В какой-то момент меня посетила бредовая, но обнадеживающая мысль, что он мог просто очень сильно устать и сразу отправиться в свою комнату. И сейчас он спал, не подозревая, что я так и не вернулась.
Шпионы и так донесут королеве, что меня не было ночью в своей комнате, она все равно будет считать, что сожгла меня вместе с каретой. Все сложится именно так, как и желал кронпринц. Но Аарон сумеет отдохнуть.
Когда усталость взяла верх над беспокойством я не заметила, просто поняла в один момент, что меня кто-то будит, а я еще почти сплю и не хочу просыпаться.
С трудом и большой неохотой глаза я открыла лишь после того, как Рой пригрозил, что как есть отнесет меня в ванную, устроит холодный душ и завтракать я буду мокрая, потому что сменного платья у меня нет.
— Я буду жаловаться. — предупредила, с трудом садясь в постели. Болело, кажется, все. Но особенно сильно — голова. Прическу перед сном я не распустила, поленилась выбираться из волос шпильки и очень жалела об этом сейчас.
— Кому же? — Рой ухмылялся. Он явно решил, что первым о ком я вспомню, будет герцог.
— Принцессе. Расскажу, что ты мне угрожал и с удовольствием полюбуюсь, как будешь оправдываться.
Ухмыляться Роя перестал.
— Поднимайся. Я добыл нам завтрак. — осмотрев мой помятый вид и заспанное лицо, он спросил. — Сможешь сама привести себя в порядок?
— Конечно! За кого ты меня принимаешь… — вяло возмутилась я. До моего сонного сознания не сразу дошло, что я леди и вполне могу не справиться с прической, или платьем. — А, ну да. Я постараюсь.
В ванной я долго умывалась, прохладной водой, прогоняя остатки сна. А после долго выбирала из волос шпильки. Клара постаралась на славу и ко встрече с королевой создала на моей голове что-то на вид простое и изящное, использовав для этого почти полсотни шпилек. У меня не было особых навыков, поэтому я могла лишь скрутить волосы в низкий пучок, кое-как его укрепить, и надеяться, что все это не развалится.
Разобраться с платьем было куда легче. Я просто не стала затягивать корсет
На поздний завтрак у нас была еще теплая, свежая булка, блюдо с фруктами и бутылка вина. Завтрак Рой и правда добывал.
Разломив булку и забрав в личное пользование блюдо с фруктами, я вернулась в постель. Служанку, которой придется прибирать в этих покоях, будет ждать большой сюрприз в кровати. Я старалась подбирать крошки, но корочка на булке была тонкой, хрустящей и сильно крошилась.
— Как скоро начнется собрание? — спросила я.
Рой пытался вскрыть бутылку с вином своим мечом и ненадолго отвлекся от столь увлекательного занятия, чтобы ответить.
— Сначала запланирован обед, после которого все приглашенные лорды, направятся в зал.
— И что мы будем делать все это время?
Я испытывала некоторое раздражение. До собрания было еще неприлично много времени, я успела бы выспаться…
— Переберемся в кабинет, примыкающий к залу. — с загадочной улыбкой произнес Рой и потребовал его не отвлекать, вновь примеряясь лезвием меча к горлышку бутылки.
⋄⋄⋄
В кабинет мы в прямом смысле прокрались в тот самый момент, когда подготовка к обеду была завершена и коридоры опустели. После завтрака, когда за дверью стало шумно и суетно, Рой неотрывно к чему-то прислушивался. Я дремала.
И сползла с постели, как только шум затих, а Рой велел подниматься.
Я старательно семенила по пустым коридорам на носочках, еще ночью уяснив, что перестук каблучков в этих просторных коридорах слышно очень далеко благодаря щедрому эхо.
— Так и знал, — с довольным видом прошептал Рой, не увидев впереди ни одного стражника. Пока все были на обеде, никто из рыцарей не охранял двери зала и не мог помешать нам пробраться в соседнее помещение.
Кабинет оказался уютным. Обшитый деревянными панелями, с камином у дальней стены и мягкими массивными креслами, он будто был создан для того, чтобы по вечерам смотреть на огонь и беседовать с кем-нибудь высокоинтеллектуальным на всякие важные темы.
