– Нам важно взять борт без шума и пыли... – добавил Сип. – Чтобы наши перевозчики не успели сообщить о ситуации кому не надо.

Мэтт обвел компаньерос пристальным взглядом, убедился в том, что сказанное дошло до каждого, и развернулся с явным намерением залезть в проделанный УРДом проход. Сип придержал его за руку.

– Извини, Мэтт, но в эту дыру первым пойду я, – весомо произнес он.

– С чего бы это?!

– У меня нет вещей, которые положено декларировать.

Мэтт несколько секунд смотрел на стоящего в одних плавках напарника, а затем, оценив шутку, отошел в сторону.

– Черт с тобой, – сказал он. – Иди. Только я следом.

Сип обвел глазами молчаливых компаньерос, а затем подошел к Гуайюсе и протянул ей нож.

– Возвращаю, – сказал он, слегка встряхнув ее за плечо. – Благодарю за помощь, боевая подруга.

– Не за что, – ответила Гуайюса и, вдруг схватив его руку, приложила себе на голову.

– Ну что ты, Гюсс... – Сип отдернул руку и смущенно заозирался: не заметил ли кто.

Никто ничего не заметил. Главное, Мэтт смотрел в другую сторону.

Улыбнувшись одними глазами, Гуайюса сказала:

– Спасибо тебе, Сип. Я уже думала, что проведу молодость за решетками Южноафриканского Централа.

Сип не нашел, что ответить. Молча развернулся и полез в темную дыру.

Глаза быстро адаптировались к царящему за порогом полумраку. Короткий коридор с двумя туалетными кабинками по бокам привел Сипа в небольшой пассажирский салон, заставленный тремя рядами абсолютно пустых пассажирских кресел, и уперся в стальную дверь пилотской кабины. Судя по всему, закрытую наглухо.

Следовавший по пятам Мэтт уставился на нее в большом сомнении.

– Ну, и как ты собираешься попасть внутрь? – спросил он.

– Без проблем, – спокойно ответил Сип. – Видишь груду пузырей из-под воды? Во-от... А значит, мсье и его напарник должны часто посещать туалеты. Остается лишь немного подождать.

Коммодор, глядя на кучу пустых пластиковых бутылок, невольно облизнул потрескавшиеся губы. Язык был шершавый, словно щетка.

– Слушай, Мэтт, – произнес Сип, понимающе взирая на напарника. – Нужно бы придержать ребят, чтобы повременили пить в туалетах всякую гадость. В кабине наверняка найдется с полсотни пузырей прохладной минералочки.

– Мы здесь высохнем, пока ее дождемся, – угрюмо ответил Мэтт. – Словно мумии. Но в целом ты, конечно, прав. Попробую проследить, хотя задача непростая. Хорошо бы для начала самому удержаться... Ладно, я пошел.

Он развернулся было, чтобы отправиться назад по коридору, однако негромкий возглас напарника заставил его остановиться.

– Смотри! – произнес Сип, оглаживая стальную дверь ладонью.

Из-под его пальцев пластинчатым крошевом ссыпалась на пол фиолетово-синяя окалина.

– Великий Юп!.. – вымолвил коммодор, обмениваясь с Сипом понимающим взглядом.

После чего изо всей силы, с разворота, ударил в обозначившееся овальное пятно тяжелым ортопедическим бутом. На месте замка образовалась внушительного размера дыра. Сип немедленно рванул дверь на себя и вихрем ворвался в кабину. Мэтт отстал от него буквально на секунду.

Увиденное заставило обоих буквально застыть на месте, хотя им приходилось видеть картины и пострашнее. Лица пилотов почти сплошь оказались залиты кровью, выделившейся из пор, а из ушей и носа она стекала вниз обильными алыми ручьями. С первого взгляда стало ясно, что мсье и его напарник безнадежно мертвы. В широко раскрытых глазах застыло выражение бесконечного ужаса и боли.

– А я гарантировал им жизнь... – неожиданно произнес Сип. – Терпеть не могу, когда приходится нарушать данное слово.

– Да-а... – сказал Мэтт. – Их последним минутам не позавидуешь. Страшная вещь этот твой УРД...

– Смотри, что у них тут припасено... – Сип указал на ящик позади кресла шеф-пилота. – Вода...

Он выхватил пластиковую бутылку и перебросил напарнику, а сам достал еще одну и жадно приник к горлышку. Оба оторвались только тогда, когда бутылки опустели.

– Нужно ребятам отнести, – сказал Мэтт, – пока они еще соображают.

Летательный аппарат вдруг сильно тряхнуло на очередной воздушной яме, так что устоять на ногах получилось с большим трудом.

Сип окинул взглядом приборную доску. Вроде бы все в норме, вот только подозрительное синеватое пятно округлой формы прямо посреди панели...

