Перкон выругался.

— Ракс специально это сказал. Видел, что она шла неподалёку.

— Зачем?

— Позлить тебя? Вывести из себя? — предположил гоблин.

— Нева тоже так сказала, — усмехнулся Гриолк. — И не отпускала, пока я не пообещал, что не трону эту гниду!

Перкон шумно вздохнул.

— Умная женщина! Мудрая…

— Да, — кивнул мой вождь.

А вот следующая фраза главного охранника заставила напрячься.

— До сих пор не понимаю, Олк. Как?.. Как ты можешь так с ней поступать? И ведь любишь! Я же вижу!

— Люблю.

— Тогда почему обманываешь? Почему каждый день пичкаешь контрацептивами?.. Ты же знаешь, как Нева страдает из-за бездетности!

Меня прошиб холодный пот. Кто кого обманывает? И причём тут дети?

— …Она же винит себя! Считает бесплодной, а на самом деле здорова, как кобылица! И запросто родит тебе десяток детей!

— Родит, — согласился мой муж. — Только не гоблинов.

— Но…

— Перкон, хватит! — перебил его Гриолк. — Это моя боль! Моё проклятие! Это то, за что я буду гореть в Пекле! Но я не могу родить с Невой слабую полукровку. Что ждёт такого ребёнка после моей смерти? Да его убьют на следующий день!

— Но Нева…

— Пройдёт ещё пара лет, и она смирится, окончательно перестанет надеяться.

— А ты?

— Всё это время я буду рядом, окружу её заботой и вниманием… Я люблю Неву. Но она не гоблин… не истинная королева.

Мне казалось, моё сердце оборвалось и разбилось на тысячу осколков. А может, я сплю? И это всё кошмар?.. Я щипала себя до синяков, до выступившей крови. Увы! Это был не сон…

Мой любимый муж уже чему-то смеялся вместе со своим другом, а я стояла под дверями, не в силах сдвинуться с места. Подслушанные фразы до сих пор звучали в моей голове. Одни я не понимала, другие не хотела понимать, но с каждой секундой во мне крепло неприятное ощущение: всё, во что я верила, оказалось бракованным.

На деревянных ногах я вернулась в спальню, ничего не видела из-за слёз, льющихся рекой. Там прошла в ванную и долго стояла перед умывальником. Вот теперь я в полной мере поняла фразу «опустились руки». У меня они реально опустились. Я даже не могла умыть лицо.

Тихо скрипнула дверь, выдав приход Гриолка. Не знаю, что это было: трусость или надежда на чудо — но я решила не говорить о подслушанном разговоре. Поэтому нажала слив, как будто ходила в туалет. Гоблин не удивился, увидев меня, среди ночи выходящей из ванной: такое уже бывало.

— А я говорил, не налегай на мясо! — ласково пожурил меня муж. — Прагс готовит вкусно, но с твоим желчным нельзя есть много жирного.

Угукнув, я легла и накрылась одеялом. Меньше всего меня сейчас волновали мои болячки. Гриолк разделся, лёг рядом и привычно обнял со спины, заворачивая в тепло своих рук, но я отодвинулась.

— Нева, — удивился мужчина, — ты чего?

Я гулко сглотнула, пытаясь сдержать слёзы. А Гриолк силой повернул меня к себе.

— Стрекоза моя! Не надо… — он тихо выругался. — Дохлый котс! Надо было убить этого урода!

Стиснув зубы, я снова попыталась выкарабкаться, но муж держал крепко. Я плакала и шипела, прося отпустить. Он не слушал, только что-то бормотал и тыкался губами то в шею, то в волосы.

В конце концов, обессилив от рыданий, я сдалась и затихла. Лежала на руках Гриолка, как на раскалённых прутьях, пока не забылась тревожным сном.

А утром меня ждал завтрак в постель.

— Моя стрекоза уже проснулась?.. Ну как ты? — гоблин взволнованно наблюдал за мной.

— Голова болит, — я отвернулась, не в силах смотреть на него.

— Вот, выпей чай! Тебе станет лучше.

Я, словно зачарованная, уставилась на маленькую фарфоровую чашку, из которой поднимался парок. И в голове билась только одна мысль: все десять лет каждое утро у меня начиналось одинаково — мы с мужем пили чай, а в процессе делились планами, шутили и смеялись, желали друг другу удачи в делах и давали советы. Эти совместные завтраки казались мне милой семейной традицией, но сейчас страшная догадка обожгла внутренности. Что, если именно в чай подмешивали те самые контрацептивы?

