Форкхово дерьмо!

И отпускать Годунова уж точно не хочется! У него стихийного доспеха почти не осталось!

Вместо удара я схватил врага за лацкан плаща и рубаху и рванул вверх. Подо мной пролетел страшный и детализированный носорог, сотканный из воздуха. Его создателя — Гуру Аркадия Савинова уже атаковали в две руки Арвин и Андрей Оболенский. Но это вовсе не значило, что Савинов скоро проиграет — Оболенскому приходилось параллельно сражаться со Всеволодом Годуновым — дядей Дмитрия и младшим братом Канцлера — тем самым Гуру, который присутствовал на свадьбе Арвина… Тогда ему вместе с семьёй удалось сбежать от нас во время ночного нападения.

Самого же Арвина сейчас атаковали Мастера. Как ни крути, нас меньше, чем врагов. И только я сейчас сражаюсь один на один — остальным приходится метаться между нескольких противников.

Форкх меня дери! Пора заканчивать! А то Дмитрий Годунов восстановит стихийный доспех, и…

Я ощутил, что из тела моего противника вырвался поток жи́вы. Вот ведь! Всего пары секунд ему хватило, чтобы подготовить контратаку.

Мы были уже в восьмидесяти метрах над землёй, когда я разжал пальцы, продолжая лететь ввысь.

Годунов начал падать, а огненный поток из его груди атаковал пустоту.

Эх… Почему космодесантники не сбрасывают противников с огромной высоты на землю? А потому что поднимать их опасно. Враг брыкается и атакует. А ещё потому что покров и стихийный доспех Мастера с огромной долей вероятности позволят ему выжить при падении с высоты в сотню метров. А если Мастер ещё и с помощью техник будет пытаться смягчить падение, то и вообще не пострадает.

Годунов — Гуру. А до зелёной лужайки так и вовсе меньше сотни метров.

Но плюсы в его падении есть — а именно частичная потеря концентрации.

Торжественно улыбаясь, я устремился вниз, концентрируя альтеру и жи́ву вокруг правого кулака.

Нагнав его, когда до земли оставалось сорок метров, я от души врезал Годунову. Да, он защитил голову, но его левая кисть с хрустом треснула. А сам он обрёл дополнительное ускорение.

Отлично. Финальный удар будет нанесён в момент приземления.

До земли Годунову оставалось пятнадцать метров, когда я увидел его обезумевший злобный взгляд.

А дальше… он разжал пальцы правой руки, и я успел увидеть крохотный тёмно-зелёный шарик.

В следующий миг от этого шарика во все стороны хлынул тёмный газ. Но даже сквозь этот газ я видел, где находится мой враг. Он не успевал защититься, я тянулся к нему, чтобы врезать, и…

Внезапно моё тело сжалось, будто пропустив какой-то невидимый энергетический импульс. Перед глазами все поплыло. От концентрации не осталось и следа.

Я не уверен, сохранилось ли в тот момент хоть немного альтеры и жи́вы в моём кулаке. Или же Годунов просто получил удар от моей тушки, закованной в космодоспех и свалившейся на него с высоты?

Неважно.

Главное, враг так и не смог защититься. Я врезался в него и повалил с ног.

Но оцепенение с меня так и не спало. Всё тело разрывало от боли, я больше не видел ничего перед собой…

Однако почувствовал, как Годунов, кряхтя, откинул меня в сторону. По-моему, он помог себе огнём и мой «Золотой лев» сейчас немного повреждён.

— Вот и все гнусные предатели! — услышал я торжествующий голос Годунова. — У вас не было и шансов против нас! Это полная победа рода Годуновых! Рода, первого после Рюриковичей! А значит сейчас — первого рода Империи!

Эк его понесло… Я всегда знал, что Дима Годунов не чета своему папке. Явно же хочет меня убить, других вариантов даже не рассматривает. И вот решил поглумиться над поверженным противником. Годунов-старший бы молча прикончил уже и пошёл бы делать дела…

Хотя прикончить меня у него бы не вышло.

— Вы говорили о новой эпохе? — продолжал надрывать глотку Дима Годунов. — Вы правы! Она началась! Эпоха Годуновых! И я император Дмитрий Третий, первый из династии Году… А? Как ты можешь двигаться? Почему ты встаёшь после яда «Печени Аспида»? А… почему вы… Что?..

