— Джеймс ударил вас дважды, и вам пришлось защищаться.

Адам снова глубоко вздохнул.

— Видимо, так.

— И все это из-за того, что вы его доставали? Мне кажется, очень жесткая реакция.

— Папа нас всех довел. Сказал, что продает дом, а инвестиционный портфель пуст. Я обеспечен, меня это не трогает, но и я разозлился из-за этой выходки. Кэйт тоже вряд ли особо нуждается в деньгах. Но остальные! Для них это был шоком. Мерзкий поступок, подлый.

— А у вас есть какие-либо причины враждовать с отцом, Адам?

Адам замялся.

— Он большой козел. Достаточно ли этого, чтобы убить его? Нет. Я, пожалуй, сам рисковал, что меня убьют в этот уик-энд. Вы знаете мою историю. Я исчез, разбил сердце матери. Убил ее, говоря по правде. Как ни оправдывайся, она умерла из-за меня, — Адам снова уставился в пол. — Я приехал, чтобы просить прощения, — тихо сказал он. — Попросил и теперь хочу вернуться назад во Францию и продолжать жить. Возможно, они не смогут меня простить, но, по крайней мере, я начну прощать себя, смогу начать. Я же был совсем мальчишкой, понимаете? Не знаю, что меня заставило бежать, но знаю, что выбора не было.

— Я понимаю.

Адам удивленно поднял глаза. Даунс кивнул, на его лице было написано сострадание. Встав, он открыл дверь, показывая, что разговор окончен.

— С моим кузеном было то же самое, — сказал он, прежде чем Адам вышел.

— Сбежал?

— В каком-то смысле да. Повесился, — следователь положил свою большую руку Адаму на плечо. — Я понимаю, чувак. Много времени прошло. Много смертей, много печали. Такова жизнь.

Адам мрачно кивнул. С ним вполне могло бы случиться то же самое.

Клио осталась на корме одна. Каждому из них хотелось побыть одному, а мест, чтобы все могли разойтись по углам, на яхте хватало. В какой-то момент Клио показалось, что она слышит голоса на повышенных тонах. Но она не могла ничего толком расслышать из-за музыки. Из стереосистемы гремела Police. Кэйт, составляя плейлист на вечер, не упустила никого из своих любимых старых исполнителей.

Клио оглянулась через правое плечо на сестру, которая стояла на левом борту яхты, одна. В руке Кэйт держала телефон. Под ногами Клио услышала тарахтение: Дэнни пытался запустить двигатель, чтобы вернуться к берегу. Звук был странный.

Постепенно семья снова начала собираться вместе. Поближе к выпивке. Адам, Элен, Кэйт, Райан. Первое время все молчали, всё еще переваривая услышанное. Затем начались взаимные препирательства.

— Чем ты так недовольна, Элен? — начала Кэйт. — Можно подумать, останешься на улице. У тебя, наверное, отложено целое состояние. Ты ведь жила здесь бесплатно, сколько, двадцать лет?

— Оставь ее в покое, — вмешалась Клио.

— Ну я — то завтра уматываю в Италию и, должен сказать, с радостью оставлю весь этот срач позади, — подал голос Райан.

— Может быть, пора уже повзрослеть? — рявкнула Кэйт. — Сколько можно бегать. — Она обвела взглядом Адама, Райана и Клио.

— Да пошла ты, — хором сказали они.

— Это кто здесь взрослый, Кэйт, ты, что ли? — в раговор вступила Элен, к которой вернулась способность говорить. — По-твоему, быть взрослой — это каждый день голодать и страдать, как в аду? Боже, только не спорь со мной. Ты же ешь за двоих с тех пор, как приехала. Жирная Кэйт рвется наружу из этой тощей сучки, в которую ты ее втиснула. Ты не можешь остановиться. Всё как раньше.

Кэйт открыла рот, собираясь ответить, но потом посмотрела на бокал шампанского в одной руке и кусок мясного пирога в другой. Клио видела, что та даже не осознает, что схватила пирог.

Появился Джеймс, мрачнее тучи.

— В чем дело, Джеймс? — спросил Адам. — Еще к кому-то подкатывал за деньгами и тебя в очередной раз обломали?

Клио стало больно за Джеймса. В голосе Адама звучала злоба, не предвещавшая ничего хорошего.

Джеймс взял бокал шампанского и залпом выпил.

