— Моя не мочь сейчас говорить. Моя хотеть, чтобы, когда наша говорить, рядом никто не быть. Твоя ходить с моя за тот холм?

Я пожал плечами.

— Ладно.

Интересно, что у него там за проблемы. Гномы обижают?

Отведя тролля в сторону, я выжидательно уставился на него. Большой Валун переминался с ноги на ногу.

— Ну, говори, что у тебя там случилось?

— А твоя точно помогать?

— Точно, точно, — заверил я.

Тролль, наконец, решился.

— Моя страдать. — Тролль кивнул в сторону шахты, где его сородич по-прежнему нес пост. — Твердый Кремень меня не любить.

— Твердый Кремень? — я вспомнил второго тролля, молчаливого и как никогда лучше подходящего к своему имени и внешностью, и повадками. — Так она девочка?!

— Конечно, — тролль посмотрел на меня, как на идиота. — Она баба быть. Я мужик быть. Мы совсем разные быть. Как глупый людь не замечать. Только она меня не любить. А я грустить здесь один. Людь помогать, сделать, чтобы она меня любить. А я работать на людь и золото не просить.

Ну нифига себе побочный квест!

— А вы с ней давно знакомы? — спросил я, не зная, что еще сказать. Девушки к моим ногам, конечно, всегда падали, но в деле соблазнения троллих я экспертом себя не чувствовал.

— Два года быть. Мы сначала просто друзья быть, а потом я ее полюбить. А она не любить. Говорить, уйди, глупый тролль, — Большой Валун шмыгнул носом. — Как сделать, чтоб она меня любить?

— Цветок ей подари, — предположил я.

— Я дарить, — оживился Большой Валун. — Такой вот брать и дарить, — в доказательство своих слов тролль без особых усилий выдернул из земли молодую березку. Ну да, какая дама, такой и цветочек. — А она смеяться, говорить, цветы скучно. Подари мне подарок, говорить.

— А ты дарил?

— Дарить, — сокрушенно произнес тролль. — Камень дарить, как все тролли. Она говорить: фу. Тогда я большой камень дарить. Она говорить: фу. Тогда я находить и красный камень дарить, красный камень никто не дарить, хороший камень. А она говорить: фу. Говорить: хотеть камень, которого ни у кого не быть. Мои камни не хотеть. А где брать камни, которые ни у кого не быть?

Мне пришла в голову идея. Я дружески похлопал тролля по руке, поскольку до плеча мне было не дотянуться.

— Я тебе добуду такой камень. Ты же тогда будешь работать?

— Буду! — тролль просиял. — Моя работать. Хорошо работать, и день работать, и ночь. Только пусть твоя мне помогать.

— Помогу, помогу, — заверил я. — Вы мне тут еще троллят наделаете. Ради денег, в смысле, торжества любви, я готов на все.

— Ну вы, батенька, и извращенец, — с чувством произнес гном ремесленник, когда я обрисовал ему, что именно хочу выточить из камня. Каменный идол, которого я не так давно вытащил из воздуха, конечно, уже испарился, зато неизгладимое впечатление от него у меня осталось. Если уж и есть где-то камень, который ни у кого не быть, так вот он! Такого уродца слепить ни один здравый ум не догадается.

— Где ж вы, позвольте узнать, такое выкопали? — продолжал удивляться гном, разглядывая рисунок.

— Секрет фирмы.

— А срамное место обязательно таким большим делать? На что оно ему такое?

— Обязательно. Чтобы размножаться и делать другие камни, — авторитетно ответил я.

— Ладно, хозяин барин. Главное, чтоб жена моя этого не увидела. Пять золотых с вас.

Я вздохнул и протянул деньги. Дорого, но тролль-охранник мне нужен.

В Лазарево мы поехали на следующий день после визита в шахту. С собой я планировал взять только пару солдат для охраны, но в последний момент за нами увязался Петька. Мальчишка каждый визит в город воспринимал, как большое приключение, так что я не смог отказать любимцу. Даже дал ему пару монет и отправил в лавку кондитера купить себе что-нибудь, пока я торчу у каменщика. Пусть малец порадуется.

Неожиданно на улице громко заржал Инцитат. Именно заржал, как лошадь, но я отчетливо понял: четвероногий друг зовет меня. Насколько я знаю своего чудо-коня, он не ржет понапрасну.

