Дварф бросил взгляд на меч и отвернулся. На его лице заиграла хитрая улыбка, очевидно, ограничения магии дроу были ему знакомы.

— Что же, решила не убивать меня?

Трелвин вытащила из кармана кусок чёрной ткани и обернула им рукоять.

— Незачем, — она кивнула на оружие, — если бы лич-дроу мог выбраться из меча, он бы уже сделал это.

По крайней мере, она надеялась, что это так. Дварф кивнул:

— А мой смертный приговор?

— Пусть его исполнит кто-нибудь другой, — во время утомительного пути к поверхности она решила просто придержать пленника при себе до наступления вечера. Затем она оставит его и не мешкая отправится в королевскую резиденцию. Даже в том невероятном случае, что дозорные согласятся выслушать дварфа достаточно долго, и он успеет выдать все её планы, будет уже слишком поздно. Более правдоподобным казалось, что караул убъет его без предупреждения.

— Ты ведь Трелвин, верно?

Она кивнула.

— Я Спиннел, сын Фелдссона, — на его лице промелькнула улыбка. — Я избавлю тебя от остальной части моей родословной. Взамен я был бы не прочь выслушать, почему тебе так сильно хочется прикончить свою королеву.

Трелвин буквально закипела от ярости. Чего он хотел добиться этим вопросом? Её пальцы дотронулись до прикрывающей рукоять ткани, что напомнило ей: нельзя вынимать меч. Сколь же глубоко она пала, когда обратилась к лич-дроу и его грязной магии! Ей нужно было хоть перед кем-то оправдать свои поступки, пусть даже и перед алчным, волосатым дварфом:

— Садись, — сказала она, указывая на бревно.

Спиннел протянул к ней связанные руки:

— Не могла бы ты..?

Она развязала его. В конце концов, куда ему бежать?

Он сел и, поглаживая бороду, выслушал её историю. Когда она закончила, дварф кивнул:

— Теперь я понимаю, — произнёс он медленно. — Воистину. У нас схожие принципы: борода за бороду. Иногда приходится вершить правосудие своими руками.

Некоторое время они сидели, вслушиваясь в утреннее чириканье птиц. Лес представлял собой смесь пёстро-зелёных и коричневых оттенков. Мягкий ветерок принёс острый аромат древесного сока и глинистый запах земли. Спокойная радость, которую Трелвин чувствовала в лесу, принесла с собой осознание, сколь многое она может потерять. Но всплывшая в памяти картина пронзённого стрелой горла брата вытеснила эти мысли прочь.

Наконец Спиннел нарушил молчание:

— Я помогу тебе.

Тут пришла её очередь смеяться:

— Зачем? Неужели моя история тебя так растрогала? Тогда где слёзы?

— Я помогу тебе, — повторил дварф, — потому что мне потребуется твоя помощь, чтобы выбраться из леса, — он остановился, чтобы до неё дошёл смысл сказанного. — Я подозреваю, что ты хотела бы встретиться с королевой наедине, чтобы никто не смог помешать тебе убить её. Однако её стражи будут прямо за дверью. Чтобы королеву не возродили, тебе потребуется как-то «освободить» её душу из меча. Ты можешь добиться этого, убив кого-нибудь из своего народа, но мне кажется, что твой план состоит не в этом. Значит остаётся только одна возможная жертва — ты сама, — он приподнял бровь. — Я пока прав?

Девушка неохотно кивнула.

— И всё было бы в порядке, если бы после самоубийства твоя душа смогла бы присоединилась к твоему брату в чертогах Коррелона. Но теперь эта перспектива гораздо менее заманчива, как я полагаю, — он вынудил её взглянуть ему в глаза. — Достаточно ли сильна твоя жажда мести, чтобы оправдать уничтожение собственной души?

Эта мысль заставила эльфийку содрогнуться.

— Я думаю, что нет, — сказал Спиннел. — Но есть и другой вариант. Как я говорил, у меня есть магия, которая поможет тебе сбежать. После этого тебе будет достаточно предоставить меч солнечным лучам, которые разрушат зачарование и душу королеву вместе с ним. Незачем никого убивать.

Трелвин не была уверена, стоит ли поверить ему:

— Какая магия?

— Плащ, который сделает тебя невидимой.

