- Мне её не хватает, - призналась Блудница. – Больше, чем я думала.

- Мне тоже, - произнёс он. – Без Изумрудной всё будет совсем по-другому.

На долгое время воцарилась тишина.

- Возможно, - заговорил наконец Пастух, - ты скажешь мне своё настоящее имя? Отметим этим начало нового этапа в нашей жизни.

Блудница покачала головой.

- Это слишком опасно.

- Было… Разве ты боишься меня? – и снова его дерзкая улыбка.

- Тебя? – переспросила Блудница. – Нет, тебя я не боюсь. С некоторых пор мало что способно меня испугать.

Прищёлкнув языком, Пастух приступил к обустройству своего спального места.

- Слова, слова. Мы оба знаем, что это неправда. Я думаю, ты боишься смерти.

Блудница рассмеялась.

- Ох, Пастух. Знаешь, сколько раз я уже умирала?

- Полагаю, четырнадцать.

- Четырнадцать раз я чувствовала, как моя душа отделяется от тела. Четырнадцать раз я оказывалась на плане Фугу, потерянная и лишившаяся воспоминаний. Четырнадцать раз я взирала на Град Судилища. Я привыкла к смерти. Пятнадцатого раза я не боюсь.

- Но теперь Изумрудной и её бриллиантов больше нет, - тихо произнёс Пастух. – Пятнадцатый может оказаться последним.

- Может.

Пастух устремил на неё серьёзный взгляд.

- Блудница. Я сейчас говорю с тобой не как коллега, а как Серебряная Звезда. Меня крайне беспокоит будущее твоей души. Нам неизвестно, где пребывает Изумрудная, но только в твоих силах решить, где окажешься ты. Неужели ты захочешь отправиться в пустоту плана Фугу?

- Сегодня ночью, - произнесла Блудница, - я собираюсь отправиться только в одно место – в царство сновидений.

Она не стала говорить ему, что большую часть ночей ей снились её убийцы: человек из Тетира, ассасин с восточных гор, чернопёрый кенку из Дурпара, мемнонский военачальник-дженази. Волшебник в Амне и ещё один волшебник в Уотердипе. Канцлер в Агларонде. Женщина-некромант, которая прикончила её менее чем в двенадцати милях от того места, где они сейчас находились. Все они были убиты, когда воскресшая Блудница хриплым после пребывания в загробном мире голосом рассказала найденные ею сведения.

Лишь в бою с человеком из Тетира она пыталась сопротивляться, и он же был единственным, на чью казнь она пришла посмотреть. Его преступные планы представляли собой серьёзную угрозу для этого нестабильного королевства. Публичная казнь была назначена на один из тёплых дней киторна. Он поднялся на эшафот с вызывающим видом, но, когда судья закончил зачитывать обвинения, а палач занял своё место, его взгляд встретился со взглядом Блудницы – женщины, за чьей смертью он наблюдал собственными глазами и чьё тело самолично утопил в бухте. Его трясло даже после того, как его отрубленная голова покатилась по помосту.

Всех их подвело то, что они считали свои планы крайне надёжными и непогрешимыми. Это читалось в их расширившихся глазах, когда они ловили её со сжатым в руке письмом, картой или зельем. Когда её глаза стекленели, это выражение быстро сменялось самодовольством. Пусть ей и удалось докопаться до истины, эта истина окажется похоронена вместе с ней. Теперь они в полной безопасности.

Все они были о себе крайне высокого мнения, а она являлась всего лишь глупой мёртвой воровкой.

- Давай предположим, - давным-давно сказала ей Изумрудная, когда только предложила ей взяться за эту работу. В те времена Блудница была простой воровкой, которая много знала о том, как незаметно проникать в дома, и совсем мало – об окружающем мире. – Предположим, что тебе удаётся успешно пробраться в его убежище. Ты узнаёшь обо всех его намерениях и интригах. Отыскиваешь улики, необходимые для того, чтобы вывести его на чистую воду. Ты можешь сбежать, но всегда остаётся шанс, что наша цель заметит следы твоего вторжения и изменит свои планы. Тогда твои доказательства станут бесполезны. Так что вместо этого ты прихватишь мешочек с монетами и пару безделушек, а затем сломаешь что-нибудь или нарочно зайдёшь не в ту комнату. Он ловит тебя. Перерезает глотку. Сжигает труп. Он полностью уверен, что избавился от той угрозы, которую ты собой представляла. Но это далеко не конец, - продолжила Изумрудная, - ведь у нас останется часть твоего тела - например, мизинец. Если отрезать его по суставу и отдать священнику, он сможет воскресить тебя в целости и сохранности прямо здесь, в этой комнате. Твои воспоминания и показания будут представлять собой… исключительную ценность.

