Ладно, об этом мы побеспокоимся потом. Сначала надо отсюда выбраться.

Ответ был очевиден – через окно. Оба запыленных окошка подсобки были распахнуты настежь, так что оставалось лишь привязать к раме веревку и спуститься вниз. Прыгать из окон второго этажа? Я не боевой маг и не ведьмак и не настолько хорошо владею своим телом, чтобы обошлось без травм.

Тут повезло. Хотя вместо веревки пришлось использовать порванную на полосы старую накидку, которая оказалась слишком короткой, так что все равно пришлось прыгать, но все равно полчаса спустя я оказался на свободе и со всех ног припустил… в столовую. А вы что думали? Что Згаш Груви весь из себя такой железный человек, что ему не надо ни есть, ни спать, ни посещать уборные? Я, между прочим, утром еле позавтракал, настолько был взволнован последними событиями. А потом вся эта беготня и магия… В общем, силы мне были нужнее.

Студенческая столовая за минувшие годы не изменилась. По-прежнему студенты питались в Янтарном зале, а профессора сидели отдельно. Кстати, эту залу звали Гранатовой и тоже не понятно, почему. Ни янтарем, ни гранатом тут не пахло.

Прислуга в Колледже была приходящая. Как правило, это были родственники некоторых студентов из числа низов – работая на кухне, уборщиками и садовниками, они частично покрывали плату за обучение своих детей, внуков и племянников. А это значит, что у них тоже был рабочий день, выходные и все такое прочее.

Обед я пропустил. А ужина часто студентам не полагалось – большинство вечером все равно уходило в город, посидеть в кабачках или покушать домашних харчей. Но я-то был преподавателем, поэтому мне удалось уболтать одну повариху выделить мне миску чуть теплого супа, пару ломтей хлеба и стакан вина. Как преподавателю, мне еще полагалась ветчина и вареные яйца, а также ужин, который через час должны были принести дежурные – ведь не у всех учителей семьи и возможность поесть домашней еды – но ждать не хотелось. От ветчины отказался, а пару яичек запихнул в карман специально на тот случай, если придется всю ночь где-то колобродить.

- Тарелку сами отнесете и помоете, - распорядилась повариха и убежала, не забыв прихватить отвергнутую мной ветчину. Уверен – сегодня же вечером она окажется на ее столе, чтобы родной сынок или племянник мог полакомиться крохами с учительского стола! А может, у нее младших детей куча-мала, и ветчины достанется каждому по маленькому кусочку… В детстве мне не приходилось голодать – как-никак, сын не последнего в гильдии ткача – но во время учебы пришлось хлебнуть лиха.

Пока не спеша ел, обдумывая свои планы, пришли дежурные – несколько аспирантов с кафедры целительной магии и алхимии. Готовку студентам никто бы не доверил, но разогреть запеченные окорока, нарезать хлеб и зелень, а также нацедить в кубки вино и сидр они вполне могли. Заметив меня, две девушки-целительницы и парень-алхимик засуетились с удвоенным старанием, бросая на меня мрачные взгляды. Еще бы! Я своим присутствием мешал им пошарить по котлам и стащить чего-нибудь для собственного ужина. Как уже говорил, студентов в Колледже не кормили, и те, кто проел в кабачках месячную стипендию, до следующих выплат пробивались, кто чем. А были еще и те, кто учился без стипендии! Ну, извините, ребята, сегодня ляжете спать без ужина.

Я жевал намеренно медленно, да еще и обнаглел до такой степени, что кликнул одну из девушек и попросил принести мне ветчины раньше срока. Дело в том, что на ум пришла одну идея. Что толку бегать за профессорами, если через некоторое время они сами придут сюда? Достаточно закончить свой ужин раньше, встать в дверях и каждого встретить дружеским рукопожатием.

Только занял позицию в дверях и даже не успел дожевать наскоро сделанный бутерброд, как показались мои коллеги. К моему удивлению, впереди шествовал сам мэтр Вагнер, хотя, насколько знал, у него был дом в городе – как-никак, он был женат на Деярине Ноншмантайн, приемной дочери герцога Ноншмантайна. Заметив меня, тот вырвался вперед:

- Мастер Груви! Где вы были все это время? Я вас ждал в учительской!

- А… зачем? – я все-таки протянул руку для пожатия, и профессор коротко и сердито сдавил мои пальцы. Чист.

