«А ещё у него ногти в чёрный покрашены. Нестандартный экземпляр», — заметил внутренний голос: «Наверное, маг. Чёрный».

— А что течёт? — рефлекторно поинтересовался Боря.

Сработали приобретённые инстинкты. По доброй работе соскучился.

— А вам зачем?

— Так я сантехник, — ответил Боря, так как очень не хотел расстраивать потенциального чёрного мага. Напротив — очень хотело подзаработать.

— Вы? — мужчина присмотрелся с недоверием к брендовой куртке, шапке с маленькой, но безумно дорогой эмблемой, зимним ботинкам со шнурками, на которых можно взобраться на гору, используя вместо альпинистского снаряжения. Тогда как в самих ботинках, судя по стоимости, можно было легко гулять по поверхности луны. Не даст соврать о высоком ценнике и ворот пиджака из предпоследней линейки «генерал-адмирал не твоих войск». Вывод простой. — Не похожи вы на сантехника.

— Официальный сантехник элитного посёлка Жёлтое золото, — усмехнулся Боря и уже хотел идти дальше, раз нет работы. Всё-таки уже представился, вместе повозмущались.

«Работы много. Чего время терять?», — подстегнул внутренний голос.

Но мужчина, приплясывающий на морозе, был столько же нервозен, сколько настойчив:

— А где же ваше оборудование?

— Как где? В машине, — и Боря кивнул в сторону внедорожников.

В гараже стоят или на улице, уже не имеет значение. Главное — обозначить контур. А есть оборудование или нет, людям не так уж и важно.

Календарь влиял на разговор. Ветер подул такой, что уши в трубочку свернулись. Странный мужчина под пятьдесят, с молодящимся лицом и подтяжками, тут же поманил к себе и едва не подхватив сантехника под руку, повёл в дом. Голос стал как у человека, который очень хотел подружиться.

— Ой, да чего мы на морозе разговариваем? Давайте в тепло. Там и обсудим.

Если умный дом впечатлял Борю, а от шикарного интерьера Князева можно было на носки ещё одни носки одевать, чтобы ненароком не запачкать, то роскошь соседа Шаца убивала буквально с порога. Хотя бы потому, что порог был отделан мрамором, а пол покрыт позолотой. Глядя же на дизайнерский коврик с иголочки, даже мысли не возникало вытирать об него ноги.

— Я Старейшина Алагаморов, — представился мужчина и протянул руку с чёрными ногтями. — Проходите, не разувайтесь. Мои помощники куда-то запропастились, а помощницы все на работе в городе. Но когда кто-нибудь вернётся, уберут.

Боря невольно засмотрелся на ногти.

«Может, молотком заехал?»

Но те не были перебиты, и даже мысли не возникало, что сгнили. Глаза не подвели. Ногти были украшены чёрный лаком и теперь можно было разглядеть ещё и белые точки, складывающиеся в замысловатый ромб.

Рукопожатие оказалось мягким. То ли пожал руку, то ли протянул для поцелуя, а был понят не так. Неуютное ощущение. Как змею на руки взял. Голодную, ядовитую. Боря едва удержался от того, чтобы не передёрнуть плечами. Некрасиво.

Кожа у человека была нежной, как шёлковый халат, даже влажной, словно ежечасно имел дело с маслами. Ещё и пахло сандалом. Но это уже — в доме.

Боря застыл на пороге, словив ступор ещё в прихожей от обилия позолоты, фарфоровых статуэток, стеклянных полок и прочего дизайнерского безумия, что резало глаза. Человек в халате, так похожий на безумного звездочёта, как будто взломал жизнь кодами-читами, как в игре симс, то ли разгадав их по звёздам, то ли спросив у духов и прочих причастных с потустороннего мира. А когда поставил себе бесконечные деньги, то на пользу они не пошли. Как по виду, теперь он не знал, куда их деть, попросту скупая всё дорогое, до чего мог дотянуться. С доставкой, установкой и щедрыми чаевыми.

Потому что, например, вешалку их членов-ручек, вырезанную из красного дерева, самому покупателю собирать бы в голову не пришло. Боря на это очень сильно надеялся.

Но глядя на кричащую роскошь, сантехник быстро понял, что с такими клиентами надо разговаривать надо на их языке. В голове даже воспроизвелось шутливое прозвище Князя.

