— Чего ты хочешь? — наконец согласился по-настоящему слушать тёмный.

— Я ж говорил, примите меня в ваш клан и убейте для меня боевую тройку положительных и всё, — маг позволил себе улыбнуться, бессилие сильнейших давало ему повод для личной гордости.

— И ты передашь мне Генезис! — наклонил голову человек в чёрном.

— И я продолжу хранить Генезис, — кивнул маг. — Ну же, темнейший, примите меня в вашу группу. Может, чем-нибудь и пригожусь вам.

— Я, Генри Хукстра, Нулевой своей группы, принимаю тебя, Унган Ап, в свою тридцатку Четырнадцатым. Во имя Тирипс!

— И клянусь… — подсказал Унган, видя недовольное лицо Нулевого.

— И клянусь передать тебе души Эйни, Чака и Мяча, а ты клянись взять!

— Клянусь взять. Во имя Тирипс, — улыбаясь, кивнул маг.

Чёрные всполохи засияли прямо перед говорившими, и римская цифра XIV высветилась над головой мага, удаляя цифру V, словно вытесняя меньшее число куда-то вниз.

Голограмма в полный рост возникла в кабинете Самалит ровно в полдень. Хукстра решил обратиться к ней лично, памятуя о том, что их некогда связывало кое-что большее, чем рабочие отношения. Кроме того, каким бы отрицательным он не был, к своим внутри сети Тирипс каждый адепт ощущал чуть-ли не родственную теплоту.

— Чем обязана, Нулевой? — наигранно улыбнулась волчица старшему по должности и по званию.

Окна в её кабинете были всё ещё закрыты жалюзи, а на столе валялись пачки документов, досье и какие-то карты строений.

— С какой новости мне начать, о глава клана Бурых Клыков? — осведомился Нулевой.

Он начал с официального тона, переключившись на более мягкий. Ещё бы он не переключился! Самалит со всеми в городе поддерживала хорошие, чуть-ли не доверительные отношения, регулярно посещая все рабочие собрания Тирипса, вечеринки, оргии.

— Давай с хорошей, — волчица улыбнулась, покачав босой ногой в воздухе, всё также сидя на своём кресле с бокалом вина.

Алкоголь притуплял боль от уничтожения её группы, и в ближайшие сутки она не спешила трезветь, ведь ей оставалось превозмочь ещё всего лишь одну потерю — смерть Т-пятого.

— Хорошо, давай с хорошей. Теперь ты Десятая называешься Первой. Во имя Тирипс!

Цифра, похожая на положенный набок крест, вдруг появилась над её головой и сложилась пополам в рифлёную чёрточку I.

— У, неожиданно, — улыбнулась она, слегка опешив, ведь она не ожидала получить заветную циферку без боли, но что-то шло не так, как она предвидела, и именно это её пугало.

— Поздравляю с победой в карьерной битве! И плохая новость в том, что я запрещаю тебе вмешиваться, ибо Унган Ап теперь Четырнадцатый в моей тридцатке, а твой внук, Чак Вульфен, лисодевочка Эйни Лаос и твой ненаглядный Мяч отданы ему в качестве гарантии сохранности Генезиса, — проговорил Хукстра, вглядываясь в глаза Самалит в поисках хоть чего-то, но волчица внешне осталась невозмутимой.

— Ты поклялся отдать, а он поклялся взять?! — наконец отмерла Самалит, обнажая совсем волчий оскал, не сулящий никому ничего хорошего.

— А он поклялся взять… — подтвердил Хукстра. — Но ты, я вижу, не удивлена, а значит, думаю, не стоит тебе напоминать, что случится, если ты ослушаешься воли Тирипс?

— Я знаю закон, Нулевой, — холодно ответила Самалит.

— Мне жаль, что это твой внук! Но я ничего не мог сделать, — зачем-то произнёс Хукстра.

— Ты ничего и не сможешь сделать, — покачала головой Самалит.

— Их будет искать весь город и вся моя тридцатка, у них нет шансов, — кивнул тёмный, отключая голограмму, оставляя Самалит в одиночестве.

— Ты прав, Нулевой, но прав лишь в том, что шансов нет. Только не у них, а у вас, — в пустоту произнесла она, отпивая из фужера.

— Ча-ак, — протянула Эйни, внезапно выходя из транса.

