- Вот уж не думал, ваша святость, что вы так ловко со всеми этими штуками управляетесь! Ну, чисто некромант, прошу прощения…

Я провел рукой по лбу, ощущая, как вспотел, несмотря на холод мертвецкой. В тот миг, когда последняя душа выбралась-таки из нашего мира, мне в лицо пахнуло горько-сладким ароматом цветущего вереска, запахом нездешнего моря, а на языке ощутился вкус вина. Вина иного мира, которого я чуть было не пригубил в прошлой жизни. Вина, чаша с которым всегда у моих губ. И стоит чуть протянуть руку, как пути назад уже не будет. Первый раз я ступал на вересковые пустоши, когда вытаскивал с того света душу Анджелина Маса, и хотя с тех пор мне еще несколько раз случалось оказываться там – последний раз потому, что умер, но был отпущен Смертью – тот, самый первый, раз навсегда в моей памяти.

- Вы… видели?

- А то. Жутковато, но… хм… здорово! Теперь они упокоятся?

- Да.

Мы помолчали. Я пытался прийти в себя перед новым действом. Душа Дануськи была где-то здесь – когда распахивал дверь на вересковые пустоши и чуть ли не насильно выпихивал в нее душу убитого торговца, она вертелась рядом и чуть было не сунулась вместо него. Ее удержало то, что она по-прежнему была связана с телом, а тащить на себе такую тяжесть…

Капитан переступил с ноги на ногу.

- А вот скажите, - осторожно промолвил он, - а вот если бы мы некроманта пригласили, он бы…

- Он бы сделал то же самое. Вы же знаете инструкции!

- Ага, - кивнул он. – Мы и собирались запрос отправлять… то есть, не я, а мой сменщик. Моя-то смена уж закончилась, осталось дела передать…

- Так идите и передавайте.

- Сейчас, - капитан не двинулся с места. – Вот только досмотреть больно охота, чем ваша, то есть, работа, ну, инквизиторская, от некромантской отличается. Некроманты-то сюда чуть ли не каждый день заглядывают, а вот чтобы инквизиторы… Всем парням расскажу…

- Нечего рассказывать, - я ветошкой стер знаки на скамье вокруг тела торговца и снова принялся рыться в сумке, доставая запасные свечи, новый мелок взамен исписанного и фляжку с вином. – Вам не повезло. Я не настоящий инквизитор.

- Это как это? – капитан аж подался вперед.

- Я бывший некромант.

С минуту глядел в ошарашенное лицо собеседника, потом вернулся к прерванной работе.

Дануська лежала чуть в стороне от остальных – как-никак, остальные были добычей ночной стражи, а останки этой девушки доставили сюда из Колледжа. Как и остальных, ее раздели и уложили, завернув в саван. Открытыми оставались только лицо и кисти рук. Я пошарил в складках, освободив ее ступни.

- Это как это – бывший? – натянуто прозвучал за спиной голос капитана стражи. – Разве некроманты бывшими бывают?

Я оцепенел.

- Бывают, - услышал свой голос. – Все бывает…

Капитан что-то проворчал, но я не стал слушать и с головой погрузился в работу.

Так. Положение тела… немного подвинем. Совсем чуть-чуть, только чтобы легло на одну из линий, отмечающих стороны света. Выпрямим ноги… уберем лишнее… Особенно ничего менять не надо – условия для работы не всегда идеальны, надо уметь обходиться тем, что есть и импровизировать.

Теперь знаки. Голова, ноги, правая рука, левая рука, сердце… Итого пять основных. Свечи зажглись тусклым зеленым огнем. Помнится, мэтр Куббик изготавливал их дома. Где теперь найдешь настоящую ручную работу?..

Та-ак, дальше что? Веревка. Круг получился неровным, пришлось подправлять, рисуя дополнительные символы. Это, конечно, зря – каждый знак оставляет след, и после того, как я все уберу, здесь еще некоторое время люди будут ощущать некий дискомфорт… живые люди, я имею в виду. Вплоть до того, что у практикантов ничего не будет получаться. Или наоборот – воздействие минимальное, а отдача – колоссальная.

Я поймал себя на мысли, что думаю о том, как через некоторое время буду вести здесь занятия со студентами. Надо будет предупредить мэтра Вагнера, что перед следующим занятием подвал следует продезинфицировать…

Так. Кажется, все готово. Встал в изголовье, приготовил обрядовый кинжал, начал начитывать заговор.

