В итоге руки связали всем, кроме волка. Рыжебородый что-то крикнул, и с протяжным скрипом в стене перед нами открыли ворота, которых, я могу поклясться, до этого там не было. Нас повели через узкий, почти не освещенный тоннель под конвоем, как преступников. Стены давили, я чувствовала себя в ловушке, и это нервировало.

Вдруг прямо за моей спиной с грохотом упала стальная решетка. Резко оглянувшись, я поняла, что все гномы исчезли, мы остались одни, и теперь отрезаны железными прутьями друг от друга. Эфира вцепилась в решетку, но ее сил не хватило, прутья глубоко вошли в землю. Мор, оставшийся по одну сторону решетки со мной, зарычал от злости. Его ладони полыхнули зеленым, и я отскочила в сторону, пропуская его к заграждению, удивляясь, как быстро ему удалось отделаться от веревок на руках.

– Не выйдет, маг, – раздался где-то над нами голос рыжебородого. – Решетка из гномия, вы не сможете ее сломать.

Князь, не послушав, все же принялся зажигать руны, и тогда узкие стены дрогнули, с потолка на головы посыпался песок, и я с ужасом осознала, что они движутся. Стены начали сдвигаться, готовясь нас раздавить. Мы в западне.

– Мы не хотим причинять вам вред, – снова откуда-то сверху сказал гном, и стены прекратили движение.

Мор перестал зажигать руны, уловив намек, но его глаза по-прежнему яростно полыхали зеленой магией стихийника.

– Вы вдвоем можете пройти к королю, остальные останутся здесь. С ними ничего не случится, если вы не наделаете глупостей.

Только теперь я осознала, что мы единственные с Мордау остались с этой стороны решетки и можем идти дальше. Впереди была тьма, но куда бы ни вел этот тоннель, для нас двоих путь открыт.

– Вы будете держать их в заложниках, – прорычал разгневанный князь.

– Это мера предосторожности, природник, – ответил ему гном из темноты.

Я посмотрела на остальных. Трантина сжалась от страха, Ортос и Алгерда разглядывали стены в надежде найти тайник, рычаг или выход. Сетсей и Эфира пытались поднять решетку, но она не поддавалась.

– Если хоть с одним из них что-то случится, у вас появится еще один враг в лице целого княжества, – сказал Мор в потолок, чтобы гном его точно расслышал, затем наклонился к решетке и шепнул: – Злючка, ты за старшую.

Она ничего ему не ответила, лишь с досадой пнула решетку.

– Мы вернемся за вами, – мягче добавил он.

– Вернеш-шс-ся бес нее… – Драгон показал на меня и провел пальцем по своему горлу, чтобы Мор понял.

Князь не дослушал, взял меня за локоть и потащил за собой. Я тут же вырвалась и обернулась к друзьям, не желая их оставлять.

– Идем. – Мордау коснулся веревки на моих запястьях, отчего она истлела и растворилась в воздухе. – Чем быстрее поговорим с королем, тем быстрее их выпустят. Только без глупостей.

– Себе это скажи, – огрызнулась я.

– Там Алгерда, – нервно повел плечами Мор и больше ничего не добавил, но я поняла: это гарантирует, что князь будет венцом рассудительности и доброжелательности.

Кинула последний взгляд на друзей, и грудь будто сдавил стальной жгут. Мы оба будем осторожны. У нас нет права на ошибку. Я втянула их в этот сумасшедший поход и обязана вытащить в целости и сохранности.

Идти оказалось недолго. Совсем скоро мы вышли в просторный зал из грубого камня с нависавшим прямо над нашими макушками потолком. Как только глаза привыкли к свету, удалось разглядеть дюжину гномов вокруг нас и рыжебородого, который настороженно покосился на наши развязанные руки, но промолчал и велел следовать за ними. Нас опять повели короткими коридорами и залами из грубого желтоватого и серого камня. Походило на рабочие коридоры, пока мы не вышли к высоким, в несколько этажей, каменным сооружениям. Так вот он какой, город гномов. Дома из цельной каменной породы стояли близко друг к другу. Широкие, круглые у основания, они сходились острой крышей вверху, как конусы. Деревянные массивные двери, множество окошек и лесенок, которые обвивались вокруг домов и вели на второй, а иногда и третий этажи. В некоторых домах горел свет, но в основном в окнах было темно. Эти каменные сооружения в несколько этажей не иначе как работа геомантов. Дома причудливо наряжали: раскрашивали яркой краской, украшали камнями или разноцветной мозаикой. Хозяева явно пытались разнообразить похожие серые строения. Пройдя вдоль домов, мы вышли к каменному мосту над бездной. Посмотрев вниз, я поежилась: из темной пустоты высовывались, как щупальца монстра, острые скалы, и белесый туман обвивал их холодными кольцами.

