После того как она чуть не лишилась подарка, Кэти была просто обязана как можно быстрее освоить новый вид передвижения. Ей даже вообразилось, что она обладает удивительной способностью, и чудилось, будто она летит по бескрайнему небу на своей Джиффи. Но как только девочка подъехала к дому, её мечтательное настроение испарилось в мгновение ока. На пороге стоял отец. По его взгляду Кэти поняла, что он давно кого-то ждёт, и плохие предчувствия поселились в её детской душе.

– Откуда у тебя это? – строго и сухо спросил отец.

Годри указывал на сверкающий велосипед шишковатым указательным пальцем, испещрённым трещинами с чёрными прожилками, похожими на те, что покрывают состарившуюся керамическую посуду. Но Кэти только молча стояла с опущенными глазами и не находила ответа.

– Я жду, – ещё более сухо проговорил он и медленно покрутил носком ноги из стороны в сторону, затаптывая очередной окурок.

– Я не знаю… – это всё, что смогла вымолвить девочка.

Отец прищурил один глаз так сильно, что правая часть его рта раскрылась, обнажая чернеющие зубы, которые тут же заскрежетали:

– Все деньги, что зарабатываешь, будь добра вывернуть на стол. Если узнаю, что где-то прячешь, найду и запру в гараже. А это теперь моё.

Он резко схватил велосипед и потащил за собой, а раздосадованная Кэти, не сказав ни единого слова, молча ушла в дом, сжимая в кулаках подол сырого сарафана так сильно, что ткань задымилась, испаряя накопившуюся влагу.

Каждый день внутри этой хрупкой на вид девочки происходили крошечные метаморфозы, которые предвещали удивительные перемены, но пока никто не догадывался какие – и даже она сама.

С той поры Годри стал постоянно следить за подозрительным, на его взгляд, поведением дочери. Кэти, конечно, давно мечтала, чтобы её родители были внимательны к ней, но сейчас она с большой радостью подарила бы эту мечту первому встречному. Отныне пребывание в доме стало похожим на каждодневную бесплатную работу. Если раньше она принадлежала только себе и в свободное время ходила к Чарльзу, что практически стал для неё вторым отцом, то сейчас все дни напролёт она посвящала домашнему хозяйству. Расчётливый Годри смекнул, что его дочь уже достаточно взрослая, раз смогла заработать на такие дорогостоящие вещи, и чтобы деньги не утекали из семейного бюджета и не тратились, по его мнению, на всякую ерунду, он составил для неё список ежедневных дел. Теперь на девочке была покупка продуктов; готовка завтраков, обедов и ужинов; влажная уборка квартиры; стирка и глажка белья. За невыполнение вышеперечисленного Кэти ждала ночь в гараже.

Так, в целях воспитания, хотя, возможно, и просто от скуки, Годри решил проучить неблагодарную дочь за то, что потратила заработанные деньги на всякие глупости, и наказать неразумное дитя за неуважение к старшим, которые дали ей крышу над головой, образование и пищу.

Отныне Кэти кружила по дому как пчёлка и даже минутки свободной не имела, чтобы сходить в любимую библиотеку. Все дни превратились в один сплошной день сурка и только ночью, девочка могла помечтать, сидя на балконе и поглаживая мягкую лоснистую шерсть Маркизы. В эти минуты она часто вспоминала о том удивительном солнечном дне у озера и необычном высоком мальчике.

В одну из ночей Кэти очень долго не могла уснуть. После того дня в парке, где она встретилась с иным миром, её часто мучили кошмары. Внезапный сон о волшебной академии настолько возмутил фантазию девочки, что в её подсознании затаился страх. Кэти боялась столкнуться лицом к лицу с чертями, о которых ей говорил в баре мужчина, чьё имя она не помнила.

В своих кошмарных снах, девочка то и дело убегала от тёмных теней или видела призраков, а к середине лета эти картинки становились всё более красочными и реалистичными, впрочем, не только прошлая встреча с неведомым будоражила её богатое воображение.

