Другая поучительная история произошла месяцем позже в древнем городе Осе́но, где издревле жили бок о бок расы человечьи, гномьи и эльфьи. В Осено они торговали, обменивались знаниями, заключали взаимовыгодные союзы, в том числе и брачные. И была то практика обыкновенная для Осено.

И вот случилось одному знатному человеку возжелать себе в жены эльфийскую деву, красота которой не имела себе равных. Однако вместо того, чтобы добиться сердца девы, нетерпеливый Ри́то Не́ги – так величали знатного господина – в один прекрасный вечер просто взял ее силой.

Но вышло так, что эльфийская дева не вынесла оскорбления и скончалась от горя. Чтобы обезопасить свое имя и дом, Рито Неги объявил ее единомерзкой ведьмой, а всю ее бедную семью обрек на изгнание в горные районы Аркха.

Впрочем, недолго пришлось ему радоваться беззаботной жизни и той безнаказанности, которую так часто даруют сильным мира сего их несметные богатства. Смерть, которую принял этот знатный господин, настолько ужасающа, что описывать ее мы не возьмемся. Скажем только, что последним живым существом, которому Рито Неги сумел причинить мерзопакостное насилие… был он сам.

Если прислушаться к сплетням, то можно узнать, что той самой ночью, в которую свершилось правосудие, одна из служанок наблюдала в господской спальне как будто бы дух той самой эльфийской девы. Была то белокурая и стройная девушка. Была, а потом пропала, как будто растворившись в тени подле окна.

Другие, более правдоподобные, слухи сообщают нам о том, что некие эльфийские родственники обесчещенного семейства не поскупились и наняли наемного убийцу из таинственного лесного клана Аркха.

Мораль сей истории однозначна: любишь – женись и люби!

Но самая чудовищная история приключилась в окрестностях города О́йро, который располагается недалеко от небесно-голубого озера Азу́ле.

Случилось так, что народились в том озере насекомые, коих никогда доселе не видывали. И каждый укушенный этой тварью покрывался сыпью, метался в лихорадке и спустя несколько дней погибал от таинственного иссушения. В нем как будто пересыхала вся жидкость. Тело укушенного делалось сухим, ломким, а волосы и ногти крошились в пыль.

Все изыски и старания докторов шли прахом. Даже молитвы и ауры жреца Единого не помогали несчастным горожанам. Больных пробовали укладывать в холодную воду, но и это спасало на короткий срок, лишь оттягивая неизбежную смерть.

Люди отчаялись настолько, что вознамерились осушить злосчастное озеро. Для выполнения сего замысла были вырублены окрестные леса, а в сторону низин выкопаны отводные канавы. Руководил спасительным мероприятием один из старейшин Ойро – уважаемый Ми́лер О́ва.

Но после того, как озеро уменьшилось почти вполовину объема, оказалось, что количество заболевших выросло почти вдвое! А их мучения сделались еще более тяжелыми.

Люди пребывали в страхе. Кладбища росли с угрожающей скоростью. И только уважаемый Милер Ова не терял воодушевления. Он, самоотверженно рискуя собственной жизнью, до последнего момента старался избавиться от злосчастного озера. Пока не приключилась с ним неожиданная смерть.

Однажды утром его окоченевшее тело нашли в домике лесничего, откуда славный Милер Ова отдавал последние приказы по вырубке леса. Доктора заключили, что смерть наступила не в результате насильственного посягательства и не от иссушающей лихорадки. Похоже, что у господина Ова попросту остановилось сердце.

Однако перепуганный лесничий – собственно хозяин домика – утверждал, будто бы накануне вечером к ним заявилась сама Владычица озера Азуле!

Лесничий рассказывал, что выглядела она поначалу как обычная девица. Но затем в руках у нее появились гребень и зеркальце необычайной чистоты да в черепашьей оправе. Девица будто бы желала переплести растрепавшуюся косу, и вдруг волосы ее вспыхнули, точно полированное золото на солнце!

