Что ж, если Аваддон причинил столько зла этим людям, их можно понять. Раз его жизнь небезразлична только мне, так тому и быть. Я лишь надеялась, что еще не слишком поздно. Ведь времени с момента получения ран прошло прилично. Могло произойти заражение крови…

Следущие часа два или три, не знаю, сколько прошло времени, для меня прошли как в тумане. Пару раз становилось настолько плохо, что темнело в глазах. Жутко тошнило, но я старалась по максимуму аккуратно обработать оголенные куски мяса. Затем долго и упорно занималась перевязкой, что оказалось самым сложным, но, кое-как я справилась. Получилось криво и далеко от идеала, но так в любом случае лучше, чем оставлять как есть.

Котошпиц все это время лежал в углу комнаты и внимательно следил за каждым моим движением. Когда я закончила, сил не осталось совсем. Я чувствовала себя полностью опустошенной. Глаза слипались. Не вставая со стула, я прилегла головой на кровать Аваддона, чтобы хоть немного прийти в себя, но в ту же секунду меня буквально выключило.

Мрак в комнате рассеивал только лунный свет. Он пробивался через окно, освещая лицо Аваддона. Сейчас он выглядел таким спокойным, безмятежным. После загадочного я невольно смотрела на этого мужчину по-другому. Какие тайны он скрывает? Я с самого начала не замечала в нем чистейшего зла или добра. Да, он грубоват, да, скорее всего, жесток в каких-то вещах, но при этом всю дорогу он относился ко мне гораздо добрее и уважительнее, чем мог бы. Да и… Разве такое благородное и величественное существо, как Рорх могло выбрать своим хозяином плохого человека? Я искренне верила, что нет. Животные всегда чувствуют зло и сторонятся его. И переубедить меня в этом никто не смог бы.

— Ум-м-м-м! — Лицо Аваддона исказилось гримасой боли.

Его тело выгнулось дугой, а тряпки, которыми я перевязала раны, резко вспыхнули синим пламенем. Вскрикнув от неожиданности, отшатнулась. Ножка полуразвалившегося стула подо мной подломилась, и я с грохотом рухнула на пол.

Брат Императора продолжал корчиться в страшных муках. Его стоны уже больше походили на рык раненного зверя. Я подскочила к нему, не зная, что делать. Тряпки истлели на моих глазах. Из кровоточащей до этого раны полилась голубая дымка. Та же, что окутывала снежных гончих. Я не знала, что делать. Не понимала, хорошо это или плохо. А что, если прямо сейчас он умирает? Как ему помочь? Как облегчить страдания?

— Что тут? — в дверь влетел Артур со свечой в руках.

— Я не знаю… Все было хорошо, но тут…

Толком объяснить, что случилось, не вышло. Я лишь лепетала что-то невнятное, жестами указывая на синее пламя, которое никак не унималось, и, казалось, что медленно распространялось дальше по телу больного.

Артур выругался и, ни слова ни говоря, выбежал в коридор, оставив меня в полном смятении. Сердце в груди гулко забилось. Словно завороженная я подошла к Аваддону. Рука сама потянулась к бушующим синим потокам. Стоило кончикам моих пальцев приблизиться, как пламя резко рванулось им навстречу. Никакого жара я не почувствовала. Только холодное покалывание. Что-то такое родное, близкое…давно забытое.

— Так, девочка, придется тебе мне помочь.

В комнату ворвался Артур. Я, как ошпаренная, отпрыгнула от кровати. А мужчина, не обращая внимания на мое странное поведение, прямиком направился к Аваддону. Взял его под плечи и кивком головы указал мне на его ноги.

— Давай бегом, времени мало. И то, я не уверен, что сработает.

Не задавая лишних вопросов, я повиновалась. Тащить бессознательное тело крупного мужчины дело не из простых. Не знаю, как нам это удалось. Наверное, мне придал сил адреналин. С трудом мы затащили Аваддона в повозку. Я села рядом с ним. Котошпиц тоже запрыгнул внутрь и улегся ему на грудь. Раны брата Императора продолжали гореть, но как только Котошпиц уложил свою милую мордочку прямо в синее кострище, пламя перестало распространяться дальше.

— Куда мы его повезем? — не отрывая напряженного взгляда от Котошпица, спросила я.