– Что скажешь? – нахмурился Мэтт. – Упадем?

– Пока еще нет. Идем на автопилоте. Но скоро придется что-то предпринимать.

За спиной неожиданно раздался легкий шорох, а вслед за ним приглушенное всхлипывание, переходящее в негромкое подвывание. Недавние пленники мгновенно обернулись на звук.

Позади пилотских кресел рядом с дверью возвышалось третье, абсолютно пустое, предназначенное для сменного пилота. А за ним... скорчившись на полу и закрыв голову руками проглядывал кто-то чернокожий, почти незаметный в тени. Сидел и тихонечко скулил: то ли плакал, то ли молился...

– Э-эй! Ты кто? – позвал Мэтт. – Жив или не очень?

Никакой реакции. Тогда коммодор осторожно тронул незнакомца за руку. Тот дернулся, как от ожога, а потом все-таки убрал руки и поднял голову.

– Та-ак, – произнес Сип. – А вот и наш скунсяра, – он повернулся к Мэтту. – Я же тебе говорил.

Лицо коммодора исказила жуткая гримаса. Сип видел такую лишь однажды, и тому, для кого она предназначалась, он совершенно точно не завидовал.

Черная физиономия предателя посерела от страха. Мэтт замахнулся...

– Подожди, – остановил его напарник. – Он может оказаться нам полезен.

– За каким дьяволом? – процедил Мэтт, не сводя с жертвы тяжелого взгляда. – Я, кажется, говорил, что намереваюсь сделать из его черепушки... Так вот, я тоже не люблю нарушать свои обещания.

– Да я не против... пожалуйста. Но для начала кое-что разузнаем, не возражаешь? А потом делай с ним что угодно, я мешать не стану. Можешь даже выкинуть его в это самое... Ожемба-Томбо.

– Хорошая мысль, – Мэтт неохотно разжал кулаки. – И возни гораздо меньше... Эй, ты, скунсяра вонючий! А ну вылезай!

Пленник испуганно поднялся на ноги, переводя совершенно круглые глаза с Сипа на коммодора и обратно. Сип слегка подтолкнул его в сторону свободного кресла, и тот послушно повалился на него и мгновенно забился в угол.

– Слушай внимательно, Квасимба, – спокойно произнес Сип. – Сейчас я задам тебе несколько вопросов, и ты ответишь на них максимально правдиво. Имей в виду: твоя шкура остается целой лишь до тех пор, пока наша беседа имеет для меня интерес. Усвоил?

Предатель торопливо кивнул, не сводя глаз с коммодора.

– Итак, вопрос первый. Кто отдал приказ о нашем захвате?

Квасимба внезапно перестал дрожать и нагло осклабился.

– Тот, чей дом вы хотели ограбить, – с вызовом произнес он, словно покровительство некой могущественной персоны могло оградить его от гнева тех, кого он предал.

– Кто?! – рявкнул Мэтт, и улыбка тут же сползла с вновь посеревшей физиономии.

– Вартан Жан Пьер Дюэн.

– Кто-о?.. – Сип и Мэтт недоуменно переглянулись. – Врешь, гнида!

Мэтт снова замахнулся.

– Я не вру, – торопливо заверил Квасимба. – Верьте мне... так и есть.

Наступила длинная пауза, во время которой Сип и коммодор пытались собрать воедино кусочки разобранного паззла.

Вартан Жан Пьер Дюэн давно был признан за своего в VIP-кругах предпринимательского мира Центральной и Южной Африки. Миллиардер, совладелец двух алмазодобывающих компаний, собственник пяти крупнейших на континенте кожевенно-сырьевых и кожевенно-товарных комбинатов, почетный гражданин островного государства Сан-Доме, соучредитель весьма престижной премии «За внедрение новых технологий», вручаемой заслужившим ее лицам ежегодно в день зимнего солнцестояния в виде значительной денежной суммы, диплома и драгоценного Ордена Падпараджи. Персона такого масштаба была заведомо обречена на широкую известность и всеобщее уважение. В тихом, но преисполненном скрытого фанатизма мире коллекционеров уважаемый господин Дюэн тоже пользовался широкой известностью как собственник уникальной коллекции ювелирных сапфиров. По той же причине его роскошные особняки периодически привлекали к себе нездоровое внимание криминального мира. Но это было не так уж страшно. Недоступность особняков и спокойствие их обитателей обеспечивались фантастическим количеством следящих и жестко реагирующих охранных устройств в комплексе с хорошо обученными вооруженными группами, организованными и проплаченными на основе семейного подряда, который оказался наиболее эффективным средством гарантированно удерживать в узде клерков, инженеров, рабочих и, естественно, абсолютно всех родственников, телохранителей, личную прислугу и дворовых слуг.