Вызов пришел ближе к утру, когда все мы уже тайком радовались, что смена прошла без неприятностей.

— Сработала сигнализация, — кратко озвучил ситуацию Павел, когда мы уже ехали на место происшествия. — В квартире должна быть только девушка шестнадцати лет. Мать в командировке, отец живёт в другом городе.

Это плохо. Подростки — самая уязвимая часть населения. Слишком мало знаний, слишком много эмоций. Время протеста против всех — родителей, государства, ведомства.

Парни молчали, думая о том же, что и я. О том, что процент смертельных случаев в такой ситуации — больше восьмидесяти процентов.

Родион остановил машину недалеко от входа, и мы споро выгрузились из служебного бусика. Бланка безошибочно метнулась к нужному подъезду и замерла там белым изваянием. Дверь была открыта. Не знаю, какой логикой пользуются призраки, но остановить их может только дверь в личное жилье. Двери подъезда, будь они заперты хоть на десять замков, для сущностей не преграда.

— Свята, — скомандовал Павел. — Собака пойдет первой, а ты — последней.

— Поняла, — кратко согласилась я с привычным раскладом. — Бланка, вперед.

Овчарка немедля рванула по ступеням наверх, мы за ней. В этом подъезде, в отличие от моего, свет горел на каждом этаже, поэтому отблески сигнализации до нас не долетали. До пятого этажа, с которого пришел вызов, мы добрались за полминуты.

Здесь было тихо. Наружная сигнализация не мигала, уютный теплый свет верхних ламп высвечивал каждый уголок, не оставляя теням ни единого шанса. Но в душе каждого из нас оборвалась ниточка надежды — дверь была приоткрыта.

Бланку я отправила первой, и на несколько секунд наш отряд замер, ожидая ее возвращения.

Наконец собака вернулась к моим ногам и молча села слева.

— Заходим, — сказал Павел, проследив за ней взглядом.

Зашла последней, по привычке защелкнув замок. Гоша включил свет.

Их было двое. Совсем молоденькая девушка — тоненькая и хрупкая — и парень немногим старше. Он лежал у самых дверей, так что каждому из нас пришлось переступить через тело, чтобы попасть вовнутрь. Девушка лежала в конце коридора — наверное, пыталась убежать. Вот только от невидимых сущностей убежать невозможно.

Проверять тела необходимости не было. Бледная до синевы кожа, черные круги под глазами и четкие ожоги в месте, где сущность коснулась людей. Я невольно потерла руку, за которую меня ухватил проклятый и отвернулась.

Несмотря на очевидные признаки, Егор по инструкции проверил подростков. Промолчал. Впрочем, иного не ожидал никто из нас. Парни быстро осмотрели квартиру, убедились, что она пуста. Что здесь произошло, мы можем только гадать. Ребята были одеты. То ли парень собрался уходить, решив, что утро достаточно близко, то ли, наоборот, только пришел и привел сущность за собой, то ли просто хотел показать девушке свою храбрость, да нарвался на призрака.

Самое страшное, что люди по-прежнему до конца не верят в долматов. Особо ярые утверждают, что все эти смерти подстроены самим ведомством ради налогов. Они устраивают забастовки, отключают в своих квартирах сигнализацию и требуют отмены комендантского часа. Что может противопоставить государство? Да ничего, кроме голословных утверждений таких как я, ведь ни на одной пленке призраки не отражаются.

Поставив в известность службу морга и опечатав дверь, мы вернулись в ведомство. Разговаривать не хотелось, хотелось быстрее попасть домой, принять снотворное и лечь спать. И молиться Пречистому, чтобы мне ничего не приснилось. Но об этом можно было только мечтать. Родители и Ярослав с Настей вернутся уже сегодня, а это значит, что спать я лягу только вечером. Поздним.

"Пришел, увидел, убедил".

Виктор Логинов.

— Святослава! Внимание! Пошла! — раздался в наушниках голос куратора, и я буквально запрыгнула в комнату испытаний. Если успею пройти ее за десять минут, то, возможно — только возможно — надо мною смилостивятся и отправят бедную меня отдыхать.