— К храму, — ответил Артур. Как только повозка тронулась, он добавил: — После встречи со снежными гончими не выживает никто. Теперь я понял, почему. Они отравляют добычу, не оставляя шансов. Но…они созданы Властой, а значит…

— Вы думаете, то озеро у Храма может…

— Может вытянуть яд, все верно, — подтвердил он мою догадку. — Богиня не просто так оставила вас в живых. Ей для чего-то это нужно, а значит…она поможет вытащить его с того света.

— Вы так верите, что это все ее замысел… — тихо пробормотала я.

— Верю, — кивнул Артур.

Я же вспомнила свой сон, где Власта находилась в состоянии далеком от возможности каких-то замыслов. Она безмолвно лежит на алтаре и даже самой себе помочь не может, не говоря о других. Но рассказывать о своих умозаключениях и видениях Артуру я не стала. Подорву его веру, и неизвестно какая может быть реакция. Пока он уверен, что мы с Аваддоном можем изменить его мир, мы в относительной безопасности. Если мой спутник выживет конечно.

Под покровом ночи мы добрались до разрушенного Храма Власты. Артур вбил кол в землю, опоясал Аваддона веревкой и привязал ее к колу, чтобы мужчина не утонул. Несчастного больного, предварительно раздев до нижнего белья, опустили в озеро по шею. Пламя зашипело, заискрилось, вспыхнуло синими искрами, а затем мгновенно успокоилось, но не исчезло. Котошпиц обеспокоенно ходил кругами с явным намерением сигануть в воду, но, видимо, побаивался.

Мы с Артуром сели на траву. Нам оставалось только ждать воли Власты. Честно сказать, я ни на что не надеялась. Знала ведь, что единственная возможная спасительница выведена из строя.

— И сколько мы будем ждать? — обхватив руками колени и уложив на них подбородок, спросила я.

— Как минимум, до утра. А дальше посмотрим, — задумчиво протянул Артур.

— Кого-то уже лечили…так?

— Один раз. Клару, — признался Артур. — Мы до сих пор не знаем, что это была за болезнь. Все ее тело покрылось нарывами, она потеряла силы, с трудом двигалась, жар, ее тошнило…

— И вы решили принести ее сюда? Как вы догадались?

— Я уже говорил, что благодаря клочку цветущей земли наша деревня не вымерла. Мы всегда считали, что в этом месте есть что-то…святое, божественное. У меня не осталось надежды на спасение жены, я был в отчаянии. Тогда мне и пришла идея привезти ее сюда. Удивительно, но результат появился уже в первый день. Нарывы начали заживать, Клара почувствовала себя лучше. Через неделю болезнь ушла.

— Звучит, как чудо, — любуясь полной луной, произнесла я.

— Чудом это и было.

— Я никогда раньше не верила в чудеса.

— А сейчас веришь?

— Не то, чтобы верю… Но то, что происходит в моей жизни в последнее время иначе как чудом не назовешь. Раньше таких приключений у меня не случалось, — усмехнулась я.

— Возможно, не случалось, чтобы хватило сил и запала на твое главное приключение, — добродушно улыбнулся Артур.

— Возможно, — улыбнулась я в ответ. — Мне интересно… Вы говорили, что Аваддон уничтожал целые деревни… Но за что? Ведь не мог он без причины истреблять население собственного королевства.

— Магия, — сквозь зубы процедил Артур, воинственно сжав кулаки.

— Магия? — удивилась я.

— Как только у кого-то проявляется малейший магический дар, деревню или поселение уничтожают сразу и полностью.

— Но…зачем? — ошарашенно захлопала глазами я.

— Император Кхан единственный в Дездейре, кто обладает магией. По официальной версии. Поселения уничтожают, чтобы никто в этой версии не сомневался.

— Как же вы тогда узнали об этом? — нахмурилась я.

— В Восточном Граде жил мой брат. У моей племянницы внезапно открылся дар управления огнем. Он отправил мне письмо, радуясь, что в Дездейр вернулась магия. А когда я это письмо получил, все деревни Восточного Града были стерты до основания, — с горечью поделился Артур.

— Может быть это просто совпадение…

— Нет, — отрезал мужчина. — Это не единичный случай. И многие давно начали понимать, что к чему. Но сделать мы ничего не можем. У простого народа нет оружия. Порой нет даже еды и одежды, крыши над головой. Мы не выстоим против армии Императора. По крайней мере, без чьей-то помощи.