– Ты куда-то торопишься?
– Нет. – Агент недовольно поморщился: томный грудной голос незнакомки вызывал непонятное раздражение. Неужели он мог быть другим у знойной испанки?
– Зачем же тогда бежишь? Я не кусаюсь и не прочь…
Вуд не дал ей договорить, с излишней поспешностью вырвав ладонь из цепкого захвата.
– Я извинился и объяснил, что ошибся.
– А если я рада твоей ошибке?
Сладкий цветочный запах с нотками мускуса порождал вовсе не возбуждение, а рвотные позывы.
– Не заставляй меня вести себя грубо. Я не имею желания танцевать, да и ты не в моём вкусе.
– Идиот. – Красотка развернулась и, покачивая крутыми бёдрами, направилась к барной стойке.
– А я что говорил? Ещё и безнадёжный хам, питающий ложные надежды при виде любой брюнетки… – последние слова он пробормотал скороговоркой, заметив ещё одну героиню новеллы Проспера Мериме.
– Сегодня вечер уроженок Севильи? Или меня мучают глюки?
Ноги сами собой понесли его в сторону очередной знойной сеньоры, столь похожей на предмет давнего вожделения.
Заметившая его приближение девушка сквозь прорези в маске смерила Мэттью долгим взглядом и, развернувшись, как и предыдущая, направилась в противоположную от ковбоя сторону.
– Ну, уж нет, не сбежишь! – Он прибавил шаг, стараясь не потерять из виду обтянутую чёрным кружевом узкую спину. – К чему так нервничать, дорогая? Я всего лишь хочу поздороваться. Маска, кто ты?
Испанка продолжала удаляться, протискиваясь между извивающимися на танцполе телами.
– Стой! – возглас агента потонул в состоящем из давящей на перепонки музыки, шёпота, прерывистого дыхания, смеха и топота ног гулён. – Да чтоб вас…
Ещё секунда – и тонкая фигурка растворилась во внезапно установившейся темноте. Смех, свист, улюлюканье наполнили зал. Через миг всё снова играло, светило, пело и двигалось, но этого времени хватило, чтобы потерять незнакомку из виду.
– Чёрт, или я начинаю сходить с ума, или это всё-таки была Паркер…
Мэттью несколько минут тщетно оглядывал помещение; десятки вырядившихся в южанок женщин не имели ничего общего с той, что внезапно исчезла. Вуд потёр переносицу, сделав единственный приемлемый для себя в подобной ситуации вывод:
– Нужно выпить и выкинуть её из головы хотя бы на вечер. Напиться, забыться – и пусть всё катится к чёрту…
– Что, съём не удался?
Бетти с усмешкой смотрела на Мэтта, разводящего руки в разные стороны.
– Да Кэтлин вовсе и не похожа на этот персонаж. Я недавно перечитывал. Гулящая роковая красотка – это точно не про неё.
– Какой «съём»? Кто кому изменил? О чём вы? – Грей поставил на столик недопитый бокал с виски. – Не говорите загадками.
Шатенка рассмеялась.
– Вуд решил подцепить брюнетку в ярко-красном платье, показавшуюся очень похожей на известную вам обоим особу.
– В красном?
Беттани молча кивнула. Блондин задумчиво потёр подбородок.
– Странные повороты судьбы происходят, если мы оказываемся вместе на вечеринках с громкой музыкой, обильной выпивкой и женщинами, похожими на Паркер, – он говорил недомолвками, но намёк был понят.
– Думаешь, я не размышлял над этим? – Мэттью подхватил стакан друга и опрокинул в рот, даже не поморщившись.
– Похоже, тебе стоит притормозить. – Брюс придвинул к себе наполовину пустую бутылку Чивас Ригал. – Ещё немного – и ты начнёшь видеть её в каждой из женщин.
– Кэтлин невозможно спутать ни с кем, пока моё обоняние способно ощущать запахи. – Агент провёл мутным взглядом по затемнённому залу. – Она где-то здесь, я знаю…
– Ты две недели назад был в этом уверен, а чем всё закончилось? Походом по врачам, разносом отца и её нежеланием с тобой общаться. А ещё стычкой с собственным адвокатом на встрече с Вернером. Ты начинаешь терять над собою контроль.
– Не всё настолько плохо, как ты описал. С Лебовски мы просто поговорили по-мужски, и произошло это уже после встречи с шефом полиции, вернее, уже бывшим шефом. Но та встреча оказалась полезной во всех планах и очень продуктивной. По крайней мере, теперь Хаски не спит по ночам, готовясь к слушаниям на комиссии по внутренним расследованиям. Злоупотребления властью и неправомерные задержания по его приказу доказаны. Занять место Вернера ему не удалось.