- Как – «зачем»? А учебный план? Для вас приготовили три варианта – оставалось бы лишь выбрать наиболее подходящий и немного адаптировать под себя.

- Я уже выбрал.

- Вот как? И когда?

- Давно. У меня, знаете ли, было время… Могу я получить самый свежий вариант? Тот, который мэтр Горбжищ подготовил специально к нынешнему учебному году?

- Нет. Учебный план, который мэтр Горбжищ подготовил к нынешнему учебному году, не был утвержден педагогическим советом.

После чего Рихард Вагнер просто-напросто отодвинул меня и прошел в столовую. Несколько сбитый с толку, я, тем не менее, остался на посту.

Как ожидаемо выяснилось, подозрительного типа с поврежденной аурой, среди моих коллег не оказалось. Что ж, я и не надеялся, что удастся поймать убийцу с поличным. Зато теперь круг подозреваемых немного сузился.

Рой, как обычно, направлялся в столовую, когда его тронули за локоть, вынуждая остановиться.

- Что…?

- Вы торопитесь, молодой человек?

- Да, то есть…

- Идемте со мной. Есть срочное дело.

- Но я хотел поужинать!

- Я тоже. Ничего не поделаешь, дело есть дело. Я вот тоже остаюсь голодным. Но обещаю – голодным не останетесь!

Рой посмотрел в сторону столовой. Аспиранты, младший преподавательский состав и часть профессоров уже втягивались внутрь.

- Ну, если ненадолго…

Оказавшись в своей комнате – наконец-то после долгого дня! – я перво-наперво приступил к работе. А именно – решил привести в порядок свои записи по делу о смерти Измора Претич-Дунайского.

Итак, что мы имеем. Был соперник – Торвальд, который мог ревновать юношу к Динке. Была Динка, которая никак не могла определиться с выбором. Она написала записку с предложением встретиться и все обсудить. Записку, наверное, писала в тот же день и чуть ли не в тот же самый вечер, когда они оба у меня побывали. Сперва Динка, потом Измор. Если бы девушка встретились с ним на пороге моей комнаты, ничего бы не случилось. А так…

А так она передала записку Дануське Будрысайте, которая показала ее кому-то, обладающему мощными чарами подчинения. И этот кто-то решил воспользоваться полученными знаниями и заманить княжича в ловушку. Тот пришел на свидание – и был убит. Убит в заранее и явно наспех подготовленной комнате. Сама Дануська, которая видела убийцу или его сообщника, подверглась мощной психической атаке. Сейчас она в лазарете. Конечно, можно попытаться выцарапать из ее памяти нужную информацию, но это работа для опытного экзорциста, которых у нас в Колледже просто нет. Экзорцизм – это по части инквизиторов. А их только сюда запусти… Нет, я сам уже примерил рясу, но прекрасно понимаю чувства моих коллег.

Как бы то ни было, Измора убили. И во время убийства забрали его душу. Что это значит? Значит, что-то готовится. Что-то серьезное, если связать сие деяние с исчезновением преподавателя пентаграммостроения мэтра Горбжища, прорицательницы Верины Кит, некроманта-второкурсника и убийством нищенки. И если душа Измора была для чего-то нужна, то его выбрали в жертву именно для того, чтобы убийство можно было списать на ревность со стороны Торвальда.

Итак, Торвальд, мэтр Горбжищ, Верина Кит, второкурсник Ной Горбиньский и Дануська Будрысайте. Есть кто-то, кто их объединяет.

Кого мы сбрасываем со счетов, ибо они чисты? Рихарда Вагнера, мэтра Сибелиуса, мэтра Визара, мэтра Голона, всех алхимиков в полном составе, старшего из боевых магов и мэтра Йоганна с кафедры нежитеведения. Эти люди сегодня так или иначе прошли мимо меня в столовую, и со всеми я обменялся рукопожатиями. Никто не хватал Измора Претич-Дунайского за руку в последний миг его жизни.

Но оставалось еще много народа – второй преподаватель некромантии мастер Кунц, мой сосед Рой Бойко, почти все маги-ветеринары, кое-кто из аспирантов и младших преподавателей кафедры черной магии, многие «общевики» и, естественно, наш бессменный ректор. Кто-то опоздал – я лично слышал разговоры, что вот почему-то тот или иной сегодня не пришел на ужин – а кто-то ушел домой. Этих – две трети общего списка учителей и преподавателей – и предстояло проверить практически за сутки.