- Аа-а-ань, а ты точно уверена? Чё-то мне эта затея не особо нравится, - я вытаскиваю ногу из очередной ямы.

Проклятье. Что вообще было в моей голове, когда я решила для похода в лес надеть свои новенькие конверсы?

- Хоспади Есусе, Варя-я-я, - перепрыгнув через очередную покрытую льдом лужу, сестра бросает на меня раздражённый взгляд. - Мне об этом бабка Кхамали рассказала! Она врать не будет.

Ну, вообще-то, строго говоря, Кхамали была нашей прабабкой. К тому же...

- Ха! Уж кто-кто, но бабка Кхамали соврёт и глазом не моргнёт! Забыла уже, как она после смерти своей соседки от её лица понабрала кредитов и укатила в Монголию, соблазнять сына какого-то местного олигарха?

А он, вообще-то, был младше неё раза в три!

- Ой, зай, ну было и было... Мне бы она точно не солгала.

Увернувшись от покрытой колючими иголками ветки ели, я останавливаюсь. Одну секундочку...

- Аня, - переводя дух, с подозрением протягиваю. - А почему это ты только сейчас про этот обряд вспомнила?

Вопрос, который, почему-то, не пришёл мне в голову раньше. Бабка Кхамали, Царствие ей небесное (хотя сомневаюсь, что такую мадаму кто-то подпустит на пушечный выстрел к небесам), отчалила в мир иной ещё даже до того момента, как мы с сестрой окончили школу. То есть вообще-то, Анька должна была знать про этот проклятый ритуал уже лет пять, если не больше.

- Ну... - она останавливается, виновато глядя на меня. Так. Чую подвох. - Она мне о нём рассказала вчера, во сне.

Прошу прощения?!

- Погоди-ка... ты хочешь мне сказать, что мы выперлись посреди ночи в кишащий маньячелами лес исключительно потому, что наша мёртвая прабабка явилась к тебе, пока ты спала, и наказала провести в полнолуние какой-то непонятный обряд по привязке твоего суженного? Я правильно всё понимаю?

Вау. А я ведь даже не понимала, насколько неадекватно звучит всё, что мы делаем, пока не вербализировала это. И как я вообще повелась на подобное?!

- Варя, тш-ш-ш! - Аня прикладывает палец к губам, на секунду ослепив меня светом включённого на смартфоне фонарика. - Ну что ты так сразу... это же бабка Кхамали! У неё был настоящий дар! Если она пришла, значит, это не просто так.

Ага, дар. Как же. Единственный дар, который у неё был - проворачивать грязные делишки, а потом спускать добытое богатство на молодых мальчиков и брендовое шмотьё. Хотя... она ещё каждый день выдувала по бутылке вискаря, как-то при этом умудрившись не угробить печень. Но здесь заслуга скорее её печени - эта детка держалась до последнего.

- Я иду обратно, - только я разворачиваюсь, как Анька, в два прыжка преодолев разделяющее нас расстояние, хватает меня за руку.

- Нет! Варька, ёлки-палки, ну пли-и-з... Хватит быть такой вреднoй! Мы же почти пришли уже. Сейчас быстренько - раз-раз - и сделаем. Перфекто.

Я закатываю глаза. Сестра права. До злополучной поляны оставалось совсем ничего, а идти обратно по лесу одной... страшновато.

- Окей, - вырвавшись из цепкой хватки, я решительно шагаю вперёд. - Только быстрее давай. Здесь стрёмно, кошмар просто.

Мы двинулись с удвоенной скоростью.

Лес вокруг нас выглядел умиротворённо: освещаемые только бледным светом луны деревья, трава, покрытая инеем, и тишина, нарушаемая лишь отдалёнными криками совы. На небе не было ни облачка, и луна сияла как солнце. Вдалеке виднелись огоньки дачных домиков, но до них было далековато.

Наконец, мы добрались до небольшой поляны.

- Помоги мне, - Аня всучивает мне пять восковых свечей, - нарисуй на земле пятиконечную звезду и на вершине каждой поставь по свече.

- Ты серьёзно? - Я киваю на покрытую тонким слоем снега землю. - Почему ты заранее не нарисовала эту ерунду на листке бумаги? Обязательно сейчас на это время тратить?