— Знаешь, если ты попросишь меня прямо, может быть, я и помогу, — продолжал Адам. — У меня достаточно бабла, чувак. Если ты хоть раз бросишь всю эту херню насчет инвестиций и сознаешься, что ты неудачник и тебе нужна помощь.

— Я неудачник? — холодно спросил Джеймс. — Повтори.

Адам смотрел на брата в упор.

— Ты неудачник.

Наступила тишина. И Джеймс ударил Адама по лицу. Клио охнула. Адам наклонился, из носа полилась кровь. Он выпрямился, и Джеймс ударил его еще раз.

Больше ему это не удалось. На сей раз Адам опомнился быстрее и насел на старшего брата.

— О боже! — воскликнула Кэйт, хватая Клио за руку, при этом истерически расхохотавшись. Опешив, Клио смотрела на потиравшую лоб сестру.

— Дошло наконец, — заявила Кэйт. — Ну конечно, ем за двоих.

— Что ты ржешь, как ненормальная? — огрызнулась в ответ Клио. — Только посмотри на них! — она повернулась к братьям. Те боролись, как два злобных пьяницы. Райан тоже пытался вмешаться.

— Как вовремя! — продолжала смеяться Кэйт. — Лучше и не придумаешь.

На ее лице появилось отчаяние. Положив руку на живот, она закрыла глаза, а потом расширившимися от ужаса глазами взглянула на бокал шампанского в руке.

— Черт! — вскрикнула она и отшвырнула его, словно ее руку охватило пламя.

Ана, которую Клио даже не замечала, отпрянула, и бокал едва не попал в Клио. Та изумленно разинула рот, когда рядом вдребезги разлетелся бокал и шампанское брызнуло во все стороны золотой радугой.

Кэйт схватила еще один бокал и швырнула его вслед за первым. Истерика.

— Урод! — выкрикнул Джеймс, несмотря на то что ему в рот текла кровь из разбитой губы, отчего его голос звучал особенно комично.

— Это катастрофа, — кричала Кэйт, поместному растягивая носовые гласные; ее тщательно культивируемый южно-дублинский акцент испарился.

Да мать вашу, чуваки! — воскликнул Райан.

Клио молчала. Она в шоке наблюдала за крушением семьи.

Хватит! — в тихом голосе Элен звучало отчаяние, но, к удивлению Клио, несмотря на бедлам, ее услышали.

Братья устало опустили руки и прекратили потасовку. Кэйт поставила очередной бокал на место. Клио залпом выпила остатки шампанского.

— Ну и что ты на это скажешь, Брунгильда? — процедил Джеймс, кивнув в сторону Аны.

У той все было написано на лице. Во что превратилась ее помолвка? Что это за семья? За кого она собралась замуж?

Клио фыркнула, и у нее из носа, обжигая ноздри, потекло шампанское. Адам, стоявший опираясь руками на колени, поднял глаза и ухмыльнулся. Райан засмеялся.

Клапан открылся, пар вышел. Кровопускание Адама и Джеймса разрядило обстановку; в любом случае заявление отца сплотило братьев и сестер, они могли выступить единым фронтом.

Яхта внезапно дернулась: Дэнни запустил двигатель. Все покачнулись, но устояли на ногах.

— А где он сам, в конце-то концов? — вдруг вспомнила Кэйт. — Все из-за него. Іде наш родитель, черт его возьми?

Музыка орала так громко, что ее никто не услышал.

— Где папаша?! — крикнула Кэйт.

Клио перестала смеяться, остальные пожимали плечами и качали головами. Они понятия не имели, где отец. Всем было уже наплевать.

И тут на борту появился Дэнни, крича во все горло.

— Человек за бортом! Человек за бортом!

Клио первая подбежала к стоявшему у борта Дэнни и первой из детей Фрейзера Латтимера увидела его в воде, лицом вниз. Уже мертвого.

Клио не ожидала, что будет настолько расстроена. Когда умерла мать, шок быстро сменился слезами. Она проплакала, казалось, несколько месяцев, прежде чем на смену скорби пришли другие чувства. Гнев. Ненависть.

Если бы ее спросили, она с готовностью созналась бы, что любила мать больше, чем отца, и скорее всего не станет оплакивать его смерть. Да, он родной отец, но она избегала его много лет и разыгрывать из себя любящую дочь теперь уже поздно.

И все же прошло несколько часов, и у нее на глазах выступили слезы. «Я скорблю по отцу, которого у меня никогда не было, — сказала она себе. — Не по этому человеку».