Мяч вернулся в комнату, склонился над телами Т-первого и Т-седьмой. Они были облачены в одинаковые обтягивающие тёмные комбинезоны, словно это была не секта, а войсковое подразделение; у них отсутствовали коммуникаторы, но были рации и гарнитуры. Тэшки так походили на них — Спирит группу — ничего лишнего, только сверхспособности и связь.

“Что теперь, когда нас осталось трое на трое?” — рассуждал Мяч. — “Самалит опасна, у неё есть волчий клан. Опасен и маг, хоть и предпочитает драпать, когда остаётся один. Самая уязвимая из них — это Т-шестая, сама по себе лёгкая цель, но её ещё надо найти”.

Возможно, Самалит и пролила бы свет на вопросы типа “где штаб Тирипса?”, “как добить остальных?”, но какую игру она затеяла, подставив свой же клан под резню с белками? Ну не может быть, чтобы вся эта меж клановая возня проходила без её участия.

“Рассказать ребятами или нет?” — мучался кот, спускаясь вниз по внутренним лестницам.

Живущие в доме не спешили выходить, и Мяч дошёл до первых этажей, не встречая никого. Звуки стрельбы вдали утихали, большого взрыва так и не произошло, а значит волки отбросили белок, не дав им сложить небоскрёб до руин вперемешку со всеми, кто там укрывался.

Если десятая — это действительно Самалит, то это такая серьёзная тайна, за которую командующая родом волков может и убить не задумываясь.

“Да она же сама дала меня в подкрепление Чаку и Эйни… Но играть с ней в игры нельзя, откусит голову и глазом не моргнёт”, — рассуждал Мяч. — “Значит надо идти к ней всем вместе. Идти и узнавать, что к чему”.

Мяч вышел к группе Спирита погружённый в думы, перешагивая через горы беличьих трупов. В комнате воняло гарью, трупами, солодом, и ему вдруг захотелось забыть все эти умные проблемы и погрузиться в прежнюю безмятежность, но похлопав по карманам кот обнаружил, что порошка больше не было.

Настроение стало ещё хуже и, наблюдая улыбающуюся Эйни и медитирующего Чака, Мяч сел на какой-то из трупов.

— Что такой смурной? — спросила лисодевочка. — Рейтинга до четвёртой несгорайки не хватило?

— Не хватило, — Мяч посмотрел на холодильник с пивом. — Спирит.

Одна из баночек вдруг дёрнулась и упёрлась в стеклянную дверцу изнутри, а потом, со скрежетом протиснувшись между остальных сосудов, с хлопком отворила примагниченную дверь холодильника. Мяч поймал выпрыгнувшую жестянку в полёте, позволив остальным просто сыпаться на пол. Кот откупорил сосуд и принюхался, алкоголь был ему совсем не мил.

Глаза Чака открылись, и, замечая настроение товарища по оружию, он слегка повёл ладонью в воздухе, совершая какую-то процедуру. Зрачки Мяча расширились, а мозг заработал, будто под стимулирующими веществами.

— Завязывать тебе надо, Мяч, с синтетикой, — произнёс Чак. — Не доведёт это тебя ни до чего хорошего.

— У меня к вам есть разговор, — отложил Мяч открытую банку в сторону, так и не отпив из неё. — Потому что я не знаю, что делать с этой информацией.

И Мяч принялся рассказывать то, что услышал и увидел, дополняя своими мыслями на этот счёт, а когда он закончил, повисла тишина, такая редкая для этой ночи.

— Чак! — вдруг заговорила рация голосом Вильгельма.

— Чак на связи, — ответил Вульфен, зажимая кнопку рации и подлавливая себя на мысли, что не говорил волкам про эту частоту, созданную специально для их группы, где, соответственно, радиосвязь велась без всяких радиопозывных.

— Тебя верховная желает видеть, — сухо передал информацию главволк по боевым операциям.

— Принял, — отозвался Чак и, уже обращаясь к команде Спирита, сообщил, — Ну вот, всё и спросим.

— Может подумаем ещё? — спросил Мяч. — Как-то это похоже на ловушку.

— Скорее на приглашение к переговорам, — рассудила лисодевочка, непрерывно сверяясь со своим здравым смыслом.

Они выбрались со своей позиции, а еле видимые лучи солнца начали озарять зеркальные стёкла небоскрёба Альффэмили. За эту ночь случилось многое: была убита Суппи, был убит Никки, было уничтожено пятеро Тэшек, немерено белок и волков. Чак оставил свои попытки думать, положившись на авось. Измазанные кровью и копотью, они шли колонной вперёд, к офисам волков.

