- Пробовать никому не советую, - легкомысленно бросила она.

- Блудница, - произнесла Изумрудная.

Блудница выглянула из окна. Расположенный на склоне холма город Аткала был освещён множеством факелов. Наверху вдалеке виднелся сияющий храм Вокин. Блудница знала, что большей частью своего сияния он был обязан регулярным пожертвованиям Изумрудной. Если милость одного из божеств и можно было купить за деньги, то только Подруги Торговцев.

Блудница подумала об ужасе, который жаркой волной скручивает нервы задолго до того, как угасает зрение. О том чувстве, которое испытываешь, когда душа покидает тело. О темноте, которая поглощает тебя лишь на миг или же на целую вечность – в зависимости от капризов Тени. О замешательстве и беспокойстве, неизменно охватывавшем её на плане Фугу, и о клубящемся там сером тумане.

Когда Блуднице предстояло умереть в первый раз, она оказала убийце отчаянное сопротивление. Она не собиралась этого делать, ведь правительство Тетира заплатило ей именно за то, чтобы она погибла, отыскав нужную информацию – но тогда она ещё не умела контролировать свой страх, и он полностью подчинил её себе. Она забыла о сделке с Изумрудной, забыла об уверениях Пастуха в том, что всё будет в порядке. Она сопротивлялась, словно загнанное в угол животное. Извиваясь, пинаясь и царапаясь, она отчаянно пыталась вырваться из хватки  своего убийцы. Но к тому моменту всё уже было предрешено – у неё не было никаких шансов.

Душащему её человеку не было никакого дела до того, что она внезапно пожалела о своём решении. Его пальцы всё глубже и глубже сдавливали её шею, пока не обхватили позвоночник – по крайней мере, ей так показалось. В глазах у неё потемнело, и она почувствовала, как её душа отделяется от тела, словно повязка, которую сняли со свежей раны. Необычное ощущение.

Бесполезно пытаться описать это словами. Ничего из того, что она могла сказать главе шпионов, не сможет подготовить её к тому, что ей предстоит.

- У тебя всё будет по-другому, - произнесла Блудница, наливая в чашку Изумрудной чай. – Мне никогда не доводилось бывать в Вечном Солнце.

- Если предположить, что я отправлюсь именно туда, - произнесла она, отхлёбывая чай. «Предполагать – это всё, что в наших силах», - подумала Блудница, но не стала озвучивать свои мысли вслух.

Ожидая, пока повозка догонит её, Блудница поднесла к глазу подзорную трубу. Внизу раскинулся Эрлказар – лоскутное одеяло из засеянных полей и грязных извилистых дорог. Находившийся у подножья холма дом выглядел аккуратным и уютным, вокруг него простирались поля с собранной зимней пшеницей и зреющим ячменем. Разглядывая его, Блудница нахмурилась.

- Лучше нам поторопиться, - произнесла она. – Судя по всему, они вот-вот закроют двери на ночь.

- Может, стоит отправиться туда, где хозяева проявят меньшую подозрительность? – спросил её спутник, худощавый мужчина в залатанной мантии. – Ведь они непременно станут спрашивать, откуда мы, куда едем… что везём.

Сложив подзорную трубу, Блудница убрала её в седельную сумку и, обернувшись, взглянула на Пастуха. Тот управлял повозкой, в которой лежало обмотанное тканью тело Изумрудной.

- Если так, то мы им расскажем, - произнесла она. – Им вряд ли не доводилось иметь дело с мертвецами.

- Итак, кем ты сегодня представишься? – спросил Пастух. – Если они захотят взглянуть на труп, у нас могут возникнуть проблемы. Никто не поверит, что ты являешься дочерью турмишанки.

- Почему нет? – Блудница пустила лошадь вперёд. – Кровь порой проявляет себя самым необычным образом. Может, Изумрудная некогда спуталась с жителем Долин.

- Значит, на сегодня легенда такая? Ты – дочь, а я…

- Верный слуга?

- Я хотел предложить зятя, но это тоже неплохой вариант, - произнёс Пастух.

- Имён называть не будем, но в остальном станем придерживаться истины. Мы едем из Амна, направляемся в Турмиш, чтобы отвезти Изумрудную домой.

