Нога болела немилосердно. Я с трудом доковылял до своей комнаты. Было жгучее желание заглянуть к целителям, но, проходя из корпуса к общежитию, заметил, что в их крыле не горит свет. Есть ли дежурный целитель, он же помощник преподавателя, на своем месте – не понятно. Лечебницы, как таковой, при Колледже не было, значит, и рассчитывать на круглосуточную медицинскую помощь нечего.

Как бы то ни было, ногу следовало хотя бы промыть. И я, кое-как ввалившись в общежитие, по стеночке направился к ближайшей уборной. Вернее, к совмещенной с нею прачечной, которую девушки еще в мое время приспособили для того, чтобы мыться самим, заливая горячую воду в чаны, где обычно отмокало постельное белье. Пока жил в монастыре, я привык к регулярным банным дням. Это только ханжи считают, что монахи не следят за чистотой своего тела – мол, главное дух содержать в моральной чистоте, а плоть пускай грязью зарастает. У нас раз в месяц мылись все, от мала до велика! Тогда же стирали рясы. А нижнее белье отдельные эстеты ухитрялись менять раз в седмицу.

В общем, я свернул к прачечной, с разгону навалился плечом на дверь, вышивая ее – на всякий случай – и…

… и чуть не вывалился обратно.

В грудь мне ударил визг. Даже так – визг.

В прачечной были девушки. И не просто девушки, а девушки в чем мать родила. Две сидели в чане, намывая друг друга. Еще две вытирались, завернувшись в простыни, еще одна почти оделась, а две последние занимались стиркой, полоская в тазиках свое белье.

Грязная вода из этих тазиков вместе со всем содержимым и полетела мне в лицо. Какая-то розовая тряпочка повисла на ушах.

- Мама!

- А-а-а-й-и-и-и! – вторили мне с той стороны.

Не удержавшись на одной ноге, я поскользнулся на луже и чувствительно приложился копчиком об пол. Тазик упал сверху.

- Аа-а-а! Помогите! Дверь! Закройте дверь! Кто-нибудь! – орали девушки на разные голоса, пока одна их них, самая одетая, не выскочила вперед и не дернула дверь на себя.

- Маньяк! – гаркнула она напоследок.

- Сука! – не выдержал я. – Так ведь и убить можно!.. Девочки, я не маньяк! Я учитель! Откройте дверь!

- Вот еще! – раздалось изнутри.

- Но мне нужна помощь!

- Попросите у кого-нибудь еще!

- Не могу. У меня нога болит.

- Сильно?

- Да. Мне ее Змея Особо Ядовитая когтями пропорола.

Изнутри послышался странный звук – что-то среднее между чиханием и стоном:

- Что, правда?

- Сами посмотрите!

- Вот еще, - мигом ощетинились девушки. – А вдруг вы на нас наброситесь?

- Бл… Вы с ума сошли, что ли? – занервничал я. - Я тут один. А вас там целая орава. Это мне вас надо бояться, а не наоборот!

Изнутри нервно захихикали.

- Если вы там такие смелые, выдайте мне одну… для проверки, - предложил я. – Тут коридор, места навалом. Если я на нее накинусь, вы всегда успеете ее отбить… тазиком. И лучше, - потянулся снять с уха маленькую тряпочку, - если это будет обладательница таких розовых трусиков с кружевами.

Хор возмущенных голосов мог, наверное, оглушить целую армию. Смысл высказываний сводился к тому, что теперь они ни за что не выйдут к типу, который ворует женское белье и лучше умрут тут, но не доверят ему свою девичью честь.

И неизвестно, до чего бы мы докричались, если бы наши вопли не привлекли внимания обитателей первого этажа.

То, что в прачечной девушки регулярно устраивают банные дни и порой шумят, все уже привыкли. Поэтому зрители стали подтягиваться позже, когда сообразили, что на обычную пенную вечеринку это не похоже.

- Мастер Груви? Это вы тут шумите?

Я выругался. И тут же подавился всеми словами, которые собирался сказать, потому что в следующий миг меня вздернули подмышки, возвращая в вертикальное положение. С трудом утвердившись на одной ноге, кивнул, тщетно пытаясь отряхнуть накидку от воды. Штаны промокли насквозь.