— Извини, Олк, но не хочется.

— Нева, тебе станет легче, — настаивал муж, подталкивая ко мне чашку и тем самым подтверждая подозрения.

— Потом.

Вымученно улыбнувшись, я ушла в ванную. Стояла под горячим душем, не зная как быть. Точнее, не зная, где взять смелость на откровенный разговор с Гриолком. А то, что нам нужно поговорить, я понимала. И то, что разговор будет неприятным, тоже понимала. Но перед этим важным шагом я словно немела и каменела: ведь потом моя жизнь не будет прежней!

Когда я наконец вышла, Гриолка в спальне не оказалось. Горничная пояснила:

— Вождя срочно позвал канцлер Блатмерт.

Поблагодарив за информацию, я махнула рукой на поднос.

— Можешь убирать посуду.

Горничная послушно выполнила распоряжение и исчезла. А я смогла спокойно одеться. Вскоре в спальню вернулся муж.

— Ты покушала?

— Да.

— Выпила чай?

— …Да, — ответила я с небольшой заминкой. Врать не любила, но теперь уж без вариантов придётся.

Гоблин обнял меня, зарывшись носом в волосы.

— Кто-то сегодня проснулся без настроения?.. М-м-м? — и игриво добавил. — Надо срочно его поднимать!

Мужчина целовал меня, умело ласкал самые чувствительные местечки, но, не заметив отдачи, остановился.

— Нева, да что с тобой?

Мне наконец удалось освободиться.

— Извини, пожалуйста, я правда себя неважно чувствую.

— Давай я позову знахаря?

Я встрепенулась: а ведь наш знахарь наверняка в курсе! Кто, как не он, мог подсказать Гриолку нужные контрацептивы?.. Видеть ещё одну лживую физиономию было выше моих сил.

— Не нужно. Я лучше погуляю на свежем воздухе.

— Давай вместе?.. — начал Гриолк, но глянул на часы и нахмурился: — Тьма! Меня там Блат ждёт.

А я обрадовалась.

— Иди к нему. Дела не могут ждать. Вам надо что-то решать с Раксом Нгиви.

Мужчина ещё сомневался, явно тревожась за меня, но я, выдавив улыбку, подтолкнула его к выходу. Через окно смотрела, как они с Блатмертом улетали, впервые чувствуя облегчение от того, что Гриолк ушёл.

Вскоре я тоже вышла во двор. В нашем частном районе улицы не просто связывали дома, они идеально подходили для прогулок: длинные, петляющие между холмами, с удобными валунами, на которых можно было отдохнуть. Но сегодня, как назло, мне встречалось слишком много гоблинов, и всем приспичило поговорить, обсудить вчерашнюю встречу вождей. А я не хотела никого видеть, поэтому вернулась домой и взяла автолёт.

Я полетела в горы, к тем самым пещерам Бугар-Сарас, где было подземное озеро. Как оказалось, из-за страха перед древними легендами (а скорее, из-за лабиринта) гоблины не часто заходили сюда, разве что туристы. Но сезон отпусков уже давно прошёл, и Бугар-Сарас опустел до следующего лета. А я любила это место с того первого раза, когда была здесь с Сисилией. Гриолк часто летал к Эдиарду в Синий город, и я почти всегда сопровождала его. Пока гоблины решали свои дела, ходила к озеру, наслаждаясь его красотой.

Вот и сегодня сидела на берегу, опустив ноги в воду, и пыталась разобраться в ситуации. Даже не в ситуации — что в ней разбираться? И так всё понятно! Я не знала, как мне быть. И посоветоваться не с кем! Потому что тот, кому я верила, просто растоптал меня и моё доверие. В пыль!.. Раньше был ещё папа — человек, с которым я могла поговорить по душам, но он покинул мир живых, покинул меня. Сегодня эта потеря ощущалась как никогда остро.

— Как же мне не хватает тебя, папа! — и я разревелась. — Как не хватает твоих мудрых советов!

Дав выход всем скопившимся чувствам: обиде, разочарованию, непониманию — я рыдала навзрыд. Пошатнувшись, царапнула ногу об острый камень и заторможено наблюдала, как в кристально чистой воде размывается красная струйка крови. Прошло несколько секунд — и её не стало. Наплакавшись, я склонилась над озером, чтобы смыть слёзы, и одновременно с этим стала разглядывать своё отражение.