустела мгновенно. А Филин повёл свой новый класс в школу, начинать процесс обучения заново.

Коротка птичья молодость! Вот ты только-только выбрался из родительского гнезда, вот поймал первого жучка, вот совершил со всем большим семейством первый перелёт на юг, перезимовал там, вернулся обратно – и всё, конец свободе! Встречаешь прекрасную скворушку и уже пора быть взрослым и ответственным Скворцом!

Хорошо, кто-то по всему лесу развесил свежие скворечники, спасибо тому доброму человеку! Только и дел Скворцу, что найти свободный, выложить в нём пол сухой мягкой травкой, положить красивый цветочек у входа и заселить туда свою ненаглядную. А дальше подкармливать её надо да на прогулку выводить, чтобы отдохнула от быта.

– Мне бы червячка пожирнее, – капризно посетовала Скворчиха. – Думаешь, легко целый день на детях сидеть? Мне нужно питание усиленное. А ты мне что носишь? Дохлики какие-то! Сейчас сезон дождевых червей! А я ем какую-то ножку кузнечика!

Скворец вздохнул. С будущей матерью спорить – себе дороже. Проще отправиться на поиски толстого и вкусного дождевого червяка! Это ему ещё дедушка говорил, и можно было поверить его большому жизненному опыту. Промчавшись на быстрых крыльях по лесным полянкам, отвергнув их в качестве источника достойной пищи и перекусив на лету мелкой мошкой, Скворец задумчиво обратил свой взор к окраине леса. По своему прошлому лету он помнил, что там стоял большой белый замок, в котором жила Семья Добрых Волшебников, а они никогда не отказывали в помощи соседям. Папа-Волшебник специально для скворцов выкашивал огромный газон, где в коротенькой травке было так удобно искать вкусняшки. Далековато, конечно, но почему бы и не слетать?

И Скворец отправился в путь. Лететь действительно было далеко, он из сил почти выбился, да ещё и безрезультатно, увы. Замок был пуст, Семьи Добрых Волшебников не было, газон никто не скашивал. Местная Сорока доложила, что Волшебники переехали.

– Куда? – со вздохом спросил Скворец.

– В Ежиный лес, – ответила та.

– Да неужели? – обрадовался Скворец. – Я ж теперь там живу. Но что-то не видел никого из Семьи Добрых Волшебников.

– Это потому, что лес очень большой. Я знаю, где их дом, я покажу! – прострекотала Сорока.

Вдвоём они взмыли в воздух. Обратный путь Скворцу показался уже не таким долгим. Впрочем, Сорока точно знала цель и летела прямиком к большому красивому замку из красного кирпича. Прямо перед замком Скворец увидел большую поляну, правда, заросшую высокой травой.

– Погоди! – сказала Сорока и метнулась вниз. В траве, уткнувшись носом в землю, стоял незнакомый Скворцу зверь. Вроде, на волка похож или лису, только цветом в серую крапинку и уши длинные, аж до земли свисают.

Сорока села прямо перед мордой зверя и что-то застрекотала. Зверь удивился так, что даже выслушал её, хотя Скворец и приготовился к суровому повороту событий. Однако зверь встал, что-то буркнул и умчался прочь, хлопая ушами по ветру. Вернулся не один, а – о, радость! – с Папой-Волшебником. Сорока подлетела к Скворцу, терпеливо ожидавшего её в зелени деревьев.

– Порядок! – доложила она. – Сейчас подготовят вам вкусняшечную.

Она ещё понаблюдала за работающим Папой-Волшебником, а потом улетела по своим сорочьим делам. Скворец же дождался окончания работ и помчался за Скворчихой. Все её ворчания о долгом отсутствии он пропустил мимо ушей и велел следовать за ним. На свежескошенном газоне дождевые черви были хорошо видны, и парочка с наслаждением употребила их в пищу. А чтобы она поменьше ворчала, Скворец ещё и сам заботливо подносил ей червячка и запихивал прямо в ключ.

Конечно, о новой «Вкусняшечной» прознали и другие скворцы, а лояльность Пса Семьи Добрых Волшебников имела свои границы, однако каждое утро скворцы стаей прилетали на газон завтракать, а Папа-Волшебник следил за тем, чтобы газон был коротко подстрижен.