- Я пытаюсь получить медицинскую помощь, студентка…

За моей спиной стояла Агнешка Быченя, играючи придерживая меня за шиворот левой рукой. Под мышкой правой она держала тазик и тючок с бельем. Тоже, наверное, пришла помыться.

- Быченя, - пробасила она.

- Спасибо, я помню. Просто…

- Что за помощь вам нужна?

- Нога, - я указал на штанину. Она была мокрой не только от воды.

- Что это? – выпустив меня, девушка присела на корточки. – Кровь?

- Да.

- Открывайте! – выпрямляясь, крикнула Агнешка. – Тут раненый мужчина!

- Мы знаем, - ответил ей хор голосов. – Что мужчина!

- Он весь в крови! И это не шутка!

За дверью какое-то время загадочно шушукались, а потом ее все-таки приоткрыли.

Как оказалось, девушки воспользовались паузой, чтобы одеться. Правда, не все и не до конца – кто-то щеголял в нижней юбке, кто-то просто задрапировался в накидку, а кто-то остался в одной сорочке, которая быстро намокла и липла к телу, почти ничего не скрывая. В общем, открыто было намного больше, чем закрыто, так что я даже вспотел. Я молодой здоровый мужчина, а тут… полдюжины полуголых девушек.

- Да какой же это мужчина! – всплеснула руками одна из девчонок. – Вечно ты, Злата, на пустом месте проблему делаешь! Это же мастер Груви! Он учитель!

- А что, учитель не мужчина? – возмутилась та, и я был с нею солидарен. – По-моему, очень даже… Трусики верните.

- Ваши? – я протянул ей предмет туалета. – Вы с какого факультета?

- А вам зачем? – подозрительно прищурилась она.

- Так… просто…

- Не скажу! – отрезала девушка и отошла, прячась за подругами.

- У него кровь, - напомнила Агнешка. – На ноге. Надо его перевязать!

- Конечно-конечно, – заметив самодельный жгут, который уже пропитался кровью, девушки сразу забыли о том, кто я. – Снимайте штаны!

- З-зачем? – невольно напрягся я, когда ко мне протянулось сразу несколько рук. Повторяю, я молодой здоровый мужчина, который давно не общался с женщинами. Нет, у меня есть жена, но… вы же знаете… А тут… тут столько девушек… Я просто боялся не устоять.

- Но мы же должны осмотреть вашу ногу. Не бойтесь, мы с факультета ветеринарии…

Час от часу не легче. Ветеринары-недоучки. Знал бы – обошелся своими силами.

Но было поздно. Одному против шестерых выстоять не удалось.

ГЛАВА 16.

В комнату приполз только два часа спустя. Мог бы задержаться и подольше, но элементарно не хватило сил. Я хоть и молод, но не настолько. Тем более что я действительно учитель и должен держаться от студенток подальше. Не секрет, что некоторые девушки поступают сюда для того, чтобы выгодно выскочить замуж. И молодые успешные профессора пользуются куда большим спросом, чем однокурсники, у которых все впереди. Что же до меня, то… я позорно бежал, отговорившись раной и тем, что с утра надо готовиться к занятиям.

- Да ведь завтра шесток, мастер Груви, - уверяла меня та самая Злата, которая поначалу даже не хотела подходить. – Занятий мало, они начнутся на час позже…

Как – шесток? Неужели седмица пролетела так быстро? Точно. Совсем запутался с этим расследованием! Значит, у меня действительно завтра много времени – два практических занятия по полчаса – и все.

- Вот-вот. И этот самый час я предпочитаю потратить на подготовку…

- Подготовку чего?

- Не «чего», а «к чему»! К новой седмице! Скоро Святочные каникулы.

- До них еще почти полтора месяца!

- А зачеты и предварительные контрольные начнутся раньше. Нет, девочки, не просите! Не могу. И вам спать советую.

Провожали меня до комнаты в тяжелом молчании. По-моему, я разбил их иллюзии о том, что все одинокие мужчины спят и видят оказаться в компании готовых на все девчонок. К слову, такая ситуация у инквизиторов ассоциируется исключительно с шабашем ведьм.