Стала она необычайно прекрасна, но один лишь ее взгляд заставил лесничего похолодеть от ужаса. Понял он, что дело тут непростое, и поспешил спастись бегством, оставив старейшину Милера Ова наедине с незнакомкой.

Нужно ли говорить о том, что лесничему никто не поверил? Но справедливости ради необходимо отметить, что как только все работы по вырубке и осушению озера прекратились, тут же отступила и эпидемия, которую разносили насекомые…

Если проявить внимание к более тихим разговорам, можно услышать кое-что любопытное. Поговаривают, что старейшины города во главе с Милером Ова долгие годы вырубали древние леса, а затем и вовсе посягнули на святая святых – озеро Азуле. Якобы на дне его можно было найти древние эльфьи сокровища. За это всех людей, которые не вступились за лесные пределы, и настигла жестокая кара.

Селяне уверены, что в конечном итоге сама Владычица озера смилостивилась над горожанами и решила забрать душу одного лишь господина Ова. Кое-кто из них клянется, что даже слышал, как поет таинственный дух озера. Но все это больше похоже на детские сказки.

Наконец, самую правдоподобную версию выдвинула вдова Ова. Как ни странно, смерть мужа нисколько не опечалила эту жизнерадостную и храбрую женщину. Во всеуслышание она объявила, что в домике лесничего ее муж имел привычку тайно встречаться со своими любовницами. От того и разорвалось его бедное сердце.

«Наброски для сказаний и поучений», записанные странствующим монахом Гри́го Ва́га Печальным, смиренным слугой и носителем истины Единого.

На небе неподвижно застыли редкие облака, в траве стрекотали кузнечики. Под жарким полуденным солнцем сквозь поля и луга тянулся широкий тракт. Позвякивая медными бубенцами на сбруе, по дороге брели две лошадки, запряженные в повозку. Лошадки были старые, повозка – не новая, но добротная да на высоких надежных колесах. Стены с небольшими оконцами были украшены резьбой и расписаны синей, зеленой и красной красками. Потертые от времени рисунки все еще хранили следы растительного орнамента в виде виноградных лоз, в центре которых красовалась надпись «Уомы».

Из округлой полотняной крыши повозки торчала печная труба. Впереди крыша слегка выступала, защищая от солнца возницу. Тот напевал себе под нос несложный мотивчик, пытаясь отогнать дрему.

Дорога была хорошая – ровная, прямая, ибо вела в столицу. Правда, популярностью этот большак не пользовался. С некоторых пор леса вокруг него заболотились. Даже сейчас, в самый разгар лета, там стояла вода и воняло нечистотами.

Поговаривали, что болото зародилось на лесной вырубке недалеко от приозерного города Ойро: мол, тамошние жители лихо разбудили. Со временем болото разрослось да расползлось по лесам, кое-где даже вышло на луга. И местность заполонили опасные болотные твари. Постепенно вырубка была заброшена. А близлежащим деревням пришлось взывать к жрецам Единого, которые владели защитными аурами, и даже нанимать охотников.

Между тем стена леса, шедшая вдоль полей, приближалась. Уже было заметно, что деревья согнулись и скривились, будто сломленные болезнью. Возница не обращал на них внимания. Ви́рил Уо́м, пожилой мужчина с круглой загорелой лысиной на макушке, но все еще черными волосами, невозмутимо правил лошадьми, напевая себе под нос.

Его семья – не родная, а приобретенная в дороге – состояла в том числе из двух рослых молодцов Фи́ле и По́ле, на которых, если что, всегда можно было положиться. Парни умело играли не только на струнных инструментах, но и на колюще-режущих. Помимо них в повозке дремали его красавица жена – златовласая Бони́та – и их дочка О́рфа. Ехали с ними две собаки, одна кошка и бойкий петух в клетке (ведь всем известно, что петушиный крик – первое дело против нечисти).