— Пречистый Отец! — выдыхает Ярослав. — Я уезжаю на побережье.

Хлопает дверь. Лиза выключает капельницу, уговаривая меня успокоиться.

— Тихо, милая, тихо. Тося, все хорошо. Ты уже рядом с мамой. Видишь ее?

— Да, — говорю я, мгновенно затихая.

— Препарат продолжит действие, — снова слышится голос Рудковской, — воспоминания будут возвращаться. Постарайтесь быть рядом с ней и, желательно, все записывать. Заканчивайте. Я буду у себя.

Снова звук отворяемой двери.

— Тося, слышишь меня? Хорошо, милая. Я опять скажу кодовое слово, и ты вернёшься в наше время. Раз, два, три. Коллапс.

На экране я моргаю и растерянно оглядываюсь.

— Мы ничего толком не узнали, — тоскливо сказала я шефу, выключив компьютер.

— Теперь мы знаем больше, чем когда-либо, — уверенно возразил он.

— То, что Мире сейчас, возможно, делают больно? — глухо спросила я.

— То, что все спланировано и отлажено. То, что за всем этим стоят дикие охотники. Больше некому. Только у них есть свои базы и целые поселения. Их не так много, мы быстро проверим все. На улице уже светло — я отправил сразу несколько бригад. Никто не ушел спать. Все вызвались добровольно.

— Спасибо. Всем. Им, вам.

— Тебе, Свята. Я могу попросить тебя об этом? Только об этом.

— Хорошо, — я снова смутилась, обнаружив свою ладонь в его руке. Когда только успела?

— Просмотрели? — в комнату заглянула Лиза, и я торопливо выдернула пальцы. Шеф хмыкнул.

— Спасибо, Елизавета Артёмовна, — поблагодарил он мою подругу, принимая из одной руки тарелку с бутербродами, а из другой бутылку сока.

— Нужно повторить сеанс, Лизунь! — сказала я. — Узнать больше!

— Нет! — категорически заявили шеф и Лиза в один голос.

— Нельзя подряд, — уточнила подруга.

— Сначала проверим то, что узнали, — добавил Вик и сунул мне в руку бутерброд.

"Останавливаться вовремя я так и не научилась. Получается только притормаживать".

Святослава Гордеева.

На то, чтобы исследовать все побережье понадобилось около трёх суток, но ни одного жилого поселка охотников обнаружить не удалось. Меня свозили в один заброшенный детский лагерь, что подходил под описание, но поездка вышла бесполезной. Даже если меня когда-то привозили именно сюда, то за восемнадцать лет все изменилось до неузнаваемости.

Я каждый день просила о повторном сеансе, но даже Рудковская не давала на то согласия:

— Пусть пройдет пара недель. За это время введенный препарат полностью усвоится.

— У нас может не быть этого времени.

— О, да ладно. Судя по твоим воспоминаниям детей кормят, выгуливают, учат.

— И причиняют боль!

Сидящая у ног Бланка нервно зевнула, встревоженная моим криком.

— Не известно, — невозмутимо пожала плечами Рудковская. — Ты сказала, что там больно. Мало ли что могло произойти? Ударилась, порезалась, укололась.

— Нет, — мотнула головой я, — это что-то другое.

— Были ещё видения? — насторожились Катерина Дмитриевна.

— Нет, но…

— Ну, значит, ждём.

На самом деле несколько раз меня посещали видения, но рассказать было не о чем — просто детские голоса: иногда дразнящие — "Святка — плакса!"; иногда — ласковые "Пойдем, мелкая, надо поесть", иногда успокаивающие — "Это пройдет, мелкая, не реви снова".

Мне казалось, что со мной всегда говорит один и тот же ребенок. Наверное, Дина, которую я упоминала под гипнозом?

— Свята, — произнесла наблюдающая за мной Рудковская, — предложение поработать в моей группе все ещё в силе. Я смогу понаблюдать за тобой и, возможно, назначить второй сеанс пораньше.

Это был практически неприкрытый шантаж, мы обе это понимали.

— Хорошо, Катерина Дмитриевна, я согласна. Что нужно делать?

— Когда твоя ближайшая рабочая смена? — спросила в ответ Рудковская.

— Сегодня ночью.

— Отлично. Завтра выспишься и послезавтра начнем.

— Но, у меня тренировки, — заикнулась было я.

— Я договорюсь с Виктором.

