Сотни крошечных звезд вспыхивали и искрились, их отражения бесшумно ползли по ярко отполированному серебру по всей комнате.

Королева Кормира поставила свой высокий бокал, откинула в сторону темное покрывало из мерцающей ткани еще до того, как леди Ласпира успела подготовить королевский магический щит, наклонилась вперед и мягко спросила:

— Да, Мрин? Ты в порядке?

Леди-Правитель Арабеля выглядела изможденной в глубине хрустального шара. Темная, рваная линия недавнего пореза от меча на ее щеке — это все, что нужно было увидеть королеве Филфаэрил и старшей военной волшебнице, чтобы узнать правду. Мирмин Ллал пожала плечами, улыбнулась и просто ответила:                    

— Ваше высочество, я жива.

Мирмин все еще была в полном вооружении, и они могли видеть большую, изрядно потертую рукоять ее боевого меча, лежащего на столе в пределах легкой досягаемости. Филфаэрил покачала головой в ответ на мрачную шутку.          

— Недостаточно хорошо, Мрин, — и отложи в сторону мои титулы. Это я, девочка, Фи. Твой старый друг, помнишь?

— Ваше высочество, — сухо произнесла леди-правитель Арабеля, — я вижу, что вы не одни.

Настала очередь Ласпиры вздохнуть.

— Мирмин, — сказала она с легким намеком на усталость, —  нас только двое. Поставь свои сапоги на стол, наполни свой кубок и скажи нам: как поживает Арабель?

Раздался приглушенный стук, когда в поле их зрения врезались два запачканных грязью каблука сапог, изящно скрещиваясь в лодыжках, и быстро движущееся золото вспыхнуло в свете свечей, когда кубок размером с человека был поднят из-под края стола.

— Хорошо, — решительно сказала Мирмин, салютуя им обоим с бокалом в руке. — Как прикажете.

Королева Кормира усмехнулась тем же мягким, глубоким смехом, каким так часто смеялся ее муж. Леди-правитель Арабеля едва не вздрогнула от этого звука. Азун был мертв и похоронен, но в любой момент она ожидала, что он выйдет из-за угла со смехом в глазах, и...

— Мрин, — тихо сказала Филфаэрил, словно читая мысли, —  я тоже по нему скучаю. Больше, чем кто-либо другой, хотя я прекрасно знаю, как сильно я его разделяла. Ради него я продолжаю день за днем поддерживать Кормир сильным. Как поживает Арабель?          

—Мне так жаль, моя Королева... Фи.

Леди-правитель Арабеля в гневе на себя хлопнула ладонью по столу, пригубила — нет, сделала воинственный глоток — вина и решительно сказала:

— Город возвращён. Постоянные патрули восстановлены, закон Короны восстановлен, мы закончили чинить дороги и мосты, и большая часть ваших войск сейчас находится среди фермеров. Полным ходом идет строительство амбаров, и люди благодарят твою щедрость. Теперь может начаться настоящая перестройка.

Филфаэрил улыбнулась, и Ласпира откинулась на спинку стула, удовлетворенно кивая.

— Ах, Мрин, как приятно разговаривать с человеком, который думает, видит и говорит прямо. Ты даже не представляешь... эти придворные....

— О да, я знаю, — горячо ответила Мирмин Ллал. — Если бы не опасность, которую навлекут на нас их безрассудство и предательские амбиции, когда Каменные Земли так близко, и эта новая темная магия, что хуже зентов, я бы заставила тебя согласиться на мой старый любимый план.

Настала очередь Ласпиры усмехнуться.

—Заковать всех наших придворных в доспехи и отправить их к вам, чтобы они работали грязными руками, смотрели в лицо военному страху и слышали несколько суровых приказов? Не думай, что у нас не было искушения.

— Так сделай это — сказала командир Арабеля. — Если я сделаю верных и полезных людей из полудюжины придворных и умру при этом, это будет шесть замен за одного убитого — и урок, который может просто заставить остальных молчать и держаться в стороне, если уж они не захотят последовать.

— И снова потерять Арабель? —мягко спросила Филфаэрил.  — Сколько хороших людей заплатят за то, чтобы вернуть его еще раз?