Мост из красноватого камня вел к невысокому дворцу, вырубленному прямо в скале. Декоративные балкончики и узкие окошки вызывали недоумение. При взгляде на них воображение рисовало картину, как юная дева, стоя на балконе, подставляет лицо солнцу, ловя его лучи. Но над нашими головами камень, под ногами камень, везде камень. Солнечные лучи никогда не светили в эти бутафорские окошки.

Нас провели через высокую арку, в которую упирался мост, и мы попали во дворец-город.

Главный зал был разделен на две части каналом, через который то тут, то там перекинулись маленькие хрустальные мостики. В стене напротив из глаз огромной каменной статуи тонкими нитями сбегали серебряные ручьи, похожие на водопады слез, утекающие в канал. Необычайно красиво. Даже камень способен плакать, если он творение рук талантливого гнома-геоманта. Удивительно, как это место отличалось от всех пещер, галерей и тоннелей, которые мы видели прежде. Потолки здесь сводчатые, стены украшены со вкусом, а пол вымощен большими плитами с геометрическими рисунками. Присмотревшись, я поняла – это не просто фигуры, а огромные часы. Любой гном, смотрящий с верхних галерей, может узнать точное время. Умно. Тут нет ни солнца, ни луны, по которым можно ориентироваться.

Дальше нас повели по лестницам на верхние этажи. Поднявшись достаточно высоко, я взглянула вниз убедиться в своей правоте. И правда – огромные часы изумрудного цвета прямо на полу с разделенными секторами. Вместо стрелок подсвечивался сектор, который показывал время на данный момент.

Пока нас вели к королю, мы встречали множество гномов, и невозможно было не заметить их состояние: что бы здесь ни произошло, пришлось им несладко. Перебинтованные, грязные, в порванных одеждах, явно побывавшие не в одной битве и главное: мрачные, усталые, серые лица. Я внимательно следила за Мором, он тоже подмечал все, что нам удавалось рассмотреть, хмурился и молчал.

Рыжебородый наконец остановился перед простой деревянной дверью.

– Пришли. Без глупостей, иначе ваших друзей размозжит в лепешку.

Я непроизвольно дернулась, а Мор сверху вниз посмотрел на гнома.

– Открывай, – прошипел Мордау.

Я ожидала по меньшей мере тронный зал не хуже, чем Всюдублеск, алмазный трон в человеческий рост или что-то в этом роде, но перед нами была маленькая, простая комнатка с камином и кроватью, на которой лежал седой старик. Его голова покоилась на пирамиде из подушек, и казалось, если бы не она, держать голову сам он бы не смог. Грудь короля была перебинтована, рядом с кроватью мельтешили гномихи. Одна смачивала его губы водой, другая поправляла перину, третья чем-то мазала его виски.

Рыжебородый подал знак, они отошли от кровати и растерянно замерли у стены. Мне даже не пришлось подходить ближе, я почувствовала это сразу: он плох. В нем почти не осталось магии, гномий король ранен, он на пороге смерти.

– Вы пришли на помощь? – прокряхтел он и зашелся кашлем.

Мордау, видимо, тоже не ожидал такой картины, и, хотя из-за капюшона я не видела всего его лица, губы князя сжались в тонкую нервную полосу. Пораженные увиденным, мы так и остались стоять в проходе.

– Да, – ответила я решительно.

Мутные от боли глаза короля сфокусировались на мне.

– Дочь Вильмена, – не спросил, а констатировал король гномов. – Похожа.

Сердце екнуло.

– Вы знаете, где он? Знаете, где мой отец?

Король закашлял, отрицательно покачал головой и махнул рукой рыжебородому гному, требуя продолжить за него.