Мне оставалось только кивнуть и выйти вместе с Бланкой из лаборатории.

Домой ехать смысла не было, да и не хотелось. Не сговариваясь, все семья проводила почти все время на работе — Ярослав по-прежнему прочесывал береговую полосу, углубляясь все дальше в прибрежные леса, папа пропадал в управлении города, мама в институте. Только Настя так и не смогла прийти в себя, поэтому брат настоял, чтобы к ним переехала Настина мама.

Я поела в столовой и покормила собаку заранее припасенной едой, а потом устроилась в библиотеке, закопавшись в отчёты о похищениях. Моя семья объединилась с Виктором в стремлении не допустить моего участия в добровольных поисковых отрядах, поэтому я пыталась найти хоть какую-то информацию, за которую может зацепиться моя травмированная память.

Бланка забила хвостом об пол, и только потом отворилась дверь. Не стала оборачиваться, цепляясь глазами за мелкие строчки отчёта.

— Ты изводишь себя, Свята, — ладони Виктора легли на мои плечи, массируя мышцы лёгкими поглаживающими движениями.

Я молча повела плечами, скидывая его руки.

— Не обижайся, — пальцы шефа, скользнули по шее, а потом он сел рядом, придвинув второе кресло. — Там хватает людей и без тебя.

— Я могла бы помогать хотя бы днём, — буркнула я, не отрываясь от экрана.

— Днём у нас хватает оперативников, чтобы прочесывать берег, — терпеливо сказал Виктор. — А вот видящих наперечёт.

Я промолчала, не желая признавать его правоту.

— Я сегодня дежурю с вами, — сказал Виктор не дождавшись ответа.

— Считаешь, я не справляюсь? — сразу же отреагировала я, резко оборачиваясь.

— Наконец-то мне удалось завладеть твоим вниманием, — хмыкнул шеф. — Ты справляешься Свята. Просто Родион и Павел сейчас на побережье и заменить их некем. Мы впервые получили хоть какую-то информацию о похищениях, так что ребята выкладываются по полной, особенно в нашем отделе.

— Ты решил заменить собою сразу двух? — язвительно спросила я.

Наши отношения с Виктором как будто откатились назад — в то время, когда я общалась с ним также, как и со своим братом. При этом фазу моей пылкой влюбленности я как-то ловко перепрыгнула.

— Я видящий, — спокойно заметил шеф, — к тому же у нас щиты.

— Надеюсь, они не пригодятся, — сказала я поспешно.

Но нам не повезло. Вызов поступил через час после того, как стемнело. Частные дома на окраине. Не наш район, но ближайшая группа уже выехала на другой вызов, так что мы спешно погрузились в бусик и отправились на вызов.

— Я приняла приглашение Катерины Дмитриевны о работе, — тихо сказала я сидящему рядом шефу.

Он повернулся ко мне и окинул долгим изучающим взглядом. Я занервничала.

— Мне нужно быть поближе для наблюдений после испытания сыворотки, — поспешно сообщила я и добавила, — она обещала подойти к тебе.

— Ещё не подходила, — прохладно сказал Виктор. — Я же просил тебя, Свята, держаться от нее подальше!

— Я и собиралась, но это было до похищения Миры!

Шеф помолчал, выдохнул, и вдруг сказал:

— Поженимся и посажу тебя в декрет.

И глядя на то, как я рыбкой разеваю рот, рассмеялся:

— Да шучу я! Никто тебя не будет торопить.

— И на этом спасибо, — пробормотала я, смущённо отводя глаза.

— Подъезжаем, — коротко объявил сидящий за рулём Гоша, и я постаралась избавиться от волнующей дрожи, что пробежала по телу от слов Вика.

Шеф вышел первым, бегло огляделся и дал знак остальным. Лампа пульсировала над дверью ухоженного двухэтажного домика. Саму дверь не было видно за высоким каменным забором из-за которого уже раздавался рассерженный лай.

— Егор, снотворное, — скомандовал шеф и оперативник немедленно протянул ему капсулу. Виктор прикрепил ее к своему копью, одним движением подтянулся на заборе и присел там на корточки. Лай стал ещё более яростным. Шеф примерился и молниеносно ткнул копьём куда-то вниз. Раздался короткий взвизг и, после короткой паузы, шеф спрыгнул по ту сторону ограды. Открыл калитку и запустил всех вовнутрь.