– Но с какой целью? – удивилась Джиа.

– М-м, ты… красивая, – усмехнулся ведьмак, возвращаясь к ней.

– И что? Разве они… – Джиа смутилась, не без содрогания припоминая видение на болоте. – Они могут вступать в союз?

– В союз? – рассмеялся мужчина. – Почему ты не называешь вещи своими именами?

– Это отвратительно! – нахмурилась девушка.

– Ну, вот и я не проверял, если честно, – пошутил ведьмак. – А жабалака я, кстати, прикончил…

– Что?! – воскликнула Джиа. – Да я же сегодня весь день его искала, лошадь потеряла!

– Не будем ругаться? – предложил Летодор, крепко прижимая к себе вырывающуюся наемницу.

– Так уж и быть, – снисходительно прошипела она, успокоившись. – О, теперь-то мне ясно, чем здесь так воняет…

– Ага. А представь, как он вонял, когда был целым, – усмехнулся ведьмак. – И ты еще не знаешь, где было его слабое место.

– Где?

– Тебе не понравится, поверь!

– Отвечай!

– Ты бы назвала это органом для вступления в союз…

– Ах ты!..

Они посмеялись.

– Хочешь, я унесу его башку подальше отсюда? – предложил Летодор.

– Нет, я потерплю, – вздохнула Джиа, прижавшись щекой к его плечу. – Не уходи. Пожалуйста.

Он улыбнулся, вглядываясь в ее дикие зеленые глаза, склонился к лицу так низко, что уже ощутил тепло губ и услышал, как быстро забилось ее сердце. Но в последний момент девушка отвернулась.

– Прости, – еле слышно проговорила она. – Может, твоя идея не так уж и плоха. Но… Позволь мне привыкнуть к тебе.

– Хорошо, – прошептал Летодор, нежно касаясь губами ее виска.

Ночь выдалась прохладной и светлой. Луна шла на убыль. Стрекотали ночные насекомые, где-то вдалеке ухала сова. Уставшие, но нечаянно счастливые, они погрузились в спокойный и глубокий сон, крепко прижавшись друг к другу.

День выдался погожим. Легкая голубая дымка окутывала испещренные виноградниками холмы и далекие горы за ними. Высокие дома и башни города сияли белизной. Отражая солнце небесное, сверкали тысячи солнц рукотворных: узкие золоченые купола и шпили храмов, величественные соборы для молений высокородных господ и более скромные часовни – для простых горожан. Храмы украшали каждую улицу города, прятались в зелени парков и скверов.

Самторис был великим городом, средоточием духовной власти, самим сердцем ордена Единого. Главный храм располагался на самой вершине горы. И вид, открывавшийся из окон его башен, был поистине великолепным. Однако сегодня даже эта прекрасная картина не могла исцелить омрачения души Верховного жреца. Если бы кто-нибудь увидел его сейчас, в часы тяжелых раздумий, то сильно удивился бы разительным переменам в образе священнослужителя.

Дэ́рей Сол всегда отличался благим нравом, и доброжелательная улыбка никогда не сходила с его губ. Он, отмеченный особым знаком солнца, сам был подобен светилу. Ему не требовалось сочинять длинные проповеди: прихожане, только лишь услышав его красивый звучный голос, тут же забывали о своих горестях и обидах. Он вдохновлял паству и вселял в нее надежду. И люди его любили.

Обыкновенно избранный по особым приметам Верховный жрец сменял предшественника, как принц обретает престол после смерти короля-отца, будучи уже в немалом возрасте. Жители Самториса славились долголетием, а уж почетный Совет Единого, верный помощник государя и блюститель единого закона, состоял из мужчин и женщин, давно перешагнувших рубеж шестидесяти лет. Но вышло так, что прежний Верховный жрец познал границу смерти рано и не по своей воле, а потому Дэрей Сол принял почетные обязанности, не достигнув еще и сорока лет.

За спиной нового Верховного жреца поговаривали об излишней юности кандидата, но, несмотря на это, он быстро проявил себя прекрасным лидером, усмирив противоречия в рядах Совета и направив их силы в единоугодное русло: на просвещение населения и развитие науки. В его мечтах каждая крупная деревня Энсолорадо – Страны вечного лета, где обильные урожаи снимают несколько раз в год и крестьяне живут в достатке, в том числе и в достатке свободного времени, – должна была обрести если не собственный университет, то хотя бы школу.

Сейчас именно почетный Совет и занимал думы Верховного жреца. Итоги его последнего заседания не воодушевляли. Дэрея Сола возмутила реакция Совета на прозвучавший вопрос о пропаже людей. Все свелось к обвинениям так называемой единомерзкой нечисти, которая якобы чрезмерно размножилась за последние годы в окрестных лесах. Выдвигались разные нелепицы о проклятиях, жабах и тому подобном. Некоторыми даже озвучивались сильно отдающие государственной изменой мысли, связывающие пропажу людей с незаконностью предстоящего наследования престола.

Однако Дэрей Сол не упустил из внимания упомянутое как бы вскользь происшествие с деревенским жрецом, которого три дня тому назад доставили в столицу для суда. Предъявленное главой деревни Пекеладо обвинение ужаснуло почтенных жителей столицы. Неслыханно, но жрецу ордена Единого и его помощникам вменялись по крайней мере три ритуальных убийства, попытка убийства и еще несколько подозрительных пропаж.

Отметил Верховный и внезапную кончину троих жрецов, отправленных для служения в другие деревни. Было ли то делом рук разгневанных крестьян, нанятых кем-то наемников или самих орденских отступников – неизвестно, но вопрос оставался открытым и требовал скорейшего расследования.

Дэрей Сол все еще слишком хорошо помнил первую вспышку похищений. Они происходили пять лет назад, и прекратились, как это ни странно, после таинственного убийства его предшественника, Великого Духом Кунда Кора.

Но прекратились ли? И какое отношение имел к ним сам Верховный?

Возможно ли, что некий преступный союз все эти годы продолжал убивать невинных людей, только лишь более скрытно: приезжих, сирот, детей бедняков? Связать факты воедино не составляло труда, и указывали они на проблему куда более серьезную, чем разрастание популяции болотной нечисти или таинственные исчезновения людей.

Потому-то, несмотря на солнечный день, темные думы и хмурили лоб Его Святейшества. Тягостное предчувствие охватило его душу, но здравый смысл настаивал на том, что с выводами и обвинениями торопиться нельзя и даже преступно.

В развитом королевстве, чье законодательство до сих пор опиралось на презумпцию виновности, предъявить обвинение было всегда проще, чем доказать обратное. Одно дело – слово главы деревни и жрец, пойманный на месте преступления. И уже совсем другое – бездоказательные умозаключения, пусть даже они и принадлежат избранному от Единого, лицу, обладающему силой, равной королевской власти.

Необходимо было найти неопровержимые доказательства. Но как вывести подлых изменников на чистую воду? Как распознать, кто из Совета потворствует похищениям, а возможно, и сам прибегает к темным ритуалам; а кто попросту боится за собственную шкуру и потому отмалчивается, кивая на силы природы? Можно ли в этом деле положиться на городскую полицию? И, в конце концов, недаром же едят хлеб небольшие, но великолепно обученные боевые подразделения самого ордена – мстители вингенсы.

Пусть пять лет назад в погоне за убийцей Великого Духом Кунда Кора они потерпели позорное поражение. Немногие выжившие из тех, что преследовали наемника из клана сумеречных лис, рассказали небылицы о страшной ведьме, которая якобы была в напарницах у эльфа-убийцы и одним лишь только криком лишала человека жизни.