Заперев дверь, Рой направился к стене, которую украшала картина дикой охоты. Не церемонясь, он сорвал ее, обнажив стену с двумя круглыми отверстиями чуть выше его головы.
— Мы будем подглядывать?
— И подслушивать. Здесь слышно все, о чем говорят там.
Я подтащила к стене стул и забралась на него, топчась туфельками по мягкой и определенно дорогой обивке. Рой придержал меня за руку, помогая подняться на стул и держал, пока я заглядывала в отверстия. С той стороны что-то слегка мешало обзору снизу. Кажется, это была картинная рама.
В большом и красивом зале, ровно по центру стоял стол с дюжиной стульев. Дальнюю стену, которую мне было отлично видно, занимали высокие стеллажи, заполненные старыми и будто бы редкими книгами. Вероятно, это должно было придать помещению солидный вид.
Дверь в зал открылась. Я от неожиданности дернулась назад и едва не упала на пол. Повезло, что Рой все еще держал меня.
В помещение проскользнули служанки и занялись подготовкой к скорому собранию. Делали они все четно и быстро. А главное — молча. Смотреть на это было совсем не интересно.
С помощью Роя я спустилась со стула.
Нам нужно было подслушивать, чтобы не пропустить важное и, если вдруг, беседа неожиданно пойдет обо мне, в нужный момент явить себя всем участникам собрания. Такой неприятный и неожиданный сюрприз для королевы, которому она ни за что не будет рада.
Я хотела бы увидеть ее лицо, когда она поймет, что я не сгорела вместе с каретой, надеялась, что мне представится шанс шокировать королеву, поэтому внимательно прислушивалась к беседе лордов, когда собрание началось.
Мужские голоса полностью заполнили кабинет, в котором мы прятались. Для того, чтобы слышать о чем они говорят не обязательно было находиться рядом со стеной.
Поэтому я заняла одно из кресел пока Рой, замерев в неудобной позе стоял на стуле и следил за происходящим в зале через заботливо пробитые кем-то отверстия.
Очень скоро я заскучала. Темы для собрания все как наперечет были мне решительно неинтересны.
Важные люди королевства, во главе с королем, обсуждали помощь дружественной стране, оказавшейся в плачевном состоянии из-за крупнейшего землетрясения за последние сорок лет. Решали, насколько увеличить размер пошлины на некоторые категории ввозимых товаров. Подсчитывали убытки от недавно случившейся забастовки ремесленников. И о многом-многом другом.
В последний раз мне было так же скучно на уроке высшей математики, когда сухонький старичок, казалось, заставший открытие нашего университета, рисовал на доске какие-то странные знаки и бормотал себе что-то под нос.
Изменилось все, когда среди мужских голосов зазвучал женский. Королева ворвалась на собрание и я жалела, что не видела ее появление.
— Что вы здесь делаете, ваше величество? — вежливо спросил кронпринц. Его голос, во время обсуждений я слышала не так часто. Он больше слушал, чем говорил.
Я ожидала услышать что угодно, но не печальное:
— Я пришла, чтобы признаться в ужаснейшем преступлении. И отдать себя на ваш справедливый суд.
В оригинале об этом не упоминалось, но мне очень повезло, что в доме Грейс была большая библиотека. Пухлый том законоправления попался мне на глаза совершенно случайно, и я решила его полистать.
Благодаря чему сейчас поведение королевы меня не удивляло.
Никто в этом королевстве не отрицал, что члены правящей семьи могут нарушить закон, как не отрицалось и то, что виновность кого-то из правящей семьи не могут проверять в обычном суде.
Если случалась необходимость, собирался совет из самых влиятельных и важных для королевства аристократов, и они решали судьбу преступника.
И так уж сложилось, что эти люди именно сегодня и именно сейчас находились в зале для собраний.
Я затаила дыхание. Рой едва не свалился со стула. В зале царила удивленная тишина.
— О каком преступлении вы говорите? — подал голос один из лордов. Этот же, неприятно высокий и ломкий голос некоторое время назад требовал казнить всех участников забастовки.