Душа Дануськи отозвалась не сразу. Сперва воздух над ее телом сгустился, потемнел, заклубился. Сзади тихо охнул капитан. Никогда обряда вызова духов не видел, что ли?

Обрядовый кинжал описал кривую. Коснулся запястья.

- Слушай меня! Внимай мне. Повинуйся мне!

Как же давно я не работал по специальности! Даже пропустил момент, когда душа девушки проявилась и едва успел набросить на нее петлю.

{- Кто}, - тело медленно повернуло голову туда-сюда, слегка шевельнулось, - {кто меня зовет?}

- Слушай меня! Внимай мне! Повинуйся мне!

{- Аа-а-а…}

Тело медленно выпрямилось, распахивая глаза.

За спиной что-то гулко стукнуло. Наверное, капитан ночной стражи упал в обморок. Бедный! Как он с такой ранимой психикой в страже-то работает?

Нет. Стоп, не отвлекаться! А то контакт потеряю.

- Дануся Будрысайте!

{- Я-а-а… кто меня зовет?}

Тело повело головой по сторонам, глядя и не видя. Ну еще бы! Я стоял за защитным кругом, и огоньки свечей прятали меня в тени.

- Твой повелитель.

Да. Не «учитель пентаграммостроения», не «твой начальник», не «инквизитор» и даже не «Згаш Груви, супруг Смерти, прошу любить и не жаловаться». Повелитель. Только так. Других обращений душа не признает. Надо будет сказать студентам.

…Отставить! Я не в классе. Я на работе.

{- Повинуюсь…}

- Ты ушла, Дануся Будрысайте. Ушла за черту. Ушла сама. Я недоволен тобой. Так нельзя!

{- Я… не хотела… та-ак,} - лицо ее перекосилось с каким-то хрустом, словно ломались льдинки, - {не хотела…}

- Ты не хотела умирать? Тебя заставили?

{- Да-а…}

Порча. На нее навели порчу и принудили. На девушке было заклятье, и оно сработало. Ей приказали умереть.

- Кто? Назови его имя?

{- Мой хозя-аин…}

Час от часу не легче.

- Кто он?

Крик. Отчаянный, пронзительный крик сорвался с ее уст. Крик, который отозвался болью даже у меня в костях. Труп дернулся, изгибаясь так, что живой человек непременно бы переломился пополам. Даже одержимые, в которых вселяются бесы, так себя не ведут. Ее дергало, сгибало в дугу и распрямляло так резко, что казалось – она вот-вот сломается. За спиной у меня послышался сдавленный стон – капитана стражи корежило тоже. От ужаса.

{- Ыы-ы-ы… }

- Кто он? Имя! Как его имя?

{- Не-е-ельзя-а-а-а… Нельзя называ-а-а-ать… }

Труп рухнул, ударившись затылком так, что послышался хруст ломаемой кости. Потом он выгнулся дугой, опираясь на затылок и пятки, замахал руками. Ошметки ауры полетели в разные стороны. Я еле сдержался, чтобы не пригнуться – пересечь невидимую черту они не могли, но все равно…

Так. Спокойно. Подобные корчи, конечно, нечастое явление, но свидетельствуют о том, что порча и принуждение продолжают действовать. Кто-то, кто наложил на Дануську чары подчинения, прекрасно знал о возможности посмертного допроса трупа и принял меры. Есть несколько способов справиться с этим. Используем простейший.

- Кто убил Измора Претич-Дунайского?

Посторонний вопрос заставил тело замереть, а потом медленно обмякнуть.

{- Ной Гусиньский. }

Что? Один студент убил другого?

- Он был один?

{ - Ему помогали. }

- Кто?

{ - Ы-ы-ы-ы-он! Он! Он! Он! }

Снова припадок. Снова то, что у живого человека можно было назвать истерикой.

- Значит, их было двое?

{- Да-а-а-а…}

- Расскажи, как все было. То, что знала при жизни ты.

И снова вопрос успокоил тело и душу в нем. Она слегка пошевелилась – за спиной тихий стон сменился глухим стуком упавшего в обморок тела – и начала рассказывать глухим голосом:

{ - Меня призвали. Сказали, что нужна жертва. Надо было выбрать. Думали. Решали… }