После этих слов Кэти стало немного легче, она судорожно сглотнула, вцепилась в руль и, не глядя на собеседника, выдохнула:

– Хорошо.

Четырёхколёсный экипаж уверенно продвигался вперёд, несмотря на волнение девочки, и дети медленно поехали вдоль зелёного коридора. Скорость была небольшой, тёплый ветер ласково развевал волосы Кэти, и поездка, несмотря на скрежет стальных колёс, потихоньку становилась приятной.

Постепенно прямой путь изогнулся, и за поворотом показался резкий подъём, в конце которого виднелось лишь голубое небо. Любопытство настолько охватило девочку, что она пыталась как можно сильнее вытянуть шею, только бы стать чуточку ближе к манящей цели, но когда тележка медленно докатилась, перед ними возникла огромная пропасть с отвесным спуском. Кэти жалела лишь об одном: что у неё нет панциря, как у черепахи, – где можно спрятаться до тех пор, пока поездка не подойдёт к концу.

Велосипедная дрезина замерла на одно мгновение, что-то щёлкнуло в глубине механизма, и девочка с ужасом посмотрела на спокойного, как удав, Кэрола, а через секунду они уже летели с высоченной скалы в пугающую неизвестность.

Кэти не издала ни звука и что было сил зажмурила глаза, будто это могло спасти её от неизбежного.

– И-и-и-ха-а-а-а! – громко закричал Кэрол перед тем, как их окатило водой, и дрезина замедлила ход.

От неожиданности девочка отпустила руль, чтобы убрать прилипшую на глаза чёлку, а когда управилась, увидела вокруг себя тёмный каменный тоннель, пропахшей сыростью. Несмотря на очередной поворот с более стремительным подъёмом, от которого засосало под ложечкой, зажмуриваться уже не хотелось, намного страшнее была неизвестность.

Теперь всё внимание Кэти было сосредоточено на летучих мышах, висевших в конце тоннеля. Она впервые видела их, да ещё и так близко. Девочка даже не успела как следует испугаться, когда дрезина на полном ходу выпорхнула наружу под писк вылетающих вместе с ней крылатых обитателей.

Новый спуск оказался спиралевидным, и сдерживать эмоции уже не было сил. К истерическому хохоту Кэрола присоединилось постоянное визжание Кэти. Их мотало из стороны в сторону, переворачивало вниз головой и кружило до тех пор, пока они попали в огромную клацающую пасть каменной жабы, и, пролетев между клыкастыми зубами, чуть было не превратились в её расплющенных собратьев. Затем их подхватил застывший хобот гигантского мамонта, закрученный в мёртвую петлю, а напоследок затянула в небо стеклянная вихревая воронка, из которой они пушкой вылетели и, зависнув на несколько секунд в свободном полёте, приземлились в жёлто-розовую желейную жижу. Дрезина начала плавно погружаться, отстегнув своих пассажиров, и обессиленные дети упали в вязкую смесь с чудесным ванильным ароматом.

Сердце у Кэти отбивало барабанную дробь, а в горле образовалась засушливая пустыня, и поддавшись первому желанию, она втянула в себя прохладную жидкость, в которую ушла почти с головой. Яркий мандариновый вкус ударил в нос, словно после стакана отменной газировки, и девочка, ощутив прилив сил и твёрдую опору под собой, поднялась на ноги.

Кэрол же казался неутолимым. Он загребал в ладони сладкую массу и поглощал её словно пылесос, отчего девочка звонко расхохоталась, а затем получила кусок желе прямо в голову. Ответ последовал тут же, превратив разноцветное озеро в весёлое поле для битвы. Они прыгали, бегали, плюхались на сытые животы и смеялись так громко, как только что кричали на крутых виражах, пока снова не очутились в магазине Фаверуса.

Многие пристально смотрели на весельчаков и улыбались в ответ, предвкушая порцию желанного удовольствия. Когда Кэти поняла, где они находятся, она тут же поднесла руку ко рту, чтобы сдержать смех, и, прошмыгнув в угол, где лежали её принадлежности, притворилась, будто выбирает тетрадки для письма. Кэрол прошёл за ней.

– Всё выбрала? – спросил он весело.

– Не могу понять, какая лучше, – девочка вертела в руках тетрадь размером с альбом для рисования.

