Может тогда двинуть в другую сторону?

Ага, как же, и выйти непосредственно к колючей проволоке Изморози.

Рискнуть все равно придется. Без посторонней помощи мне не справится. Слишком ослаб.

Только сначала было бы неплохо произвести разведку или незаметно прокрасться в поселение, а затем обнести какой-нибудь дом.

Угрызений совести я по этому поводу не испытывал. Выберусь из передряги — отплачу, еще и с процентами.

Сейчас мне необходимы были не столько деньги, сколько еда, чистая одежда и медикаменты.

Было бы хорошо, не окажись здесь надзирателей, тогда можно было напроситься на постой, прийти в себя, передохнуть, подлечиться. Всяко не отказали бы «сирому и убогому».

В город, конечно, по любому ехать необходимо, но не таким же оборванцем? Да и сдается мне, на своих двоих топать придется ни одни сутки. Попутку поймать в моем нынешнем состоянии просто не реально. Никто не посадит к себе бомжеватого вида мужика.

К тому же, что я стану делать в городе без денег и документов? Милостыню просить? Мне там банально даже переночевать будет негде.

Значит, решено, придётся двигать в деревню.

Как бы мне ни хотелось быстрее добраться до мягкой, удобной кровати и вкусной жратвы, все же не стал торопиться. Сошел с дороги и направился по кругу, обходя поселение по дуге и присматриваясь.

Насчитал двенадцать дворов. Близко пока подходить не стал, заметив промелькнувшую меж домов собаку. Учует чужака, поднимет тревогу. Сомневаюсь, что в эту глушь так уж часто забредают незнакомцы.

Трое мальцов с гиканьем пробежали вдоль забора, махая в воздухе палками.

В городе подобной картины не увидишь. Теперь ребятня все больше дома сидит, уткнувшись в гаджеты, да и на улице глаз от телефонов оторвать не может.

А здесь, посмотрите-ка, все по-другому.

Невысокий мужичок, пьяной, пошатывающейся походкой попытался скрыться от дородной женщины, которая, потрясая оглоблей, двинулась на него, злобно что-то выкрикивая.

Не смог удержать смешка. Напряжение немного отпустило, но я пока не решался выйти из укрытия.

Прятался до самого вечера, изучая обстановку, но в итоге понял — медлить нельзя. Еще чуть-чуть и завтра на этом месте жители деревни обнаружат мой хладный труп.

Во-всяком случае, риск был минимален. Насколько я успел выяснить, тут проживали девять семей, остальные дома пустовали.

Ни о каких охранниках Изморози и речи не шло. Вряд ли работники тюрьмы согласились обосноваться в деревеньке, в которой не было даже нормально водопровода, хорошо хоть электричество имелось, а то вообще была бы беда.

С трудом переставляя ноги и чувствуя, как слабею с каждой секундой, вышел на открытую местность и направился к первому дому, в окнах которого горел свет.

Собачий лай привлек внимание жителей деревни, и несколько человек высыпало на улицу.

Заметив мою облокотившуюся на забор фигуру, ибо уже без посторонней помощи оставаться на ногах я не мог, вперед вышел крепкий мужчина с окладистой бородой и испещренным морщинами лицом.

— Кто такой будешь?

Я не ответил на его вопрос.

— Помогите, — вместо этого прошептал я онемевшими губами и отключился.

Приходил в себя долго: то начиная ощущать внешнюю обстановку, то вновь погружаясь в мир кошмаров.

Видимо мозг оказался перегружен в результате предыдущих событий и попытался таким образом уйти от реальности. К тому же, пронзающая тело боль, которая возникала каждый раз, когда я находился на краю бодрствования не способствовало моему пробуждению, но всему когда-нибудь приходит конец.

В очередной раз я почувствовал, что выплываю из небытия, и сжал в пальцах что-то твердое, пытаясь уцепиться за нечто материальное и не позволить себе опять погрузиться во тьму.

Глаза пока открывать не стал, прислушиваясь и пытаясь определить, где нахожусь и есть ли кто рядом со мной. Я помнил, как вышел к людям, как попросил помощи, но потом видимо отрубился.

