Я не заостряла на этом внимания. Как сказал отец, я просто не могу вернуться с поражением. Если уж играть, то по-крупному. Астуриас не получит ни капли власти. После моего возвращения должность королевского советника освободится.
Удовлетворенно хмыкнув, я забрала волосы наверх с помощью спицы настоятельницы и сделала пару глотков бодрящего отвара. Во дворе уже собирались гвардейцы, которые поедут со мной к северным границам. Какой-то слуга отчаянно матерился, уронив себе на ногу сундук с моими вещами.
Я везде рассовала мешочки со звонкой монетой, оставив при себе лишь сребры и медяки. Нечего светить на постоялых дворах золотом. В комнату зашла растрепанная Грейс.
— Что происходит? — спросила она. — Почему ты уезжаешь?
— Мне нужно решить один вопрос.
— Проклятье? — догадалась Грейс.
— Да. Сидя в замке, свое имя очистить не получится.
Грейс присела рядом со мной и осторожно пожала мою руку. Я устало привалилась к ее плечу, отчаянно мечтая поспать хотя бы в карете.
— Я поеду с тобой, — решила Грейс.
— Вот уж дудки. Кто-то же должен остаться во дворце и присматривать за Астуриасом и Беатрис.
— Они и сами здесь справятся. Может, я всегда мечтала съездить и посмотреть на северные леса, на горы…
— Прекрасный план, но ты не вписываешься в поездку, — покачала головой я. — Отец не просто так предложил взять отряд гвардейцев. Кто знает, как меня встретят на границе?
Грейс только упрямо помотала головой. Я вздохнула и все же решила согласиться. Компаньонка мне не помешает, надо же будет соблюсти хоть какие-то рамки приличий. Некстати мне вспомнился поцелуй Даррела, его нежные губы со сладким привкусом ликерного вина. Меня снова замутило.
Если бы я не знала, как на самом деле получаются дети, наверняка решила бы, что богиня наказала меня за разврат. Что может быть хуже, чем попасть в положение после первого же раза? К счастью, до этого не дошло.
Грейс усадила меня в карету, а сама пристроилась рядышком, предложив свои колени в качестве подушки. Сборы еще не закончились, а я уже легла спать, попросив компаньонку проследить за остальным. Опрометчиво? Несомненно.
Однако у меня не было выбора. Спать хотелось зверски, а глаза слипались. В таком состоянии я едва ли смогла бы уследить за приготовлениями к поездке.
Мне каким-то чудом удалось проспать всю дорогу. Иногда я просыпалась, чувствуя, как Грейс гладит меня по волосам. Иногда карета резко тормозила и я чуть не падала из вороха одеял на пол кареты, однако компаньонка каждый раз умудрялась меня ловить.
Обессиленная, я бормотала слова благодарности и вновь засыпала. Чем ближе мы были к пункту назначения, тем холоднее становилось во мраке кареты. Я помнила дорогу урывками: вот кучер ставит к нам разогретые кирпичи, которые помогают хоть немного согреться, вот за окнами слышится лай собак, оповещающий о прибытии в город или село.
Следующее, что я помню, это дорогу через постоялый двор. Меня, заботливо укутанную в плед, пронесли по мосткам, затем через зал и по лестнице на второй этаж. Чьи-то руки аккуратно уложили меня в кровать, и тогда-то я окончательно проснулась.
— Грейс? — удивленно окликнула я компаньонку.
Конечно, милая Грейс с ее ямочками на щеках и медовыми локонами не смогла бы вот так подхватить меня и взлететь со мной на руках на второй этаж. И мой сонный мозг об этом догадывался, просто не хотел признавать.
— Спи, — тихо велел мне мужской голос.
Я тут же села на кровати, протирая заспанные глаза. Мы были в темной комнате в неизвестной таверне. И кто знает, кем являлся этот незнакомец и куда меня завезла личная гвардия моего отца. В голове тут же возникли страшные картинки вмешательства Астуриаса в эту поездку. А если Грейс меня предала?
Я соскочила на пол и требовательно пихнула в грудь незнакомца.
— Немедленно позовите мою компаньонку. Как вы посмели трогать меня? Кто вам разрешил взять меня на руки, да еще и протащить через весь постоялый двор!
Незнакомец страдальчески вздохнул и… обнял меня?!
— Да что вы себе позволяете, — разъяренно произнесла я, пытаясь пнуть нахала по коленке.
Как всегда, о спице в волосах и кинжале за поясом мне удалось вспомнить лишь спустя некоторое время бесплодных попыток отомстить незнакомцу за попрание этикета. Вопиющее, между прочим!
Тот лишь тихо посмеивался, словно его мои трепыхания совершенно не беспокоили, а попытки оттоптать ноги можно было сравнить с нежными поглаживаниями. Я набрала в грудь побольше воздуха, решив, что пора бы уже звать на помощь.
Незнакомец отреагировал мгновенно. Он склонился ко мне и заткнул рот самым проверенным, самым безотказным способом из всех возможных. Я замычала, колотя его по груди, а потом наконец поняла, кто мог быть настолько наглым, бессовестным и насмешливым.
Даррел тут же получил коленкой в пах.
Мне удалось дезориентировать противника, и я отскочила на другую сторону кровати, тяжело дыша. Губы горели от поцелуя, щеки — от злости. И вся я пылала праведным гневом от осознания сути ситуации.
Этот подлец меня поцеловал. Снова.
— Даррел? — произнесла я.
— Так и знал, что ты легко узнаешь меня по… другим признакам.
Я швырнула в него подушку и зашипела, точно рассерженная кошка.
— Какого Мрака ты здесь забыл, рыжий?
— Ты о своей спальне или о гостинице в целом? — уточнил он.
Я готова была поклясться, что на его губах снова была бесшабашная улыбка.
— Почему ты поехал со мной? — сказала я.
— Тебе нужен был отряд гвардейцев короля, — ответил Даррел. — А я лучший из них. Кому, как не мне, защищать тебя? А, принцесса?