Минувший год пролетел незаметно, и совсем скоро Кэти предстояло пойти в колледж, что не могло не сулить постоянные унижения. С трудом верилось в чудо – что новая группа сверстников окажется снисходительнее прежней и не будет дразнить её за внешность. Сколько бы ни утешал её Чарльз в их редкие мимолётные встречи, которые случались по большей части, когда Кэти выходила купить продуктов, беспокойство за будущее одолевало девочку.

Конец июля выдался неимоверно жарким. Духота в доме стояла такая, что запах развешанных повсюду пыльных ковров, полученных Годри в наследство от любимой тётки, ударял в нос. Только ночью становилось немножечко легче, но от влажного воздуха, который разливался по комнате Кэти из крошечной створки старого окна, заснуть было всё же непросто. Однако перевернувшись в очередной раз с боку на бок, девочка всё же смогла погрузиться в лёгкую дрёму.

Кэти стоит посередине той самой площади, в конце которой располагается проржавевшая вывеска с надписью: «Три мага», только вместо солнечного света вокруг жуткая темнота.

В небе аспидного цвета гремит нечто похожее на стремительный раскат грома и прямо над белой ротондой появляется серовато-чёрное облако, которое, словно в замедленной съёмке, начинает поглощать всё вокруг и увеличиваться в размерах. В воздух поднимаются человеческие силуэты, магазинные вывески, резные скамейки, вместе с чугунными петлями вырываются со своих мест дубовые двери и массивные фонарные столбы. Эта сила настолько невероятна, что не удерживаются даже черепичные крыши и, словно огромные застывшие птицы, улетают в поглощающую их пустоту. Повсюду слышатся беспомощные крики, трескаются деревянные дома и бьются стёкла.

Но отчего-то Кэти не утягивает наверх, будто законы гравитации на неё не распространяются. Она пытается разглядеть, что же создаёт такой вихрь и всматривается вглубь этого разрушительного облака, но видит только густую темноту, которую прорезают молнии, создаваемые мерцающим энергетическим шаром. Любопытство толкает Кэти подойти поближе, но, к счастью, в этот момент к ней подбегает неясно очерченная тень в длинном серо-серебристом плаще и начинает сильно трясти её за плечи, вынуждая проснуться.

Девочка резко распахнула глаза, всё её лицо было покрыто холодной испариной, а сердце судорожно билось в груди, то и дело норовя выпрыгнуть. Жадно вдохнув сырой воздух, она села и провела ладонью по влажному лбу.

«Каждый раз один и тот же сон. Кто эта тень и что ей от меня нужно?» – мысли гулко сновали в её голове.

Кэти встала с постели, нырнула в новенькие белые тапочки, расшитые золотой нитью, и подошла к окну. Луна сегодня была больше обычного, от неё исходил особенный согревающий тёплый свет, и девочке стало немного спокойнее.

«Что бы это могло значить?» – вопрошала она небесный светящийся шар, словно тот был живым, но ответа так не приходило.

Постояв с минуту, Кэти зажгла свой лунный ночник с маленькими хрустальными звёздочками на прозрачных нитях, висевший возле изголовья кровати, и решила немного почитать. Она достала уже изрядно потёртую книгу под названием «Необыкновенный мир Кристофа». В ней повествовалось о смелом юноше, который странствовал по свету, совершая невообразимые для обычного человека подвиги, что были основаны, по мнению автора, на древних легендах.

На Кэти же эта книга действовала словно самое сильнодействующее снотворное. Ей мерещилось, что она вместе с Кристофом побеждает крылатого дракона, вызволяет из темницы заточенных орками эльфов и спасает от губительной проказы, насланной злобным колдуном, целый город. После нескольких страниц она уже ничком лежала на широко раскрытой книге, видя саму себя в образе могущественной воительницы верхом на кентавре с золотым луком в руках, преследующую косматого монстра.

Так все дурные сны вытеснялись волшебными, а в суете постоянных забот и вовсе забывались. Дни сменялись, словно вереница однообразных открыток, и жаркое лето неумолимо подходило к концу, не оставляя Кэти возможности как следует подготовиться к новому учебному году.