Судя по ощущениям, сейчас я лежал на широкой мягкой кровати, укрытый старым ватным одеялом и переодетый в чистую рубаху и треники. Плечо было перевязано и уже почти не болело. Похоже за мной в последнее время довольно неплохо ухаживали, раз после всего случившегося, я чувствовал себя вполне сносно.

Уверен, что даже самостоятельно смог бы встать с постели, но прежде, чем это сделать, прислушался к окружающей меня тишине. Видимо в доме я находился один. На всякий случай втянул носом воздух, пытаясь определить наличие в непосредственной близости нелюдя.

Ничего.

Открыл глаза, перестав притворяться спящим и оглядел окружающую обстановку.

Небольшая бедно обставленная комната, но при этом довольно уютная. Русская печь, круглый стол с резными ножками со стоящим на нем пузатым самоваром, старый потертый комод и несколько массивных табуреток. Вот, пожалуй, и все убранство помещения, в котором я находился.

Оглядел себя внутренним зрением, пытаясь определить, восстановилась ли моя аура. В последний раз, когда я смотрел на нее, картина была удручающей.

Сейчас же все обстояло в разы лучше.

Не скажу, что полностью восстановил свой энергетический баланс. Темные и светлые нити, опутывающие мое тело, были хоть и тонкими, но вполне себе устойчивыми. Большинство из них уже привычно свернулось в клубок в районе солнечного сплетения.

Потянул за одну из нитей, направляя в поврежденное плечо и заставляя работать, устраняя поврежденные клетки организма.

Отлично. Теперь быстрее пойду на поправку. Сейчас бы еще подкрепиться и вообще все будет прекрасно.

Скрипнула входная дверь, и я инстинктивно прикрыл глаза. Провести хозяйку деревенского дома и по совместительству мою спасительницу, не удалось.

— Оо-о, больной проснулся?

— Кхм-кхм, — прокашлялся я и внимательно посмотрел на подошедшую к постели женщину, в руках которой уже находился стакан, наполненный водой.

— Сможешь самостоятельно выпить? — прозвучал грубый, но от этого не менее приятный голос.

— Угу. — ответил я, уже жадно глотая воду.

— Полегче. Подавишься.

— Не-е, — мотнул головой и допил остатки, — спасибо.

— Пожалуйста. Давай-ка для начала осмотрю твое плечо. Необходимо сделать перевязку, а затем, можно будет и пообедать.

— Хорошо, — кивнул покорно, не до конца понимая, как вести себя с этой женщиной.

— Как звать-то тебя?

На мгновение задумался, говорить ли свое настоящее имя. Врать не хотелось.

— Стас.

— Я, Дарина, — ответила женщина, не поднимая глаз от моего плеча и ловко разматывая бинты, словно миллион раз делала это в своей жизни.

Неужели врач? Может лекарка?

Еще раз втянул носом воздух.

Нет. Обычный человек.

Расслабился, позволяя женщине делать свою работу и внутренне ожидая, когда начнутся расспросы. По-другому быть не могло, и дело тут не только в любопытстве, но и в безопасности.

Ведь не каждый день в затерянной в Западной Сибири деревеньке появлялся неизвестный раненый мужик и просил о помощи.

Ко всему прочему, местные жители должны были знать, что недалеко от их поселения располагалась тюрьма. Вряд ли им было известно о специфике подобного места, но находиться в полном неведении относительно Изморози, они тоже не могли.

Следовательно, мое появление определенно точно вызвало кривотолки среди населения. Наверняка некоторые посчитали меня сбежавшим преступником. Подобный расклад исключать не стоило, а раз так, то скорее всего, в ближайшее время кто-то из местных побежит делать донос, в надежде получить вознаграждение, а может быть просто оградить свою деревню от супостата.

Дарина упорно молчала пока делала перевязку. Молчала она и тогда, когда помогала добраться до нужника, когда усаживала за стол и потчевала вареным картофелем с солеными огурцами, а я в это время незаметно рассматривал свою спасительницу.

На вид уже не молодая, но сохранившая стройную фигуру женщина. Не сломалась под гнетом тяжелой деревенской жизни, не сгорбилась раньше времени. Вон как глазищами сверкает, так и норовит дырку во мне прожечь, а сколько огня во взгляде. Не знал бы, точно сказал, что ведьма.