- Нечем, потому что тебе уже помогли. - В ее голосе словно звенит грусть. Кажется, в белых глазах он видит отражения всех возможных событий вселенной. И то, что происходит именно сейчас, приводит Фуллу в отчаяние. – Судьба вильнула в ту сторону, которой я опасалась…

- О чем ты говоришь? – цедит он сквозь зубы. 

- Не успеешь ты вернуться во дворец Хаята, как уже будешь знать, где искать Сияющую. 

Он уже сыт по горло долбанными загадочными фразами. Кожа горит жаждой убийства. Эта старая ведьма уже давно напрашивается на то, чтобы он оставил от нее прах, развивающийся по ветру. Физически ощущал потребность испепелить ее тьмой и смотреть, как распадается на атомы плоть, освобождая дар, который он ненавидит. 

- Ты пощадишь меня? В этот раз?.. – Фулла улыбается так, словно уже знает ответ. И Александр бесится еще больше. Его колотит слепым бешенством от того, что она играет его судьбой уже которое тысячелетие. 

Делает шаг вперед, вытягивая руку, и наблюдает за тем, как из ладони начинает струиться темная материя, жадно облизывая пространство вокруг лица Фуллы, готовая в любой момент вцепиться в ее дряхлое тело и разорвать его на части. 

На лице ведьмы играет все та же грустная улыбка мученицы, только раздражая его еще больше. 

Она не будет молить о прощении. Не испытает страха в свой последний час. 

Она прожила слишком много жизней и избавление от дара стало бы для нее скорее освобождением. 

Александр не будет тем, кто отпустит ее из этого мира.

Рвано вдыхая, он видит, как темный туман нехотя возвращается обратно под его кожу, змеясь и тая в воздухе. 

- В этот раз нет, - отчеканивает он. – Будешь жить со своим проклятием и дальше.

- Александр, - зовет Фулла, и он, выскочивший было из лавки, застывает на месте, но не оборачивается. – Она не Астарта. Помни об этом, когда захочешь наказать ее за прошлое. Приведи ее ко мне, если не хочешь потерять навсегда.

Я приказала себе не думать о нем. 

Запретила даже мимолетно грустить о губах Александра на моем теле. Гасила картинки нашей близости в голове, как только они начинали всплывать. 

Боль в груди, словно мне вогнали в нее здоровенный кол, крепла с каждым днем. 

И ничто, кроме него не могло заставить горечь угаснуть. 

Я боролась сама с собой, понимая, что проигрываю с каждым часом. 

Необъяснимое чувство к нему стало так сильно, что глаза увлажнялись, когда я только пыталась представить себе жизнь без него. 

Ни один из возможных раскладов будущего меня больше не устраивал. 

Если победит Гиб, то я буду навеки проклята и несчастна, зная, что потеряла Александра. 

Если победит Александр, то я умру от горя, зная, что он – причина смерти всех моих близких людей. 

Моя душа больше не знала покоя. 

Я вся была сплошной кровоточащей раной. Мне казалось, что каждая наша встреча с Гибом и Ярузом, каждый диалог – предательство. 

Мне казалось, что я все больше становлюсь похожей на Астарту, когда мы разрабатывали план вторжения в Эрлис Луванг. 

Гиб видел, как я мучаюсь. Не мог не замечать. 

И получал от этого какое-то нездоровое удовлетворение. 

- Ты похудела, Алира, - произносит он, и я вздрагиваю, как обычно, не услышав его невесомых шагов. – Скажи мне, что тебя мучает. 

Мы стоим на каменном балконе, откуда открывается вид на границу Колдора и Острога. 

Адские Земли черной полосой простираются так далеко, как может охватить зрение. 

- Яруз не помогает нам, - тихо произношу я. – Он преследует свои интересы. 

Гиб цокает, и я точно знаю, что он закатил голубые глаза. Всегда так делал. Еще с детства. 

- Ты опять заладила? – недовольно произносит он, кладя руки на холодный камень рядом с моими. – Зачем он тогда помогает мне и Дее развивать свои силы, м? Ты ведь знаешь, что теперь я могу скрывать предметы, которых касаюсь? Теперь это получается не только с находящейся на мне одеждой. Это только благодаря ему. Яруз помогает мне раскрыть дар. 

- Он отвлекает твое внимание, - устало произношу я. – Нам надо уходить, Гиб. Я говорила тебе уже тысячу раз… 

- Поверь, Алира, никто больше не приютит вас. Только я. 

