Это было одно из таких подземелий, где, судя по характерному запаху, либо хранились, либо изготовлялись алхимические зелья. Собственного корпуса у алхимиков не было – они постоянно кочевали то к ведунам, то к целителям, то к «нежитеведам». Так что с одной стороны, в этом не было ничего странного. Но с другой – уж больно запашок подозрительный.

«Отрава!» - подумал я. Так сладко может пахнуть только яд. Сразу вспомнились случаи отравления собак. Значит, это именно здесь все варилось? Учтем.

Еще с полпути услышал чьи-то сдавленные рыдания, шарканье ног, приглушенный шелест. Я был не один. Дойдя до угла, задержал дыхание, сконцентрировался…

Это была, наверное, аудитория для занятий, но сейчас большая часть мебели отсутствовала, а то, что не успели или не захотели вынести, было как попало составлено в две пирамиды в двух углах справа и слева от двери. Там же топталось несколько юношей и девушек с факультета алхимии. Одна из них рыдала так, что утешавшие ее подруги даже не среагировали на мое появление. Пожилой алхимик мэтр Августин выглядел настолько растерянным и сбитым с толку, что его даже можно было пожалеть, если бы…

Если бы не зрелище, которое заставило обо всем забыть.

В середине комнаты лежало тело.

Не было сомнений в том, что светловолосый юноша мертв – эманации смерти вокруг него были такими сильными, что я невольно махнул рукой, очерчивая защитный круг. Над телом, опустив голову и руки, стояла Смерть. Вуаль закрывала ее лицо, но все равно в позе моей жены было что-то странное. Как будто она растерялась и не знала, что делать дальше.

Обнажив ритуальный кинжал, сделал шаг вперед, свободной рукой прощупывая ауру этого места и осматриваясь в поисках линий силы.

Юноша был мертв. Но смерть его не была ни правильной, ни красивой. Его просто исполосовали ножом – многочисленные порезы покрывали его тело. Одежда превратилась в клочья. Судя по пятнам на полу и стенах, его загнали сюда, как в ловушку и буквально изрезали. Выбраться самостоятельно он не мог – в углах и на стыках стен я видел следы рун. Большая часть их мне была незнакома, но некоторые использовались в некромантии, запирая упыря в магическом кругу. Здесь вместо упыря был живой – на тот момент – человек. Кто-то набросился на него и резал, колол, рубил, вымещая то ли злобу, то ли силу, а потом бросил истекающую кровью жертву. Да, похоже, что все было именно так – порванная в нескольких местах аура подтверждала это. Несчастный какое-то время боролся за жизнь, испытывая целую гамму противоречивых чувств, а потом как-то сразу и резко стих.

Вспомнив заговор на упокой, обошел тело несколько раз, присматриваясь и машинально отмечая следы порезов. Что-то было странное. Нет, не в его позе – скорчившегося, как младенец, прижавшего изрезанные до костей пальцы к лицу и горлу – а вообще. Сделав круг, осторожно присел на корточки возле его головы, стараясь, чтобы края накидки не запачкались в крови.

Вот оно! Кровь! Ее было неожиданно мало. Большая часть все-таки на самом теле и на стенах. На полу – лишь несколько пятен, и то возле самого трупа. Куда она вся делась? Может быть…

Дочитав заговор до конца и слегка смяв ауру, чтобы не мешалась, я двумя пальцами дотронулся до запястья убитого, отводя его руку в сторону, чтобы увидеть его лицо.

ГЛАВА 8.

Это был Измор Претич-Дунайский.

Не знаю, чего мне стоило сохранить спокойствие. Увидеть убитым юношу, с которым накануне говорили по душам и даже распили под это дело бутылочку, увидеть убитого студента, представителя одного из княжеских родов…Увидеть того, кто был влюблен в мою воспитанницу… Да вообще увидеть человека, убитого так жестоко…

Но, как говорится, сделанного не воротишь. Не наш случай. Некроманты, конечно, многое могут, но только не воскрешать настолько мертвых людей. Слишком много прошло времени, в его ауре и теле успели произойти необратимые изменения. Кроме того, свою роль сыграли чары – знаки, которые кто-то заранее нанес на стыки стен, пола и потолка этой комнаты, только усугубили ситуацию. Кто-то нарочно заманил Измора в ловушку, в комнату, откуда у того не было шанса выйти живым.

