Давным-давно, когда драконы и люди правили миром, произошла эта история. В те времена много было стран и государств, мирных и враждебных, боровшихся за право существования. Одной из таких стран правил Ярослав — повелитель драконов. Говорят, что в Ярославе течет кровь дракона, он сын бога или дьявола, но во всем этом есть только — доля истины. О его жизни многие слагали былины и песни, рассказы и сказания, но самая достоверная история была оглашена великими старцами в легенде о становлении Братии, так в простонародье назвали владения могущественного правителя, раскинувшиеся вокруг Пика Прорицателя.

Напрасно злые языки искажали историю, создавая новые, порочащие великих воинов, иносказания. Однако, великие летописцы донесли до наших дней первую — правдивую рукопись «Повелитель Драконов», написанную на чешуе дракона, с суровой реальностью и волшебным миром, где Нежная Рожана ласкает своим ароматом самые сладкие сны детей, делая их реальностью; где могущественный Змей Горыныч нежится в лучах утреннего солнца, а потом воркует со своим юным потомством; где неутомимый Лель затягивает в свои волшебные сети молодые влюбленные пары, разжигая в их сердцах искорки необыкновенного чувства, — это все боги, которыми восхищается народ Братии.

Наша история началась в семье обычного охотника, на окраине деревни, неподалеку от Пика Прорицателя. Рядом с дверью в дом многодетная мать увидела корзину с младенцем, укутанным в рваные лохмотья. Малыш лежал спокойно, перебирая своими пальчиками кожаный сверток и, немного позевывая, старался невнятно что-то вымолвить. Женщина взглянула в глаза мальчика и, будто прочитав в них просьбу о помощи, протянула к нему руки. Детские голубые глаза словно две маленькие бусинки излучали нотки радости утреннего света, подарив искорки радости своей спасительнице, а редкие вьющиеся волосы, играясь золотистым блеском восходящего солнца, только добавляли новые незабываемые ощущения хозяйке дома. Сердце матери подсказывало, что сам Полель послал младенца в их скромную семью, и ей придется с этим смириться.

Прошло несколько лет. Мальчику приходилось нелегко в многодетной семье. Ребятишки постарше старались обидеть Богумила (так назвали его родители) или всеми правдами и неправдами умыкнуть кусок хлеба, но иногда у них получалось закрыть его в темном погребе, где ему приходилось сидеть часами в ожидании долгожданного спасения. И вот так однажды, после очередных таких проделок, он во весь дух побежал в лес, выплескивая всю накопившуюся злость и ненависть из себя, не понимая, что его тянет непонятная сила к определенному месту, неподалеку от леса. Среди нескольких здоровенных дубов Богумил облюбовал один пень, спрятавшийся за небольшим холмом, и, вооружившись палкой, колотил его, пока были силы, а затем вновь шел домой за следующей порцией выходок своих собратьев. Каждый раз, убегая из дома в лес, на его пути попадалась старая женщина, которую местные жители старались держаться стороной.

Улыбчивая старуха постоянно попадалась на глаза мальчонки, будто выискивая удобный случай увидеть или заговорить с ним. Бессчетное количество раз бабка бормотала себе под нос никому непонятные слова, когда он пробегал рядом с ней, и будто ждала некого чуда, оглядываясь вслед убегающему парнишке. Но магические слова не пролетали даром, мальчишка, кажется, чувствовал и понимал ее, но не придавал этому никакого внимания. Тётка потихоньку-помаленьку старалась приблизиться к юнцу, но всегда случались неожиданные перипетии.

Однажды, когда Богумилу исполнилось лет пять, он раздосадованный бежал к своему любимому пню и, пробегая мимо новой знакомой, выкрикнул слово «Горран». Тётка оцепенела от удивления, услышав за последние несколько лет знакомое слово. Добежав до своего сокровенного места, мальчишка уселся под торчащие коряги пня и, вытирая очередную порцию слез от обиды, просил у всевышних сил помощи, чтобы наказать своих обидчиков. Неожиданно на его плечо легла чья-то рука и прозвучал приятный голос.