- Нельзя заранее, - она закатывает глаза с таким раздражением, будто это я вытащила её на мороз посреди ночи для того, что бы она помогла мне сделать привязку к моему очередному хахалю. - Нужна свежая, на земле. Вот, - сестра вытаскивает из рюкзака тонкую металлическую линейку, протягивая её мне, - углом, короче, режь - так на земле рисунок будет чётче.

Чего-о-о? Линейка? Реально?

- Что за... - мои брови в возмущении ползут вверх, - какого ты вообще линейку припёрла? Нельзя было гвоздь какой-нибудь взять, что ли?! Алло, у нас почти зима на дворе!

- Ой, блин, Варвара Батьковна, угомонитесь, пожалуйста. Сама же сказала, что хочешь побыстрее, и сама же скандал закатываешь. Откуда я вообще могла знать, что в лесу такая земля твёрдая уже?

Ну просто поразительная наглость! То есть это я ещё и виновата в том, что не хочу десять часов скрести по промёрзлой земле какой-то тонкой пластинкой? Обалдеть.

Ладно, Варя, успокойся. Отложим люли для сестрички на потом, сейчас главное - поскорее со всем этим покончить.

- Хорошо-о-о, - недовольно скривив губы, я выхватываю линейку и, отыскав более-менее чистое местечко, принимаюсь рисовать звезду.

Лес по-прежнему остаётся тихим и - как бы моя паранойя не твердила мне об обратном - похоже, не спешит являться пристанищем никаких сумасшедших маньяков. Это было весьма иронично, но, видимо, единственными товарищами с бедами с головушкой здесь были именно мы с Аней, заявившиеся почти в полночь в самую гущу леса с кучей псевдомагических штуковин ради поисков жениха.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Закончив со своей работой, я поднимаюсь. Ну, в принципе, получилось неплохо. Линии кривоватые, конечно, но учитывая то, какая здесь непробиваемая почва, всё очень даже ровно.

Довольная собой, я размещаю в углах свечи.

- Отлично, - осмотрев результаты моего труда, выносит вердикт Аня. - Так, сейчас я зажгу свечи, а потом встану в центр, и ты прочитаешь вот это. - Она протягивает мне испещренный непонятными словами лист бумаги.

- О спансани мэ вэни эд ми ин тенедрис... Аха-ха, Ань, а ты сколько выпила перед тем, как спать легла?

- Да хватит меня уже стебать! - Обложив свечи смесью каких-то трав, она зажигает их и встаёт в центр звезды. - Давай. Начинай. Только чётко, зай, бабка Кхамали сказала, что слова нужно правильно выговаривать.

Я закатываю глаза. Ага, конечно. Может, при жизни бабка Кхамали и выкидывала разные финты ушами наподобие сбывавшихся гаданий на таро или действующих любовных приворотов, которые заставляли верить в наличие у неё определённого рода сил даже такого скептика, как я, но искренне сомневаюсь в том, что она могла бы нашептать что-то дельное моей дорогой сестричке во сне. Как бы Аня не пыжилась, ей дара нашей легендарной бабки не передалось.

Покачав головой, я всё-таки приступаю к чтению:

- О спансани мэ вэни эд ми ин тенедрис ноктис вел ин люси дай абсорб ми кам омни вестро реинют вобискам.

Мой голос стихает. Я бросаю взгляд на оглядывающуюся по сторонам Аньку.

- Ну как, чувствуешь что-нибудь? - Почему-то понизив голос, спрашиваю я.

- Неа, - сестра разочарованно качает головой. - Может, ты прочитала что-то не так?

- А может, эта ерунда просто не работает? Такой вариант тебе в голову не приходил?

- Ой-й-й, - лицо сестры кривится в раздражении. Подскочив ко мне, она грубо вырывает листок из моих рук. - Это работает, сколько раз объяснять? Я всё сделала так, как мне бабка Кхамали сказала.

- Ради бога... Ан...

- Так, давай я сама попробую прочитать, становись в центр, - не давая мне договорить, сестра подталкивает меня к рисунку.

- Ты это серьёзно сейчас? - Я складываю руки на груди, смерив её раздражённым взглядом.

Сколько можно? И без того понятно, что это всё - полнейшая лажа. Аньке пора уже перестать пытаться выдавливать из себя сверхъестественные способности и просто смериться с реальностью.

- Варь, ты развалишься, что ли, если десять секунд просто постоишь?