Блудница тогда подумала, что её собеседница сошла с ума, но Изумрудная загнала её в угол – этот разговор происходил в её доме, куда Блудница вломилась тем вечером. Либо стать воскрешающимся агентом, либо ещё одним трупом, от которого избавятся на задних улочках Амна. Крайне скудный выбор.

И всё равно целую ночь Блудница провела в раздумьях о полном бесформенного серого тумана плане Фугу и судилище богов. Она смотрела на свои тонкие пальцы, которые было так просто отделить от тела – словно бутон тюльпана от стебля.

В темноте амбара Блудница очнулась от тягостных сновидений, полных тёмных силуэтов, злых чар и ножей, вонзающихся в сердце.

И скрежета когтей по дереву.

Она рефлекторно потянулась к мечу, но вспомнила, что оставила его в повозке. Её ладонь нащупала рукоять спрятанного в голенище ножа. Сердце колотилось у неё в горле, однако она понятия не имела, что именно послужило причиной её внезапного пробуждения. Наконец её глаза приспособились к царящей внутри сарая полутьме. Помещение освещалось лишь светом луны, проникающим сквозь щели в стенах.

Светом, который кое-где перекрывали крадущиеся снаружи приземистые силуэты.

- Пастух! – прошептала Блудница. Её меч лежал под сиденьем повозки в восьми шагах поодаль. Её спутник в качестве оружия использовал цепь, и она задалась вопросом, догадался ли он прихватить её с собой при отходе ко сну.

- Пастух! – Блудница перекатилась на ноги. С бешено колотящимся сердцем она не сводила взгляда с движущихся вдоль стен силуэтов. Они были длинными и косматыми – собаки?..

 Но они в Эрлказаре. Значит, точно не собаки.

- Пастух!

Он сел и раскашлялся так громко, что его, должно быть, услышали даже в Амне. Блудница мысленно выругалась. Изумрудная так долго держала его вдали от оперативной работы, что его навыки успели притупиться.

 - Заткнись и иди сюда, - шёпотом велела она. – Нужно, чтобы ты сотворил заклинание.

По крайней мере, ему хватило смекалки на то, чтобы крадучись пробраться сквозь груды сена к повозке.

- Какое заклинание? – шепотом спросил он. – Что вообще происходит?

- Там что-то есть, - объяснила она. – Что-то, что охотится за нами.

Подкрадясь к стене, Пастух прильнул глазом к одной из щелей.

- Ты уверена? – спросил он. – Они похожи на…

Нечто тяжелое врезалось в стену и с рычанием принялось скрести доски. Пастух отшатнулся. Послышалось многоголосое рявканье – на лай это походило в той же степени, как вопль баньши на крик женщины. Находящиеся за стеной существа сгрудились возле ходящих ходуном досок.

- Наша Госпожа… - начал молиться Пастух. – Какое заклинание?

- Выясни, живые ли они, - Блудница пристегнула меч к поясу. – А затем действуй по обстоятельствам.

- Живые? – в голосе его послышались панические нотки. – Во имя Адов, какими ещё они могут быть?

- Пастух, - мягко произнесла Блудница. Стена начала подаваться. – Сейчас не время впадать в панику. Очень важно знать, являются ли эти существа нежитью или нет, и тебе под силу это выяснить. Задавать вопросы будешь потом.

Пастух кивнул. К его чести, он без колебаний вытащил из-под мантии серебряный амулет и начал молиться.

Держа меч наизготовку, Блудница подошла к стене. Если он не поторопится, то доски не выдержат и гончие набросятся на неё ещё до того, как кто-то из них успеет издать крик – и тогда станет совсем неважно, кто это. На Блудницу нахлынули воспоминания о том, как душа покидает этот мир, и она встряхнула головой. Не сейчас.

Вместо этого она подумала об улицах Анкапура и драках с дворнягами за объедки. Целься в подбородок, целься в глаза, если получаешь укус, то ни в коем случае не отступай. Трудные уроки, выученные ещё в детстве.