- Так, - повернулся к группе студентов, сгрудившейся у порога, - вопрос первый. Кто обнаружил тело?

Почти все головы повернулись к мэтру Августин. Тот пожал плечами:

- Я, кто же еще?

- У вас тут должны были проводиться занятия?

- Да. Мы… я немного задержался наверху, в лекционной аудитории… Должен был прийти пораньше, чтобы приготовить лабораторию для практики, но… немного опоздал.

- Почему? Кто или что вас задержало?

- Вы не поверите, - он нервно хихикнул, - но наш ректор!

- Кто?

- Он заглянул ко мне с утра пораньше, - пожал плечами алхимик. – Так странно… Обычно ему нет никакого дела до… - сообразив, что может проговориться о чем-то важном перед студентами, он осекся и поспешил исправиться, - до всяких бытовых мелочей. Знаете… творческие люди… они превыше всего этого… мирского… Я сам, случалось, забывал о… потребностях тела…

Ну, как раз это он мог и не говорить. В мою бытность студентом мэтр Августин был всего лишь мастером Августином, вторым преподавателем алхимии, заместителем мэтра Анастаса. Недавно тот ушел на пенсию, что позволило мэтру Августину сделать карьеру. Он уже тогда производил впечатление слишком погруженного в науку, слишком неприметного и отрешенного субъекта. На его занятиях мы могли спокойно списывать и пользоваться домашними заготовками, передавая друг другу под столом бутылочки со снадобьями. Он ничего не замечал. Зато и улизнуть с его занятий раньше положенного было нереально – в подвалах сигнала к окончанию занятий слышно не было, и мы частенько задерживались в лаборатории настолько, что могли опоздать на обед. На все наши замечания мэтр Августин отвечал, что, мол, чистая наука не терпит суеты.

- Мы поговорим об этом позже, - кивнул я. – Главное, вы опоздали…

- Да. Я хотел спуститься сюда перед тем, как идти в лекционную аудиторию… у нас тут было все приготовлено для опыта…

- Что за опыт?

- А это важно?

- Очень.

- Мы хотели проверить влияние температуры на некоторые… специфические жидкости, как естественные, так и… искусственные смеси. Знаете ведь, что в искусстве выращивания големов главное – подобрать правильную смесь и поместить ее на определенное время в… нужную среду. Мы хотели заложить опыт…

Ага. Значит, тут уже ждали своего часа пот, слюна, моча и некоторые химикаты. Все, кроме крови и…хм… семени, которое, как известно, хранению не подлежит. Интересно, как они стали бы его добывать? Впрочем, это-то к делу не относится.

- В таком случае, я бы вас попросил осмотреться и прикинуть, что из компонентов пропало.

Алхимик нервно хихикнул:

- Вы думаете, что это сейчас важно?

Нет, я об этом не думал. Мне было важно отвлечь свидетелей от того, чем собирался заниматься. А собирался я ни больше, ни меньше как допросить труп.

Вы спросите, зачем мне, находясь в Колледже Некромагии, стесняться своего умения? Ну… вообще-то причина была. Она стояла все там же, опустив руки и склонив голову. Смерть. Моя жена. Наша связь не должна стать предметом обсуждений.

- Дорогая, я здесь…

- Вижу, - прошелестел негромкий голос, который слышал только я.

- Ты… здесь давно?

- Да.

- Что здесь… произошло? Это ведь… ритуальное убийство?

- Да.

- Кто…?

Она тихо усмехнулась. Из-под вуали показался аккуратный подбородок и губы вишневого цвета. Я один знаю, какие они на вкус и цвет. Все прочие – увы! – видят Смерть черно-белой. И, наверное, я один из немногих Супругов Смерти, кто удостоился чести их целовать.

- Я думала, ты спросишь, как ОН?

О чем это она? Ах, да… Збышек. В отличие от меня, Смерть иногда могла навещать сына – если кто-то умирал в поселении его воспитателей.