– Любые из этих подойдут, страницы у них плотные и без линовки, как раз для чернил, – с непривычной заботой отвечал мальчик.

– Спасибо, – довольно произнесла Кэти, набирая в охапку тетради, а через минуту дети вприпрыжку спускались по устланной цветными коврами лестнице в зал для оплаты.

Очередь была уже не такой большой, и они быстро оказались возле стойки с кассиром в тёмно-сером, под цвет глаз, жилете, надетом поверх полосатой рубашки. Её рукава были слегка подвёрнуты, а на шее кассира красовался пыльно-лиловый платок с незатейливым узором.

Мужчина с густыми седыми волосами до самых плеч и бакенбардами широко улыбнулся сквозь усы, что кончались в области подбородка, и продолжил приветственную речь:

– Прекрасный день для покупок, Мистер Блэтчер! Насколько я мог заметить, вы пришли вместе с очаровательной спутницей! – заговорил продавец, вгоняя детей в краску. – Отличное решение! Именно сегодня у нас двойная скидка за двойную дружбу!

По залу тут же пробежала волна возбуждения, все начали шептаться о новой акции и договариваться друг с другом.

– Но прошу заметить, мои драгоценнейшие, я обладаю недюжинной интуицией, на скидку может рассчитывать не каждый!

Зал снова оживился, но на этот раз унылым гудением.

– Желаю хорошего дня! – закончил довольный кассир и взмахнул двумя пальцами на прощанье, словно отдавал в честь, да так резво, что его волосы с усами заколыхались в разные стороны.

Дети выбежали за дверь, розовощёкие от смущения, как после бани, и, сбросив накупленное в корзину, скорее помчались домой.

Казалось, будто прошла целая вечность. Ощущение сытости давно испарилось вместе с иллюзией, и Кэти уже успела соскучиться по ароматной выпечке Фреда.

– Фред, Фред, – закричал Кэрол, вбегая в бар. – Сейчас такое было! Ты себе представить не можешь!

– Хо-хо, мой хороший, – ухмыльнулся мужчина, разливая напитки за барной стойкой. – Я много чего могу представить. Уж поверь мне на слово.

– Да нет же, этого ты точно в жизни не видел! – протестовал мальчик. – Мы тебе сейчас всё расскажем.

– Для начала помойте руки и ступайте накрывать на стол, а у меня последний заказ, – кивнул он в сторону дружной компании из шести человек, которая громко хохотала на весь зал. – Странные ребята, – шепнул Фред, – в четвёртый раз заказывают только крыжовниковый морс, а шумят так, будто выпили ведро веселящего сидра. Намекну-ка я им, что мы закрываемся.

Фред удалился с подносом, а дети с руками, полными покупок, юркнули на кухню в поисках съестного. Когда они вышли в зал, расстроенные молодые люди вставали из-за стола и слегка пошатывались. Фред вовремя их выпроводил, ещё бы немного, и они уснули бы прямо здесь, обессилив от бесконечного хохота.

Через минуту незнакомцы покинули бар, Кэрол с Кэти обменялись улыбками и побежали сервировать стол к ужину. Время в поездке пролетело настолько быстро, что даже не верилось, что уже вечер, и только живот предательски вибрировал, настоятельно требуя положенную ему пищу.

Когда они сели, к ним присоединился Фред, закончивший с уборкой стола.

– Вот ведь, негодники, – возмущался мужчина, накалывая на вилку куски тушёной говядины, – на вывеске чёрным по белому написано, что сегодня последний рабочий день. Неужто они рассчитывали на ночёвку?

– Да ладно тебе, Фред, – протянул Кэрол, – они же ушли. В гостинице кроме нас больше никого нет.

– Надо бы что-то придумать, – бормотал под нос мужчина. – Может, заклятье какое?

– Слушай, Фред! – звонко продолжил мальчик, вытаскивая дядю из раздумий. – Мы сейчас были у Фаверуса и попали на самый настоящий аттракцион!

– Опять баловался с этим злосчастным зеркалом? – продолжал возмущаться мужчина.

– Ну почему сразу злосчастным? Это же совершенно безопасно, – оправдывался мальчик.

– Не верю я этим иллюзиям. Они только пудрят детям мозги и вводят в заблуждение, – отсёк Фред, что Кэти стало не по себе от такой перемены.