Очки дополненной реальности неприятно давили на виски. Такое ощущение, что у меня теперь там мозоли! Перехватила хлыст и быстро пошла по лабиринту, внимательно поглядывая по сторонам. Призраков будет десять. Скорее бы уже начать, ожидание будило настоящий страх, который никак не желал подчиняться уговорам разума.

Первый долмат появился в проёме бутафорской двери — почти не похожий на настоящего, но такой же быстрый. Я присела на корточки, ударила сущность по ногам и, не дожидаясь реакции виртуального долмата, кинула ему в ноги гранату с электрической сетью.

Второй проклятый выскочил из-за спины, получил плетью в районе груди и свою гранату.

Дальше целую минуту я бежала одна, оглядываясь по сторонам каждые несколько секунд. Воображение рисовало долматов за каждым поворотом, в каждой тени, и оттого сердце стучало в бешеном ритме, отдаваясь пульсацией в натертых висках.

Следующая сущность показалась впереди, и от неожиданности я сначала кинула гранату и только потом замахнулась плетью. Мне повезло — программа затормозила, и сеть охватила призрака мерцающими разрядами.

Четыре, пять…, десять! Я перевела дух, посмотрела на встроенные в костюм часы — девять с половиной минут. Да это мой личный рекорд! Я побежала к выходу, уже не озираясь по сторонам. А зря.

Призрак выскочил слева. Инстинктивно я отпрянула в угол, взмахнула плетью, но не дотянулась. Граната полетела в сущность. Вернее, в то место, где она стояла секунду назад. А в следующее мгновение электрический болевой импульс ударил уже по моему телу. Имитация того, что я погибла от прикосновения призрака. Очень похоже, точно говорю!

— Святослава, на выход, — раздался бездушный голос куратора. Я села, приходя в себя. Стянула ненавистные очки, почесала натертые виски.

— Это не честно, — детская обида прорвалась в голос, но я так устала! — Вы сказали, что долматов будет десять.

— Но дал тебе двенадцать сетей, — бесстрастно сказал Виктор Андреевич, — могла бы и догадаться.

Хлопнула дверью, заходя в операторскую. На мониторах перед начальством появлялись разные таблички с цифрами. Я глянула мельком, и вновь уставилась на шефа:

— Мне начинает казаться, что у вас ко мне предвзятое отношение, Виктор Андреевич.

— Только начинает? — усмехнулся тот, не отрываясь от экранов.

— Нет, вы правы. Мне это давно кажется.

— Когда кажется, следует молиться Пречистому, — наставительно сказал начальник.

Только скрипнула зубами. Дурацкая шутка.

— Критический уровень адреналина, учащенное сердцебиение, замедленная реакция, — начал перечислять шеф данные с монитора. — Возвращайся в комнату. Ещё один проход.

В этот момент я шефа ненавидела. Люто! Третий час подряд я бегаю по нарисованным комнатам и сражаюсь с воображаемыми призраками. Конечно, у меня замедленная реакция! А адреналин выделяется от злости!

Крутанулась на месте и прошла к стене с оборудованием:

— Сколько гранат?

— Десять, — усмешка в голосе начальника заставила меня прищуриться и выдохнуть.

— Ещё будут инструкции?

— Да, теперь у тебя девять минут.

Отвечать я не стала. Одним резким движением вернула очки на место, вытащила из-за пояса хлыст и приготовилась.

— Святослава! Пошла!

И снова стены, углы, повороты и проемы. Дважды призраки нападали на меня вдвоем, но моя злость уже достигла того предела, за которым идёт только ледяной расчет. Просто представь на месте призрака своего начальника, и дело пойдет на ура. О, два сразу? Здравствуйте, Викторы Андреевичи! Очень вовремя!

До выхода я добралась за восемь с половиной минут. Закрыла за собой дверь и с вызовом уставилась в затылок шефа. Тот проверил показатели и соизволил развернуться ко мне:

— Намного лучше, Святослава Игоревна. У вас перерыв до двух, а потом физическая подготовка.

— Слушаюсь, — процедила я и отправилась переодеваться. Спину я держала неестественно прямо ровно до того момента, когда за мной закрылась дверь. Потом из моего тела словно вынули все кости. Я обмякла и вяло побрела к раздевалкам.