— Глобальный, — представился Боря, стягивая шапку и с вызовом вставая на чистый коврик. — Дон Борис Глобальный.

— О, вы, наверное, имеете итальянские корни, — тут же одобрил Старейшина Алагаморов, следом снимая свою дизайнерскую шапку и оставляя её на стеклянной полочке в прихожей.

Видимо, красные, вырезанные из редкого дерева члены его не прельщали.

«То — для гостей», — заметил внутренний голос и Боря сунул спортивную шапку в карман куртки. Раздеваться он тоже не стал.

И если нормальной вешалки в странном, богатом доме не существовало, то существовала лысина на макушке Старейшины. А по краям — начиналась седина.

«Не пятьдесят, скорее шестьдесят», — уточнил внутренний голос.

Неудивительно, что в первую очередь хозяин дома обратил внимание на шикарные чёрные локоны Бори, немного засаленные от суеты за весь день и от того блестящие. На зависть всем лосьонам, кремам, маслам и прочим приворотным зельям, которые почему-то не спасали обладателя халата от облысения.

— Вы правы, — не стал разочаровывать Боря. Человек слышит то, что хочет слышать. Почему бы немного не подыграть для его представления о себе? — Моя мать совсем недавно прилетела с Италии.

— Сразу видно, что в эстетике вам не отнять, — кивнул Старейшина и повёл на кухню.

Кухня походила на склеп Эпохи Возрождения. У блестящего потолка на белоснежном гарнитуре восседали толстые херувимчики с луками. Как на глаз — золотые. Мраморный пол с золотой крошкой. Стол что надгробная плита, но тоже золочённый, чтобы помнили ещё при жизни о человеке, который потерял вместе с волосами чувство вкуса и меры.

Боря невольно бровью повёл. А рядом со столом стулья сплошь золочёные, тяжёлые, твёрдые как камень и такие же крепкие. Но с надетыми золочёнными мягкими подушечками на четырёх опорах, чтобы не карябать пол.

Среди белоснежного гарнитура торчала двойная мойка с золотым краном с одной стороны и золочённым краном-душем с другой для лучшего мытья посуды.

— Вот, — пожаловался хозяин, подняв ручку.

Кран запищал, закряхтел, и вода потекла по капле. В лучшем моменте — маленькой струйкой. Стоило её закрыть, как текла ещё с полминуты.

Боря улыбнулся. Ситуация знакомая. Ситечко-дозатор забилось в кране, не позволяет течь напору. Ржавчина, песок, что угодно, крупнее точки. Для порядка заглянул под мойку, рассчитывая увидеть брендовую систему по очистке воды, обилие фильтров, ионизаторов, электронные размельчитесь мусора, но с недоумением обнаружил лишь систему слива из категории «дёшево и сердито». И два крана подводящей воды.

— Почему фильтр для очистки воды не поставите? — спросил Боря.

— А зачем? В посёлке своя центральная артезианская скважина под сотню метров и вода чистейшая. К тому же на водозаборе уже стоят фильтра и всё такое прочее.

Боря кивнул. Нет, так нет. И попросил полотенчико. Будь у него разводной ключ под рукой, накинул бы поверх ткани на кран, чтобы не поцарапать и снял ситечко лёгким движением. Но ключа нет, а пальцы слишком скользкие, чтобы как следует подхватить.

— Так, полотенчико? — прикинул хозяин и заходил по кухне, пробуя на себя выдвигашки и шкафчики.

Судя по виду, дальше столовой на кухню хозяин не заходил и готовили для него совсем другие люди.

Алагаморов ушёл в зал с камином и оттуда позвонил кому-то из помощников. Старался говорить потише, но голос всё равно доносился, отражаясь от мраморных полов как от сводов пещеры.

— Джоб, где у нас полотенца?.. В смысле ты в больнице? А телефон откуда?.. А где Блоб?.. Что значит, где-то рядом?.. В смысле в тюремной?.. Ладно, вычёркиваю… Пусть хранит тебя Тень Люцифера!

«Сатанисты, что ли?» — ещё подумал Боря и не дождавшись полотенчика, накинул на кран снизу шапку из кармана.

С трудом, но крышка провернулась. Сантехник, как и ожидал, присмотрелся к полному ситечку песка, ржавчины и другой грязи.

«Шапку-то не запачкай! Отдавать ещё!» — предупредил внутренний голос: «А это точно — сатанист. Звезда то была на ушанке перевёрнутая!»