— Стоять! Пароль! — окликнули их с баррикад.

— Херроль! — выкрикнул в тон Вульфен, смекнув, что за такое короткое время система паролей не должна была установиться, но на всякий случай послал своё сознание вперёд. — Спирит.

Блокпост состоял из девяти волков, и как минимум четыре ствола выбрали направление в их сторону. Механизмы автоматов у всех девятерых заклинило, но об этом волки узнают только если решатся стрелять.

— Чак, это ты там что ли? — узнали на посту. — Не стреляй по нам из всех орудий, мы сдаёмся!

Дружный смех на позициях был хорошо знаком, но Вульфен решил, что оружие он им расколдует после того, как минует их позиции.

— Дебилы… — высказалась лисодевочка, покачав головой под одобрительные кивания Мяча.

Чак не исключал возможность, что им начнут стрелять в спину, но этого не случилось. Они зашли в лифт, который понёс троицу наверх — идеальное место, чтобы уничтожить всех троих, но и этого не произошло.

“Может, это всё паранойя?” — думал Вульфен.

Лифт, холл с офисами, приёмная, где волкодевушка-секретарша, явно нализавшаяся сверх меры, сообщает начальнице, что отряд прибыл. Именно “отряд”, не “Чак”, не “ваш внук”, а именно отряд.

Эйни окинула волкодевочку беглым взглядом, возможно у неё кто-то умер или ранен. Да и сидеть тут, в ожидании развязки, когда там, внизу, кровавая баня, так себе занятие. Любой бы напился с горя.

Наконец дверь открылась, впуская троицу внутрь. В кабинете Самалит совершенно не было утреннего света, лишь приглушенное голубоватое освещение ламп. Боронежалюзи закрывающие окна на то и бронежалюзи — они хранят свою хозяйку от пули снайпера, от боевого дрона, от лучевого удара с орбиты — от всего. Кресло главы клана волков стояло спинкой ко входу, а значит и к отряду Спирит. Однако возле него находились ещё три — поменьше и поскромнее.

Мяч выдохнул с облегчением, когда кресло Самалит повернулось.

“Ом намах Шавая! Слава богам, что это не турель”, — мелькнуло у кота.

— Не стойте в дверях, проходите, присаживайтесь, — будто скомандовала Самалит, и троица не спеша заняла приготовленные для них места.

— Баб? — окликнул Чак, всё ещё думая, как начать этот разговор.

Но вглядевшись, он отчётливо распознал в матери волков адепта Тирипса. Волчица, такой он её ещё не видел, совсем осунулась, её шерсть поседела, а глаза превратились в болезненно красные пятна. В правой ладони Самалит держала бокал красного вина.

— Вижу, волчонок, у тебя вопросы? — спросила Самалит.

Её ноги были босы, а сброшенная обувь валялась у окон. Видимо там она решила их снять, наблюдая со своего этажа, как белки штурмуют её крепость. А теперь, освободившись от обуви, бабушка наконец позволила себе закинуть ногу на ногу и откинуться на спинку кресла, первый раз за ночь.

Весь её вид говорил, что эта ночь не была простой и для неё, для Т-десятой, в чём Чак практически не сомневался. Аура волчицы говорила, что она примерно равна каждому из них по уровню, по отрицательному аналогу рангов. На её счету было аж пять несгораек.

“Сколько же зла успела причинить миру Самалит Альф?”

— Откуда ты знаешь про вопросы? — спросил Чак.

— Кто-то выбирает скорость, бессмертие, магические способности, здравый смысл, — Самалит кивнула на Эйни. — Мой же скилл — предвидение. Но, чтобы не ждать от вас правильных вопросов и отсечь неправильные, я начну рассказ с самого начала. И, если вы не будете меня перебивать, то конструктор сложится в ваших головах в то, что нарисовано на коробочке.

Волчица отпила из бокала и продолжила:

— Как вы уже знаете, я — десятая из нас, последняя из обращённых и практически не имеющая права голоса в важных делах. Тирипсу нужна была война между кланами — это верный путь вниз по отрицательному рейтингу. Да, у вас он идёт вверх, а у нас в низ, — сделала она пометку. — Потом они обнаружили Эйни и решили убрать тебя как адепта Спирита, подключив к безалаберному, по их мнению, Чаку, выведя вас на передовую в войне между кланами. Я не могла ослушаться совета напрямую, но вполне была в силах дать вам оружие, с которым и море белок было бы по колено.