- Она уже дома, - произнёс Пастух, и Блудница закатила глаза. Ей крайне не хотелось вновь начинать этот разговор.

- Будешь разглагольствовать в таком духе, и нашей легенде конец.

- Да, госпожа, - обернувшись, Блудница увидела, что на губах Пастуха играет его обычная дерзкая улыбка. Из профессиональной вежливости – по большей части – она никогда не стремилась узнать его получше, но, судя по тёмной коже и ярким глазам, он был калишитом. Из-за небольшого шрама, приподнимавшего уголок его губы, создавалось впечатление, будто он всегда усмехается. Зубы его были белоснежными.

Когда она собиралась отправиться в путь, он настоял на том, чтобы сопровождать её, несмотря на её уверения в том, что это может быть опасно.

- Я верю, что с тобой мне ничего не грозит, - произнёс он со своей обычной кривой улыбкой. – Вдобавок я тоже кое-что умею.

Натянув поводья, Блудница подождала, пока повозка не нагонит её.

- Я серьёзно, Пастух. Возможно, эти люди не слишком умны, однако разглагольствования священника они сразу узнают.

- Я в курсе, как себя не выдать, - произнёс он. – Может, опыта у меня и поменьше, чем у тебя, но я не зелёный новичок.

По губам Блудницы скользнула слабая улыбка.

- Да. Твои таланты приносят больше пользы внутри Дома.

- Приносили, - поправил её Пастух. – Госпожа.

По спине Блудницы пробежала дрожь тревоги. Верно – больше ему вряд ли придётся её воскрешать. Облизнув губы, она направила лошадь вперед.

В придуманной ими истории было достаточно деталей, чтобы представить двух шпионов респектабельными гражданами – теми, кого вы без вопросов пригласите в дом и угостите тушеным мясом и летним элем. Людьми, с которыми можно поболтать о погоде, урожае и дороге из Амна, а на следующее утро проводить в путь, дав с собой немного хлеба, сыра и небольшую бутылочку того самого летнего эля.

Старый фермер не захотел их слушать. Взгляд его был жёстким, словно утрамбованная копытами лошадей земля. Тонкие губы кривила мрачная гримаса. Лишь когда Блудница с самым усталым и жалким выражением лица трясущейся рукой потянулась к кошельку и достала оттуда две золотых монеты, шпионы получили в своё распоряжение сарай и краткое напутствие не забыть запереть за собой дверь.

Они завели повозку внутрь и послушно захлопнули двойные створки ворот.

- Очаровательно, - пробормотал Пастух, пробираясь сквозь завалы сена. Из тёмного угла послышалось мычание коровы. – А твоё мнение я не спрашивал.

Блудница улыбнулась – на сей раз вполне искренне.

- Никогда не думала, что кастеляна замка Селемчант окажется провести проще, чем простого крестьянина. В любом случае, здесь получше, чем в чистом поле.

- Говори за себя, - произнёс её спутник. – В поле, по крайней мере, воздух свеж, а мои молитвы отправляются прямиком к Лунной Деве.

Блудница, которая в этот момент занималась обустройством лежанки в стогу сена, замерла. Столь незначительная деталь – легко было пропустить её мимо ушей.

- Селуне. Вот кому ты поклоняешься?

Пастух фыркнул.

- Наконец-то до тебя дошло. Я множество раз благословлял тебя её силой.

- Мне не доводилось видеть твои таинства, а ты не очень-то похож на Серебряную Звезду.

- А ты – на блудницу, - мягко заметил он.

Она пожала плечами.

- Да и ты вовсе не пастух.

- В своём роде – да. Отыщи бедных заблудших овечек и верни их домой к Лунной Деве, - он ухмыльнулся. – Или в нашем случае к Изумрудной. По мне, есть кодовые имена и похуже. Почему ты выбрала такое?

- Я не выбирала, - произнесла она, поудобней устраиваясь на сене. – Изумрудная всё решила за меня. Сказала, что моё тело – это мой товар.

Пастух хохотнул.

- Да уж, её всегда отличало своеобразное чувство юмора.

Внезапно Блудницу захлестнула скорбь, словно приливная волна. Её глаза наполнились слезами прежде, чем она успела их сморгнуть. Подняв взгляд, она обнаружила, что Пастух пристально смотрит на неё.