Мирмин кивнула, сделала большой глоток из своего кубка и сказала:

— Боги побери, Филфаэрил, но я просто не могу тебя называть...

— Нет, можешь  —сказала Филфаэрил с неожиданной иронией в голосе. — Здешние придворные называют меня «ледяной шлюхой» за моей спиной, достаточно громко, чтобы быть уверенными, что я слышу. А до этого я была «одинокой долгожительницей» в течение многих лет в напоминание о любовных похождениях Азуна. И да буду я освежёвана на алтарях Ловиатар, если один из моих немногих настоящих друзей не сможет назвать меня как надлежит.

— Не позволяй лордам, которые крутятся при дворе, слышать, как ты используешь это выражение, — сказала Ласпира с еще одним смешком.

— Они могут не понять.

Филфаэрил закатила глаза.

— И то верно. Я пыталась подбрасывать отборные фразы там, где их шпионы могут подслушать, чтобы заставить их задуматься, и все, что они делают, это гадают, что я имела в виду — вслух и за выпивкой, пока они не ошибаются в словах и не искажают то, что, по их мнению, я подразумевала. И мне приходится смотреть, как Лус в очередной раз борется с желанием задушить их голыми руками.

Настала очередь Мирмин усмехнуться.

—Неужели характер Стального Регента становится... менее характерным?

Королева вздохнула.

— Да, к ее чести. Но она находится вдали от седла, меча и своих молодых лордов и каждый день фехтует улыбчивой ложью ... Я вижу, как это нарастает в ней. Кто-то, когда-нибудь очень скоро, скажет одно неверное слово или сделает что-то маленькое и лишь слегка оскорбительное, и выдержка Лус сломается.

— Думаю, это будет не единственным, что сломается в королевстве в тот день, — согласилась командир Арабеля. — Но, боюсь, я отнимаю у тебя слишком много времени, Фи. Ты должна знать кое-что еще о здешних событиях.

Королева кивнула и улыбнулась.

— Говори.

— Видели испуганных зентов, убегающих из Каменных Земель, — ответила Мирмин. — О да, в это трудно поверить, но я и сама кое-что видела. Они, вроде бы, болтали о великих магических битвах между могущественными волшебниками и ужасными летающими зверями.

Королевская бровь поднялась.

— По-видимому?

— Так говорят тюремщики, и они знают дело. Завтра я настроена допросить единственного живого пленника, который у нас есть.

Ласпира пристально наблюдала за правительницей Арабеля через кристалл. — Это была твоя лучшая новость, — тихо сказала она. — А теперь расскажи нам остальное.

Мирмин подняла покрытую шрамами руку с длинными пальцами.

— Только одна, благодарение богам за маленькие милости. Наши патрули прочесали весь восток.

И что? — Голос королевы был нежен, как будто она успокаивала плачущего ребенка.

— Тильвертона нет, — прямо сказала Мирмин. — Полностью, совершенно.

— Разрушен, — пробормотала Филфаэрил. Это был не вопрос. Леди-правитель Арабеля печально кивнула ей в ответ через магическое стекло, а королева вздохнула, откинула голову и добавила ровным голосом: — Спасибо, Мрин. Приятно слышать правду, а не...

— Сладкие слова придворных, — тихо произнес Ласпира. — Наша благодарность, Мирмин. Поспи немного.

Правительница Арабеля одарила их кривой улыбкой и насмешливым стоном.

—Это и был мой сон, леди. Боги храни вас в добром здравии, а Кормир — в лучшем.

Она отсалютовала кубком, спустила ноги на пол, взяла меч, и кристалл потемнел.

— Храни тебя боги, Мрин, — тихо сказала королева, глядя на него. — Один из немногих настоящих клинков, которым мы можем доверять. О, их так мало...

— Леди королева, — сухо произнес Ласпира, — мы можем впадать в отчаяние только тогда, когда дела королевства дают нам время для подобных поблажек.

Голова Филфаэрил резко повернулась, ее глаза вспыхнули огнем, и она одарила старшую военную волшебницу кривой улыбкой. Королева склонила голову и прошептала:

— Приказывай мне.

— Моя королева! — воскликнула Ласпира, по-настоящему потрясенная.