– Вика, – медленно проговорила мое имя Анника. – Хорошо, – она вздохнула, немного помолчала и не спеша начала рассказывать, – В нашем мире издревле существует пророчество, что когда-нибудь наступит конец мира, его поглотит Тьма, – она посмотрела на меня, видимо, ожидая какой-нибудь реакции, я лишь пожала плечами. В своей жизни я перечитала кучу литературы, почти у каждого народа есть свое предсказание «конца света». – Мы, – вновь сделала она акцент на слове, – знаем, что имеется ввиду разрушение тюрьмы, вскоре после которого Тьма вырвется на свободу.

– Как это будет происходить?

– Постепенно. В пророчестве описаны восемь предвестников Ее прихода. Как только восьмой предвестник исполнится – мир будет не спасти.

– А есть варианты? – хмыкнула я.

– Можно помешать исполниться пророчествам, и тогда Тьма будет ждать своего часа столетиями.

– Вымещая свой гнев на людях мира-клетки? То есть, мира Карцера? – поправилась я.

– Зато наш будет жить! – чуть повысил голос Адвиг, подтверждая поговорку, что «своя рубашка ближе к телу».

– Но что это даст? Небольшую отсрочку…

– Несколько поколений смогут родиться и прожить жизни.

Я впала в легкую прострацию. Несмотря на то, что я получила специальность «религиовед», я не любила религиозных диспутов и пустопорожних споров о смысле жизни. Можно было бы начать говорить, что в то время, пока здесь будут сменяться поколения, в соседнем мире будет твориться натуральный ад, ведь существо уже на свободе. Можно было бы. Но зачем?

– За нашим миром – другие миры, – негромко уточнила Анника.

– Вы сказали второе название вашего мира – Тханур. Что оно значит?

– Это просто название, – откликнулся Адвиг, но почему-то мне показалось, что он слукавил.

– В пророчестве сказано о приходе Посланницы Тьмы, – слишком быстро заговорила Анника. – «В облике белокурой невинной девы ступит она в наш мир…»

– «По правую руку от девы идти будет воин статный, возле ног тенью виться будет чудище неведанное…», – подхватил викинг, а мне почему-то показалось, что они много чего пропустили. Ну да ладно, спрошу позже.

– Пророчеству несколько сотен лет, – проговорила женщина, поднимая картину и ставя ее на стол. – Знаешь, почему Адвиг не убил тебя сразу, хотя мы в первую минуту поняли, что ты и есть та, кто изображена здесь?

– Почему?

– Картине нет и одного года, – уверенно заявил мужчина с видом знатока антиквариата.

Я нахмурилась и ждала ответа.

– Наш народ – долгожители, некоторые из нас доживают до двухсот лет. Вся наша жизнь проходит в горах, но в юности каждый из нас отправляется в путешествие по миру, которое может длиться до полувека.

Я внимательно слушала, но пока не понимала, куда она клонит.

– Адвиг, – легкий взмах руки в сторону важно выпятившего грудь воина, – увлекался живописью, он сам имеет дар чувствовать написанное.

– Эта картина еще не обрела себя, у нее нет характера, – туманно пояснил викинг. – А еще, в нашем мире в таком стиле никто не пишет, – он посмотрел на Аннику и добавил, – и не писал.

– Варианта все равно остается два, – заметила Анника. – Либо тебя, Вика, кто-то усердно подставляет. Либо кто-то пытается открыть нам глаза на твою суть.

– Мою суть?

– Как Посланницы Тьмы.

– А пророчество точно старое? – скептично заметила я.

– Сомнений нет, – кивнул Адвиг. – Мне еще мой прадед о нем рассказывал. А ему – его.

– Приход в наш мир Посланницы Тьмы возвещает об исполнении пятого пророчества.

– А что, четыре первых уже исполнены?

Ответом мне было удрученное молчание.

– Расскажите мне обо всех.

– Скажи, как далеко в твоем мире продвинулись люди, владеющие знанием? – Адвиг вопросительно поднял одну бровь.

– Мой мир дошел до такой степени развития, что в нем все люди владеют знанием, – сначала проговорила, а потом до меня дошло, как сильно мои слова отдают пафосом.