— Если у тебя был такой плащ, то почему же ты не использовал его, чтобы избежать караульных?

— Я бы сделал это, не подкрадись они ко мне. Вы, трунадар, очень скрытные, — дварф ухмыльнулся. — По рукам? Я расскажу тебе, где плащ, ты им воспользуешься, а затем принесёшь сюда, чтобы я смог убраться из этого несчастного леса.

— Откуда мне знать, что я могу доверять тебе?

Спиннел улыбнулся, среди густой бороды проблеснули белые зубы:

— Ты не можешь. Не более чем я тебе. Но мы — единственная надежда друг для друга.

Девушка кивнула. Теперь, когда ей был предложен хотя бы этот ничтожный шанс, она стремилась схватиться за него обеими руками. Оставался лишь один вопрос:

— А что, если Валек не даст мне убить Бетильду?

— Да, это проблема, — дварф уставился на шуршащую листву. — Расскажи мне побольше об этом «связывании», которое совершил дроу. Возможно я что-нибудь придумаю.

Трелвин обобщила то немногое, что рассказал ей Валек. Зачарование лич-дроу позволит ей оставить меч королевской страже и войти в приёмную безоружной. Как только она протянет руку к ножнам, меч магически появится внутри, как бы далеко он не был, и кто бы его не удерживал. Даже если она выбросит его в глубины океана, меч всё равно возникнет в ножнах, как только он ей потребуется.

— Значит, только ты можешь обнажить клинок? — размышлял Спиннел. — Но после этого любой может им воспользоваться, так?

— Никто из эльфов не станет убивать королеву! Даже если я расскажу им о моём брате, они никогда…

— Я имел в виду себя.

— Ты? — Трелвин покачала головой, поражённая его дерзостью. — Тебя и близко не подпустят к королеве Бетильде. На случай, если ты забыл, в отношении тебя вынесен смертный приговор. Первый же трунадар, которому ты попадёшься на глаза, приведёт его в исполнение.

— Мы что-нибудь придумаем.

Эльфийка фыркнула. Временами дварфы бывали такими простыми.

— Дварфы устойчивы ко многим видам магии, — продолжил Спиннел. — Что бы Валек не использовал для управления мечом, может оказаться, что его чары не смогут пересилить меня. Позволь мне убить королеву Бетильду. У меня столько же прав требовать её смерти, сколько и у тебя. Она приговорила меня к смерти, в конце концов.

Трелвин выдержала паузу, задумавшись. Определённо, когда Валек сопротивлялся, она не могла владеть мечом.

— Это может сработать, — признала девушка. — Но тебе будет трудно подобраться достаточно близко к королеве. А впрочем, есть одна возможность…

Глаза дварфа засияли, когда он услышал её план.

Королевский двор был искусно сформирован из ветвей и стволов живых деревьев, располагаясь на их верхушках. Трунадар начали строительство столетия назад, аккуратно подрезая и придавая форму деревьям, пока на них не вырос целый комплекс. Перемещаясь с места на место, простонародье трунадар устраивало временные пристанища в любых приглянувшихся им прогалинах и ложбинах, располагаясь в пустых стволах или сооружая замысловатые «насесты» на ветвях. Но королевская резиденция держалась веками, защищённая магией и покрытая листвой даже в самые холодные зимы. За всё это время только зелёным эльфам доводилось узреть её, а теперь Трелвин вела Спиннела — дварфа — прямо туда.

Девушка тащила за собой бесчувственное тело дварфа по лесу. Его руки были связаны за спиной, но ноги, оставляющие борозды в земле, были свободны. Спиннел имитировал, и очень даже неплохо, потерю сознания. Наступила ночь, сквозь ветви деревьев просвечивала луна. Впереди лежала группа деревьев, образующих подножие королевской резиденции. Полдюжины эльфов-стражников стояли караулом между стволами. Их земляно-коричневые и лиственно-зелёные одежды были почти неразличимы во тьме. Другие, как бдительные ягуары, беззвучно крались сквозь сумрак.

В мгновение ока шестеро эльфов выросли перед Трелвин, преграждая ей путь к резиденции, луки натянуты, стрелы на тетивах. Удача была на стороне Трелвин: этой ночью их возглавлял её старый друг.