«Печень Аспида», значит? Как я и думал. Очень редкий и мощный артефакт. Князь Выборгский устраивал нам лекцию о том, какими артефактами теоретически могут располагать Годуновы. Так вот, этот в самом деле выпускает ядовитый газ, от которого жи́ва совершенно не способна защитить. Действует на всех, у кого нет огненного камня.

У нас таких камешков не было.

Но имелись другие способы справиться с газом. Например, система воздухоочистки в космодоспехе. Правда, увы, этот «волшебный» газ она всё же не смогла очистить полностью. Зато, как только произошло отравление организма, автодоктор космодоспеха взялся за дело.

Плюс альтера.

Мне даже не пришлось использовать собственный артефакт, отложенный «на самый крайний случай».

И вот я снова на ногах… Вокруг газ… Но благодаря визорам шлема я всё отлично вижу. Итак, Арвин и Оболенский поднялись, готовы продолжить бой. Ярый тоже… но он как-то пошатывается. Не удивительно, учитывая, что он относительно недавно стал воителем альтеры.

Значит с моими ребятами всё в порядке. Здорово. Но…

Я почувствовал, как злоба вновь захватывает меня с головой.

— Может, отключишь артефакт? — прорычал я. — Твои люди страдают! И могут умереть!

Да, из наших врагов на ногах остались лишь трое Гуру. Не удивительно, учитывая, что огненные камни очень редки.

Этот гад решил пожертвовать своими же, лишь бы прикончить нас! Форкх его дери, нас четверо! А валяется под ногами двадцать два человека — в пять с половиной раз больше!

— Тварь бесчестная! — гневно воскликнул Андрей Оболенский.

— Покончите с ними! — в ответ рявкнул Годунов.

Газ начал рассеиваться. Похоже, он таки отключил артефакт. Но вряд ли из-за заботы о своих бойцах, а потому что на нас он не действует, а видимость сильно ухудшает.

В меня полетело огненное копьё.

Форкхово дерьмо! Позади меня валяются люди. По возможности мне хотелось бы избежать лишних жертв!

С этой мыслью, я создал щит из молний, сконцентрировав перед ним альтеру, вместо того чтобы тупо уйти в сторону.

Копьё врезалось, и щит начал трескаться. Я влил ещё больше жи́вы и альтеры в эту защиту. Полторы секунд продержится.

Резко рванув влево, я обогнул свой щит. Буквально пару мгновений мне потребовалось, чтобы настичь Годунова.

Ведь он всё ещё был слишком близко ко мне.

А затем я дал волю ярости. По земле вновь разбегались в разные стороны золотые молнии родовой Ауры. Пусть их было меньше, чем раньше — всё-таки эмоции — ограниченный ресурс. Да и не могут они быть постоянно одинаково острыми. Однако эффекта от внезапной активации Ауры хватило, чтобы и без того не самый уравновешенный Дмитрий Годунов сбился с ритма.

Травмы, полученные ранее, давали о себе знать. Он не успевал восстанавливать стихийный доспех с той же скоростью, что и раньше.

Но враг не сдавался.

Напротив, лишь входил в раж.

— Годуновы не проигрывают!!! — в один момент заорал он. — Мы вас разда…

Договорить он не успел, так как мой кулак врезался в его челюсть.

Враг пошатнулся, начал отступать, но я поймал его за грудки и дёрнул на себя.

Продолжил методично избивать эту гнилую тварь, точно боксёрский мешок.

Кожа и мышцы рвались под моими ударами. Ломались и сыпались кости… Но он до последнего держал покров.

Даже когда уже едва стоял на ногах.

— Сдавайся, — коротко произнёс я.

Если сейчас именно он отвечает за оборону Кремлёвского комплекса, и он прикажет остальным защитникам сдать оружие, нам будет проще.

Однако вместо ответа Годунов плюнул в меня. Слюна, смешенная с кровью моего врага, упала перед моей ногой.

— Годуновы… никогда не сдадутся… и не подчинятся! Мы — величайший род! Ты умрешь, падаль чужеземная… А мой сын продолжит моё дело!

Дмитрий, раскинув руки в стороны бросился на меня, будто был рад нашей встречи и хотел обнять. Рядом с его головой появился огненный шар, и…

Дальше всё произошло в считанные мгновенья. Я коснулся руки Дмитрия и понял, что на нём нет покрова! Затем созданный им огненный шар снёс ему полголовы, а после…