Мои собеседники не обиделись, напротив, они весело рассмеялись.

– А у тебя хорошее чувство юмора, – улыбаясь, выдала Анника. – Чтоб у всех людей мира знания были! – она еще раз хохотнула и хлопнула себя ладошкой по колену.

Смеялись они недолго. В один миг викинг прервал веселье, махнув рукой.

– Если ты утверждаешь, что владеешь знаниями, то должна понимать, что может значить для мира гибель ночного светила, – мужчина внимательно посмотрел на меня.

Я пожала плечами.

– В моем мире лишь одно ночное светило, думаю, если бы оно погасло, планету… – запнулась на последнем слове, но быстро исправилась, – мир захлестнули бы наводнения и прочие бедствия.

– В нашем мире так и случилось, – грустно проговорила Анника, от былого веселья не осталось и следа. – Два десятилетия назад наше ночное светило умерло, но, как и было предсказано, последний долетевший до земли луч пробудил в темных нижних водах неведомых ранее тварей. Тех, кто беспробудно спал до того дня. С тех пор люди не осмеливаются ходить по морям. Лишь воды реки Крок остались безопасными, но подземные сады оказались затоплены…

– Мне жаль…

– Это был только первый предвестник, Вика, – мрачно проговорил Адвиг. – Вторым стал уход дневного светила. Солнце впало в траур, и на Тханур опустилась беспросветная мгла, являя собой предсказанный символ второго предвестника.

– Третьим явилось пробуждение мертвецов, – подхватила мрачное повествование Анника, посмотрела на меня, но после мира-клетки ожившими скелетами меня не напугать. – Они поднялись из своих могил и начали наступление на еще способных дышать…

– У вас до сих пор царит вечная ночь? – решилась спросить я после затянувшегося молчания.

– Нет, – покачал головой мужчина. – Дневное светило вернулось на свое законное место, но мертвые продолжают ходить.

– Но не они стали самым страшным исполненным пророчеством.

Я удивленно посмотрела на сидящих передо мной людей.

– Кто же?

Терялась в догадках. Призраки? Болотные чудовища? Кто, по мнению этих двоих, самый страшный?

– В наш мир пришли мессии, – от удивления я ойкнула, вот чего не ожидала, так это пророков. Анника не обратила внимание на мой вскрик, продолжила дальше, – Они прельщают души людей, внушая ложные надежды, вселяя ужас в их сердца.

– Все настолько плохо? – не сдержалась я, слишком трагичным было выражение лица женщины.

За нее ответил Адвиг:

– Вот цитата из пророчества отшелого от мира сего Белобородого Старца: «Мессии будут прельщать слабых сердцем речами лживыми, и явят собою предвестник четвертый. И будут они вознесены тысячами, и не способно будет их ранить или убить».

– Их на самом деле нельзя убить? Они неуязвимы? – ошарашенно проговорила я.

На мой вопрос не дождалась ответа, спросила по-другому:

– Кто мессии в вашем мире? – вполне возможно, что сами понятия отличаются.

– Начинается все одинаково, – тяжело вздохнула Анника. – Появляется человек, он может быть нищим или богатым, в один день ему вдруг приходит в голову некая идея и он начинает внушать ее остальным.

Я нахмурилась, а женщина продолжала:

– Так говорят очевидцы, родственники этих людей, – она пожала плечами. – Мы склонны им верить, слишком сходятся слова всех пострадавших.

– Человека, который говорит о незнакомых богах либо о давно забытых верованиях, могут избивать, поднимать на смех, но! – Адвиг даже хлопнул ладонью о стол, чтобы усилить эффект от следующих слов. – Как только у него появляются последователи, мир награждает их смертоносной магией. Чем больше у него появляется единомышленников, тем большей Силой обладает мессия.

– Что это за магия?

– Некоторые способны заставить человека перестать дышать, кто-то из них обладает такой силой внушения, что противники сами убивают себя. Их способности разнообразны настолько, насколько различны их идеи, которые они несут в наш несчастный мир, – мне показалось, что Анника всхлипнула.