Я выскочил из лавки и подошел к своим. Вроде, все спокойно: охранники стоят на месте, горожане чинно идут мимо, по городу никто не бегает. Я подошел к коню.

— Что случилось?

— Ничего, Ваше Сиятельство, — удивлённо ответил солдат.

— Да подожди, я с конем разговариваю.

— Мальчик ваш. Он вышел из лавки и пошел за каким-то неизвестным мне господином. Я подумал, надо вам об этом сказать.

Я потрепал коня по холке.

— Спасибо, Инцитат. Куда пошел?

Конь махнул хвостом.

Я повернулся к солдатам:

— Где Петька?

Те недоуменно переглянулись.

— Вы ж в лавку его послали, Ваше Сиятельство.

— И он не выходил?

— Вроде, нет, — неуверенно протянул один. — Мы все туда, где вы были, смотрели, Ваше Сиятельство, не случилось бы чего.

Прекрасная у меня охрана, конь видит, а они нет. Я раздраженно махнул рукой и приказал:

— Быстро, в ту сторону.

— Верхом? — уточнил солдат.

Я оглядел привязанных к столбику коней. Скакать верхом по узким городским улицам то еще удовольствие, да и мы привлечем слишком много внимания. Так что пусть стоят. Надеюсь, графских лошадей не сопрут, да и Инцитат за ними присмотрит.

Мы быстро двинулись вперед по улице. Горожане расступались перед нами. Знают графа в лицо, с удовольствием отметил я, а не знают, так видят мой богатый наряд и принимают разумное решение свалить с дороги.

Я вертел головой по сторонам, но Петьки видно не было. Ежу понятно, кого он там мог увидеть. Если не своего городского дружка, что вряд ли, то того самого загадочного хахаля пропавшей служанки. И юный дурак, конечно же, вместо того, чтобы позвать меня, решил сам поиграть в шпиона. Как бы эта игра не вышла для него боком.

Поняв, что высматривать Петьку в толпе — дело гиблое, я поймал за руку какую-то женщину. Та испуганно уставилась на меня.

— Ваше Сиятельство…

— Ты видела здесь ребенка? Шустрого, кучерявого, темноволосого, темноглазого?

Женщина указала рукой в переулок. Я кивнул в знак благодарности и ринулся туда.

Переулок был таким узким, что там плечом к плечу с трудом могли пройти два человека, и заканчивался тупиком. Ни мальчишки, ни загадочного мужика нигде не было. Вот черт!

С другой стороны, не сквозь землю же они провалились. Наверняка наш отравитель юркнул в один из домов, а мальчишку заманил следом. Осталось выяснить, в какой именно.

Я быстро прикинул, как в короткий срок обшарить дюжину домишек, но тут судьба мне помогла. Из самого последнего дома слева раздался грохот. Мы с солдатами переглянулись и ринулись туда.

Дверь оказалась заперта, но мои дюжие молодцы ее вышибли. А не вышибли бы, так я бы помог магией.

Нашим взорам открылось убранство жилища нищающего, но пока еще полностью не обнищавшего горожанина. Земляной пол, бывшая когда-то добротной, но очень старая мебель, ободранные стены. И никого.

Свет почти не проникал сквозь закопчённые окна, я подавил желание зажечь магический светильник. Еще неудачно махну рукой и спалю здесь все, будет немного неловко. Разглядим так, все же, на дворе не ночь.

Где здесь можно спрятаться? Я повертел головой и заметил светлое пятно на полу. Как будто бы раньше здесь стоял диван, защищая доски от оседающей на них грязи, но теперь его передвинули. Зачем?

Приглядевшись, я заметил выкрашенное светлой краской кольцо. Вход в подвал. Фу, как банально.

Солдаты налегли на кольцо, и крышка подвала неохотно поднялась. А она тяжелая, судя по тому, как они пыхтят от натуги. Я все-таки создал небольшой огненный шар, тут же озаривший дом неровным светом. А то так, чего доброго, и ноги можно переломать, спускаясь.

Жестом отстранив солдат, я полез первым. В конце концов, граф я или кто? Подвал оказался неглубоким, при желании в него можно было даже просто спрыгнуть, минуя лестницу. Внизу обнаружился темноволосый мужик лет сорока. Глаза у него были злобные, как у хорька, а в руке он держал нож, приставленный к горлу мальчугана с мешком на голове. В последнем я узнал Петьку.