— Скажи мне, что ты выкрикнул, пробегая мимо меня? — всматриваясь в его глаза, спросила женщина.

— Не помню, — с подкрадывающимся интересом ответил юнец.

«Горран», где ты слышал это имя? — полюбопытствовала старуха, усевшись напротив него, скрестив свои захудалые ноги. — Как тебя зовут?

Богумил, — всхлипывая, пробурчал парнишка.

Интерес мальца просыпался все больше и больше. Странное знакомство потихоньку отвлекало от обиды, и впервые за долгое время у него появился загадочный собеседник.

— Ты хочешь быть сильным как Аркуда (медведь)? — улыбаясь, поинтересовалась незнакомка.

— Хочу, конечно. Меня обижают, а я не могу ответить, — он опять чуть не заплакал.

Собеседники сидели долго и разговаривали едва слышным голосом. Тётка расспрашивала у него всё до последней мелочи: рассказывала о драконах, волшебниках, колдунах; внимательно слушала его бессвязные рассказы и время от времени называла мальчика Ярославом. Юнец не обращал внимания на эти мелочи, он настолько слушал и внимал ее байкам, что забыл про все свои обиды и почему он вообще здесь оказался. Он прислушивался и смотрел, как тётка неспешно бормочет разные непонятные словосочетания, приводящие к появлению из ниоткуда различных животных, а затем исчезающих в никуда. Мальчику настолько было интересно с ней, что он не заметил наступления вечера, постепенно съедавшего дневной свет. Поглощенный магией, Богумил расспрашивал, как это у нее получается, старался повторять за ней движения и слова, но только забавлял старуху своими нелепыми «хотелками». В нем было много сил и энергии для поглощения теткиных баек, но ему еще только предстояло понять о равновесии и весомости всего существенного и несущественного на земле.

— Завтра я жду тебя здесь вновь, — с этими словами женщина протянула ему кусок рыбного пирога и, прищурившись, слегка подмигнула.

Это было первое знакомство Богумила с другим миром — миром волшебства и магии, которому впоследствии он посвятит всю свою жизнь. Старушка направила его на первый шаг к непознанному и закрытому для простого человека пространству. Для него первая встреча казалась светлой и доброй сказкой, с бесконечной границей мира и добра.

На следующий день женщина повела его в пещеры Тихих трав, скрывавшие ее загадочное одиночество. Эти пещеры имели дурную славу, растущие внутри плотоядные растения испускали эфирные масла, действие которых по-разному отражалось на различных животных. Одомашненные крупные кошки с дикими привычками в крови становились безжалостными убийцами и могли истерзать в клочья всех, кто попадался на их пути. Одурманенные местные крысы наоборот теряли свое обоняние и зрение, ползая рядом с пещерой, как слепые кроты, пока их не поймают те же кошки или другие хищники. Перед тем, как войти в одну из пещер, тётка еле слышно пробормотала непонятные слова:

Vestra nota locum foenum!!!

Трава, знай свое место!!!

В глубине мрака послышался удаляющийся шорох, плавно стихающий в дебрях пещерных лабиринтов. Тётка, не обращая никакого внимания на происходящее, взяла за руку мальчика и повела вглубь темноты. Немного пройдя, женщина опять едва слышно пробормотала:

Urantur se in altum fumo,

El domum currunt!

Огонь, сам собой гори,

А дым в небо уходи!

В одном из углов разгорелся очаг, испустивший небольшую струйку дыма, с очень приятным ароматом, который сам собой исчезал в никуда. Помещение осветилось, повсюду висели пучки пряных трав, развешанных странным образом, наверное, чтобы перебить запах эфирных масел местных растений. В небольших углублениях стен стояли глиняные сосуды, наполненные непонятно чем: многие из них были покрыты большим слоем пыли, с многочисленными следами мелких обитателей данного логова. Но некоторые из них казались чище других, ими явно пользовались чаще. В один из таких сосудов старуха сунула руку и, вытащив щепотку натертых пряных трав, тут же бросила их в огонь. От пламени повеяло сладковатым ароматом, напомнившим мальчику что-то близкое, родное. Но что?