Единственное чего не хотел, встречаться с вопрошающими глазами служащих термального источника и брата.

Заехали на стоянку для сотрудников.

– Аглая, ты иди в сторону загонов, я схожу возьму нам перекусить и плед, – и заскочил на крыльцо с тыльной стороны административного здания.

– Ибрагим, оседлай Вороного для меня и Конику для девушки, – крикнул я работнику конюшни, приближаясь к стойлам.

Аглая уже стояла рядом с ограждением гладила свою любимицу по бархатному носу.

– Расул, она меня узнала. Сама подошла.

Лицо моей девушки сияло безмерным счастьем. Я подсадил ее в седло, стараясь не выдать своей симпатии к наезднице перед Ибрагимом. Пристроил плед и сумку с провизией в седле и мы тронулись в сторону ближайшего леса.

– Аглая, ты рада поездке?

– Спасибо, Расул. Не думала, что так соскучилась по скачке.

– Хм, нашла скачку. Скорее быстрый шаг.

Мы сделали привал на небольшой возвышенности на поляне. Позади ряд высоких деревьев давали тень, застилая от полуденного солнца. Я привязал к дереву Конику. Вороной топтался рядом. Аглая расстилала покрывало, доставая взятую снедь из кафе, бутылку холодной минеральной.

– Какой хозяйственный, даже кружки взял, – похвалила меня.

– Готовый муж не нужен? – провоцировал, улыбаясь.

– Может и нужен, – смутилась и отвела взгляд.

Перекусили копченым сыром с листьями черемши и шпинатом, мясными чебуреками. Я прилег на траву, закинув за голову руки, то любовался кучевыми облаками в небе, то кидал взгляд на синеглазку. Конь, пощипав траву, приблизился к лошади и начал покусывать ее холку, крутиться вокруг и обнюхивать. Аглая занервничала, а я с любопытством наблюдал за ее эмоциями.

– Расул, – вскочила девушка с пледа, – отгони его.

Я, не сдержав эмоций, расхохотался.

– Пусть пофлиртует немного, она все равно не готова к покрытию еще. Не страшно.

– И все равно, не нужен он ей. Не хочу на это смотреть.

– Ты видела процесс спаривания лошадей, Аглая? – я сел и тихо спросил ее.

Она стояла, отвернувшись от меня, готовая броситься спасать свою лошадку от домогательств Вороного.

– Нет, не видела, – ответила, не оборачиваясь.

– Красивое зрелище, кстати говоря, кобыла нетерпеливо прогибает…,

Тут Аглая перебила меня, резко повернувшись.

– Замолчи, Валиев! Как ты можешь мне такие вещи говорить? – негодовала.

– Но это же естественно, что такого.

– Согласна, но зачем мне такие подробности. И вообще, подглядывать некрасиво.

Она насупилась, раскраснелась, как будто речь шла о ней, а не о лошади.

– Но заводчики строго следят за процессом размножения.

– Все, все! Избавь меня от темы разведения лошадей и убери уже Вороного, я волнуюсь за Конику.

– Хорошо, чтобы ты не стеснялась, привяжу его к другому стволу, – и отправился к лошадям.

– Что, мужик, не дают нам девчонки себя трогать, вот такие дела, – приговаривал коню, отводя от кобылицы.

– Теперь успокоилась? – вернулся я и снова прилег на траву.

– Да.

– Иди сюда, Аглая, – и поманил ладошкой. – Докажи, что не боишься меня.

Она, чуть помедлив, поднялась с колен и подошла ближе. Присела рядом, вглядываясь в мое лицо, раздумывая, доверять ли дальше.

– Ай, Расул, что ты делаешь? – только и успела вскрикнуть, когда я потянул ее за талию, усадив на бедра, подперев спину коленями.

– Так удобнее и теплее, не находишь?

Она пыталась устроиться удобнее, сконфузившись от позы, но не отбивалась и не пыталась слезть. Уже радовало.

– Не елозь ты и так тесно в штанах.

Аглая вскинула взгляд и замерла.

– Сам виноват, – огрызнулась, но осталась сидеть.

– Согласен.

Вернул руки за голову, дабы не спугнуть свою наездницу и, улыбаясь, созерцал потрясающий вид девушки на себе. Бедра раскинуты, обхватив мою талию, пуговичка на блузе выскользнула из петельки и раскрыла полы, открывая вид на белый лифчик. Волосы, собранные в хвост, растрепались ветром, завились золотой стружкой у висков. В карельских озерах – ее глазах плещутся волны. Остановись мгновение – ты сказочное!