– Но позицию по отношению к Паркер адвокат не изменил?
– Сволочь он, высокооплачиваемая сволочь! Слишком большого мнения о себе.
– С каких это пор желать красивую, интересную во всех отношениях женщину стало признаком непорядочности? – вступила в разговор шатенка. – Завышенной самооценкой страдает половина индивидуумов, рождённых с отростком между ног.
Она взглянула на оторопевшего Грея и, улыбнувшись, успокоила:
– Я сказала о половине, мой дорогой, ты к ним не относишься.
А вот Вуду было плевать на любое мнение. Слушать всех – не жить своей жизнью.
– Бетти, ты права в любом другом случае, но не сейчас. – Агент погрозил невидимому противнику пальцем. – Лебовски хочет не просто женщину, а мою женщину!
– Ты поставил на Кэтлин печать или успел жениться, не пригласив лучших друзей на свадьбу?
– Нет. – Помотал Мэтт головой, не сводя глаз с танцующих.
– Значит, она пока не твоя, а ничья. – Бетт пожала плечами. – Давай называть вещи своими именами, – она вырвала стакан из длинных пальцев шефа, – и прекрати пить всякий раз, когда видишь кого-то очень на неё похожую.
– Женщина влезла в мужской разговор и нарушила ход правильных мыслей…
– О чём это ты?
– Всё о том же. – Мэттью задумался на несколько секунд и начал говорить совершенно трезвым голосом, как будто включив регулятор ситуаций: всё, что касалось Паркер, – покрыто винными парами, но размышления о прошлом не поддавались опьянению. – Вам знакомо чувство стыда за поступки в прошлом, вызывающие отвращение к себе, любимому? Когда вспоминаешь что-то – и на душе становится невыносимо гадко, а самое противное, что исправить ничего нельзя. И ты пытаешься гнать видения прочь, утешаясь, будто теперь стал другим и этого бы не повторил. – Он налил полстакана янтарной жидкости и снова выпил под осуждающий взгляд Беттани. – Так вот по отношению к той ночи я лишён даже радости самоистязания, потому что ничего не помню. Брюс, ты прав. Это словно бы бег по кругу с настойчивым возвращением в прошлое. Кто-то там наверху хочет мне что-то сказать, а я никак не пойму, что именно. – Вуд наклонился над столиком, уперев взгляд в друга детства. – Мы – все присутствующие в доме в тот вечер, виноваты в чём-то, но ты уже ответил неудачным браком, а я, похоже, – нет, и в который раз возвращаюсь назад в ту ситуацию с неизвестными обстоятельствами содеянной подлости.
– Господи, хорошо, что я не была в то время в Сквиме. – Беттани положила голову на плечо Грея. – Подобные размышления могут довести до сумасшествия, хотя и мне приходится страдать от последствий.
Мэттью считал по-другому, радуясь полученной возможности выговориться. Оставалось лишь кое-что уточнить. Он поинтересовался:
– Ты знаешь, что тогда произошло?
– Только то, о чём рассказал Брюс сразу после ювелирки.
Блондин пожатием плеч ответил на вопросительно поднятую бровь друга детства.
– Я не мог поступить по-иному, чтобы объяснить, кто такая Паркер и откуда взялась Лилибет.
– Да это уже ни для кого не тайна. – Агент прислонил стакан к переносице, пытаясь холодом льда остудить роящиеся в воспалённом спиртным мозге мысли.
– Но ты кое-чего не знаешь. Это о провидении высших сил.
– Кажется, кто-то и вправду уверил в неотвратимость Божьего наказания. – Шатенка предприняла очередную попытку забрать спиртное у шефа, но тот крепко сжимал стакан пальцами.
– Я всегда в это верил, но вот только сейчас прозрел…
– Да уж, литр виски прочищает мозги. – Ей оставалось лишь ворчать.
– Не язви, а вдумайся. Нас там было восемь человек. Брюс расстался с Меган, наказанной за невинный обман о беременности, приведший нас к отвратительной пьянке: она до сих пор не вышла замуж. Грей женился, но брак для него оказался сущим адом. Одри с Брэндоном до сих пор не имеют детей. Я, давно мечтающий о малышах, был лишён возможности растить свою дочь. Кэтлин стала матерью-одиночкой и с лихвой хватанула всех прелестей осуждения обществом. – Вуд ненадолго задумался.