Вздрагиваю, оборачиваясь, и недовольно смотрю на Гиба. 

Яруз стоит прямо за моей спиной, расплываясь в обычной лицемерной улыбке:

- Гиб открыл мне природу твоего дара, и я понял, почему ты так долго скрывала его от меня…

- Ты! – отскакиваю от Гиба, когда он пытается положить руку на мое плечо. Сердце колотится в груди как сумасшедшее. – Как ты посмел?! 

- Все нормально, Алира, - Яруз делает осторожный шаг ко мне. – Я и представить не мог, что ты – обладательница дара, подарившего нам Силу титанов. 

Мне кажется, или этот фанатик реально чуть склоняет голову в поклоне? 

- Из всего, что мне удалось изучить, Астарта всегда восхищала меня более всего. Она… Эта Сила… Алира, ты даже не понимаешь, на сколько ты уникальна… На что ты будешь способна, когда мы пустим Силу по твоим венам… 

Глаза Яруза блестят каким-то лихорадочным блеском, когда он смотрит на меня. Мороз пробегает по коже, и хочется выть от безысходности на глупость Гиба. 

Он дал мне обещание, что не расскажет Ярузу о том, что я могу быть Сияющей. 

Но его слова, оказалось, ничего не стоят. Как и он сам. 

Я ужасаюсь тому, с какой ненавистью смотрю на него. Пугаюсь ненависти в груди, от которой Гиб буквально отшатывается. 

Я уже становлюсь другой. Что же будет, когда дар, когда-то принадлежавший безжалостной Астарте, пробудится во мне?..

- Бояться это нормально, - воркует Яруз, приближаясь вплотную и кладя свою влажную ладонь на мое предплечье. Меня передергивает от гадливости, от злости на них обоих, но Яруз, кажется, вовсе не замечает этого. – Я помогу тебе, Алира. Теперь, когда я знаю, кто ты, между нами не будет никаких тайн. Я поведаю тебе все секреты этого мира, которые познал за десятилетия. Я направлю тебя туда, где ты станешь великой… 

Поднимаю на него глаза, но не могу прочесть там ничего, кроме горячего желания помочь. 

Я чувствую себя одинокой на столько, что готова довериться даже Ярузу. 

Александр молчал, недоговаривая. 

Энже пропала. 

Эра хотела использовать меня в собственных целях. 

К моему ужасу, Яруз был единственным, кто мог хоть что-то рассказать мне обо мне же. 

- Ну же, сестра, - он протягивает руку, слепя своей одобряющей улыбкой. – Дай мне помочь тебе. 

Секунды тянутся бесконечно. Гиб напряженно следит за мной, сдвинув брови и сложив руки на груди. 

Дея сама нуждается в помощи. И Зох не сможет защитить ее от Александра…

Отец… Если я сбегу к нему, то навлеку на Харваду весь гнев титанов…

Гиб… Доверился Ярузу. 

И понимая, что меня загнали в узкий угол, я решаю, что у меня просто нет выхода. 

Протягиваю ладонь вперед и чувствую, как влажные пальцы Яруза смыкаются на моем запястье кандалами, а улыбка на жабьем лице становится еще шире.

Частица Бога. 

Именно так называл Силу Яруз. 

Фьери, такие, как мои родители, получали свой дар исходя из того, что обладателю было больше всего нужно на момент его пробуждения. Мулцибер страдал в лабораториях, а прежде от побоев матери. Его дар принял форму, в которой он нуждался больше всего – быть нечувствительным к боли. 

Аиша в детстве, увидев кровь Эмира, получила дар целительницы, чтобы заживить его раны. А Эмиру требовалась скорость, чтобы найти Аишу. 

Слух Дианы обострился для того, чтобы она могла услышать сердцебиение ребенка. 

Но мы… Я, Александр, Гиб и Дея, мы получили полноценный дар, как изъяснялся Яруз. Мы были сосудами, вместилищем Частиц Бога, которые он отправлял в физическую вселенную. 

А еще Яруз верил в переселение душ.

- Ты – богиня, Астарта. Ее инкарнация. 

От маниакальности, звучащей в его голосе, мне становится не по себе. А от сравнения с Астартой и вовсе кривится лицо. Последнее, что мне вообще хочется – это быть похожей на эту всесильную, жадную до власти женщину, которую сгубило собственное честолюбие.