Она всё видела и слышала. Слышала, как чёрный маг примкнул к чему-то большому. Слышала, что Генезис всё ещё в его руках. Слышала, что Самалит запретили им помогать, и, кроме того, видела, как раздаются ориентировки всем полицейским экипажам. А их лица, Мяча, Эйни и Чака, попадают в базы преступников с пометкой «подозреваются в убийстве, вооружены, особо опасны!». Она не боялась, она почему-то была уверена, что так будет. Цифры здравого смысла показывали лишь её рост, среди многих вероятностей опасных переделок, она ощущала шанс достижения первого уровня, уровня Странника Спирит.

— Мммм? — в ответ протянул полудремавший Вульфен, восстанавливающий свои силы после сжигания Генезиса.

Эйни оглянулась, на заднем сидении автомобиля дремал, свернувшись стальным калачом бронекостюма, Мяч.

— Машина, курс туда, где нет закона. В гетто!

Она видела, что игла Суппи указывает совсем не в ту сторону, но куда указывала иголка, больше ехать было нельзя.

Дрим Сити превратился в разворошённое осиное гнездо, жужжащее боевыми дронами — шарообразными летунами, что патрулировали тут и там, вглядываясь в лица людей зелёными полосками сканеров. В город вышли и пешие боевые роботы — четвероногие машины, не больше средней собаки, заходили туда, куда не проходили метровые шары летунов. Город ожил сотнями тысяч камер, регистраторов и даже конфиденциальных личных коммуникаторов. Тридцатка Тирипса делала всё, чтобы найти всего лишь троих — зарвавшихся и почувствовавших свою силу бойцов Спирита.

Когда на город ступил вечер, Эйни вышла из транспорта, оставив Чака и Мяча спать в машине, и направилась к клинике Длизы. Тут, в гетто, не было камер, не было боевых машин, по экономическим причинам тут не было даже живых патрулей. Камеры продавались сразу же после установки, будучи отключёнными от сети, как только ремонтники отбывали с места монтажа. Боевые машины забрасывались коктейлями Молотова, а патрульным было себе дороже тут работать. Коммуникаторы местного населения пестрили перепрошивками и пиратскими апгрейдами, сказал бы кто-то Эйни ещё пару недель назад, что вскоре самое безопасное место для неё будет именно гетто, девушка бы просто рассмеялась, приняв это за неудачную шутку. Но сейчас реалии поменялись с точностью до наоборот и здравый смысл вёл её именно сюда.

Эйни толкнула дверь, и та послушно впустила девушку в уже знакомую комнату с мягкими диванами для посетителей и приятным льющимся светом, от которого, надо сказать, адепт уже успела отвыкнуть за последние дни чехарды.

— Здравствуйте, я рад вам в нашей… — начал было Длиза, выходя из подсобного помещения, но увидев Эйни, поднял ладони вверх, истерично грозя указательным пальцем девушке. — Нет, нет, нет! Волки, что вам опять от меня надо?!

— Переключайся обратно на радушного хозяина, Длиза, — присела Эйни на диванчик, который жалобно скрипнул под её мехскелетом.

Девушка сложила дробовик и автомат рядом с собой.

— Читай по слогам! Что, вам, опять, от, меня, надо?! — бультерьер встал как вкопанный, на его лице совершенно обоснованно читалось недовольство.

— Нам нужны твои связи, — просто сообщила Эйни, успев за время поездки проверить через предвидение и здравый смысл все варианты взаимодействия с упрямым псом.

— Вас что, из клана выгнали? — хотел было улыбнуться Длиза, но серьёзное лицо девушки заставило его опустить уголки губ в исходное положение. — Зачем мне вам помогать, если вы больше не в клане волков?

— Мы в клане, но это работа не для клана, и для этого нам понадобится твоя помощь. Поможешь, и больше ты и твои щенки ни в чём не будут нуждаться, а если нет…

— Только вот не надо меня пугать! — повысил тон Длиза.

— Ты же слышал про то, как дали по ушам белкам? Так вот, это были мы.

— Мне-то до этого что? — негодовал бультерьер.

— Ты, наверное, слышал о Спирите и о его сверхспособностях? Я предлагаю тебе не просто работу, я предлагаю тебе вступить к нам в боевую ячейку, — проговорила Эйни.

— Спирит — сказка для детей, — скептически покачал головой пёс.