– Расстегни остальные пуговки.

– Ум, – и поводила головой в стороны, отказывая.

– Ну, расстегни. Сама.

Чуть подумав, потянулась, одну, вторую, следующую выталкивала из прорези, пока не дошла до конца. Развела полы бузы в стороны, горделиво по-женски выпятив грудь на обозрение мне. Соски съёжились и проступили через тонкий хлопок бюстгальтера. Маленькая девичья грудь полторашного размера.

– Красавица, – произнес я, еле сдерживая растущую эрекцию. – Прикоснись ко мне. Сама. Прошу тебя.

Облизнув пересохшие пухлые губы, потянулась ладонями по груди. Осмелев, приподняла край трикотажной кофты, дотронулась до кожи пресса.

– Какие красивые кубики, Расул.

Погладила выступающие мышцы, вызвав легкую щекотку. Я задышал чаще. Провела пальчиками выше, дотронулась сосков, словно крыльями бабочки. Я не сдержался, схватил ее руки и засмеялся.

– Ах ты шкодница, перестань щекотать меня. Аглая не удержалась на весу и повалилась мне на грудь. Я ощутил ее крохотные соски через ткань, запах кожи, дыхание и выдержка оставила меня.

– Поцелуй меня, – умолял, держа в руках лицо склоненной надо мной девушки.

Она оперлась ладонями о траву, подчинилась. И мы закружились в вальсе слияния губ. Ее смелость эхом отдавалась внутри меня, подбадривая на откровенные действия. Я завел руки за спину, дернул за крючки, поглаживая кожу. Осмелев, легонько прикоснулся к маленьким голым грудкам, давая привыкнуть к ласке. Они в аккурат легли в купол моих ладоней. Аглая застонала и вдруг отпрянула, вытянув свои руки по сторонам от меня. Я рук не отнял. Так и замерли.

Аглая.

Расул опытный и коварный соблазнитель. Маленькими, но настойчивыми шагами приближался к заветной цели. Цели меня соблазнить. А я в свою очередь уже и не так противилась ему, как в начале знакомства. Природный инстинкт, как его не заглушай, рвался из-под захлопнутых дверей, круша металлические оковы. Хотелось поддаться ему и отдаться этому взрослому терпеливому мужчине. Вознаградить за заботу и внимание. Но сначала надо рассказать тайну, что стоит между нами уже четыре месяца и не дает развиваться полноценно отношениям. Двум смертям не бывать, как гласит пословица.

Аглая.

– Расул, я должна тебе кое-что рассказать.

Он отдернул ладони и приспустил ткань лифчика, прикрывая наготу грудей.

– Наконец-то. Я весь во внимании.

Мужчина снова заложил за голову руки, весь обратившись вслух.

Я продолжала сидеть на нём, при этом не испытывая никакого дискомфорта, лишь собираясь с речью.

– Я уже сказала тебе, что не девственница.

– Угу.

– Тебя этот факт никак не волнует?

– Ну как же, волнует, как нормального мужчину-собственника, но не патологически. Я же тоже не вел монашеский образ жизни. И довольно современен во взглядах. Девушки так же хотят секса и чаще мужчин склонны к влюбленности. Продолжай.

Он не исходил ревностью, уже это радовало. – Мой первый опыт, он же единственный, скажем так не совсем приятным оказался.

Тут я замолчала, поддавшись воспоминаниям, которые надо сказать с появлением Расула в жизни становились более размытыми и не столь важными. Расул молчал, ожидая продолжения.

– Говоря откровенно, мой первый парень меня попросту принудил к сексу.

Расул напрягся и приподнял голову, опираясь на локти.

– Ты можешь мне и не поверить, – я посмотрела в его янтарные глаза, пытаясь прочесть мысли.

– Давно это произошло? Он был очень груб? Кто он?

Я кратко поведала о своем разовом парне, опустив подробности. О том, почему не заявила на него.

-В моем случае я больше бы потеряла, чем выиграла.

Призналась и теперь ждала его выводов, как осужденный своего вердикта. От меня не укрылась его злость в сжатых кулаках, сцепленной челюсти и потемневших глазах. Я боялась, что он не поверит мне и прогонит за грубую сказку, и тогда я точно разобьюсь на тысячу частей маленьких Аглай и уже не восстановлюсь никогда.