─ Ну как ты там?

─ Пока жива, ─ пожимаю плечами, и Женька хмурится, будто сказала что-то плохое.

Мы оба испытывали друг к другу нечто большее, правда, мне всегда казалось, что я была увлечена им гораздо сильнее. После года моей реабилитации я поняла это чётко, когда в его глазах увидела эту жалость и дурацкое сочувствие, ожидая, что найду в них только поддержку и веру, что у меня снова всё будет хорошо. Но так и не нашла.

─ Как Ира? ─ спрашиваю чисто из вежливости, но внутри ненавижу эту девчонку, занявшую моё место.

─ Справляется, только без тебя не то, ─ признаёт вполне искренне, и я знаю, что это правда.

У меня вовсе нет тщеславия по поводу собственных прошлых успехов – я просто знаю, на что была способна, и на что способны другие, но от этого совсем не легче, ведь они там, а я здесь.

─ Надеюсь, к соревнованиям она будет лучше.

Только бы не разреветься. Я год держала эмоции под самым надёжным замком, не позволяя себе и слезинки, но сейчас готова была взорваться из-за простого звонка. Вот бы моя терапевтша сейчас порадовалась, конечно.

─ Ты… приедешь? ─ спрашивает неуверенно.

Не приеду. Не хочу. Да просто не могу видеть, как кто-то исполняет мою мечту.

─ Я не знаю, Жень. Я даже не знаю, что там со школой, и вообще, что будет дальше… Не буду ничего обещать, ладно?

─ Тогда, может, мне приехать?

Когда я лежала в больнице он спросил то же. Наверное, мне ещё тогда стоило задуматься, ведь обычно те, кто вроде как тебя любят, не задают таких вопросов, а просто приезжают, бросая всё.

─ Лучше готовься к соревнованиям, ─ нахожу в себе силы улыбнуться, и Женька тоже расслабляется, хотя его улыбка всё ещё кажется мне неестественной. ─ Слушай, мне вроде как надо ещё кое-какие коробки разобрать, а то мама будет ворчать, ─ очередная ложь, ─ так что я пойду, ладно?

─ Окей, не хочу тебя отвлекать. ─ Враньё. ─ Не пропадай, хорошо?

─ Пока, ─ первая отключаюсь, выдыхая, как после пробежки, и хочется что-то расколотить.

Вместо этого переодеваюсь, хватаю колонку и иду выплёскивать эмоции.

С помощью танца, как и с помощью музыки можно выразить гораздо больше чувств, чем словами. Именно поэтому я когда-то выбрала их, потому что в детстве много дралась с мальчишками, и мама не дала мне пойти на борьбу. Не для девочек, мол. Правда, мне всегда казалось, что это она парней пожалела…

На улице ещё душно, но меня это не останавливает. В пристройке прохладно, и я включаю на телефоне свой сборник, а потом всецело отдаю все свои переживания движению. Мне не нужно думать о чём-то или гадать, как я выгляжу – всё, что накопилось, сейчас вырывается наружу, пока звучит микс одной из любимых корейских песен.

Да, мне больно.

Эта боль дерёт когтями изнутри, ища себе выход, но больше я не могу её прятать.

У меня пытались отобрать то, что я любила больше всего, но я выжила и снова могу танцевать. Пусть ещё тяжело, пусть мышцы не готовы, потому что такая травма не проходит бесследно, только ни за что на свете я не позволю никому решать, что я могу или не могу. Я всё способна преодолеть, пока жива. И мне не нужна сцена с огромным залом людей, чтобы это доказать.

Улыбка расцветает на моём лице, когда я делаю очередной поворот перед финалом песни. Поднимаюсь на носки, чувствуя стекающую каплю пота по виску, задираю ногу, и в этот момент какой-то посторонний звук врывается в мой мир, резко вырубая музыку.

Застываю, едва не потеряв равновесие, тяжело дышу, и вижу, что мой телефон валяется на полу, сбитый прилетевшим откуда-то баскетбольным мячом. Его владелец стоит неподалёку рядом с другом, а я узнаю в блондине того неандертальца, который чуть не снёс меня на входе в клинику, и что-то в нём не даёт мне перестать смотреть в ответ.

─ Зачётные ноги… для карлика, ─ ухмыляется он. ─ Мяч не подашь?

Не знаю, почему просто продолжаю смотреть на него. Оскорбление не бесит настолько сильно, как его наглые глаза, осматривающие так, что не по себе становится. Они затягивают куда-то, уводят в темноту, из которой так просто не получается выбраться, но у меня находятся силы.

─ Конечно, ─ отыскиваю в себе самую милую улыбку, подхожу ближе и что есть дури бросаю мяч в сторону леса.

Он перелетает через забор, катится вниз по склону под недобрым взглядом, а потом исчезает где-то у озера с эпичным плеском. Больше не улыбаюсь, и, развернувшись к парням спиной, покидаю место преступления, так и не дождавшись от них никакой реакции, правда, вскоре до меня доносится глумливый смех второго баскетболиста.

─ Тише, Танечка, не плачь, ─ хохочет он, а мне почему-то совсем не до смеха.

Глава 2

Ян

─ Это что за крошка? ─ облизывается Илюха, глядя, как мелкая гоблинша уходит.

Когда столкнулся с ней у клиники, она показалась мне просто злобным гномом в красном худи и мешковатых штанах, о котором я почти сразу забыл – своих проблем хватает. Но теперь, походу, мы будем видеться куда чаще.

─ Наверное, пойдёт в нашу школу, ─ всё ещё смотрю на её ноги и почему-то не получается отлипнуть.

Вроде мелкая, а фигура как у порно-звезды. Шорты, хоть и не короткие, но отлично демонстрируют все мышцы, спортивный топ сидит так, что даже фантазию подключать не надо – итак всё хорошо видно.

Какого хрена я пялюсь?

И зачем я бросил мяч, прервав её танец, не выкупаю, но мне дико не понравилось, что это увидел кто-то, кроме меня. Сам на пару секунд залип, и меня словно парализовало. Захотелось даже взять в руки карандаш и зарисовать этот момент, потому что было охренеть, как красиво.

Меня редко может что-то настолько заинтересовать, а если взгляд задержался на чём-то чуть дольше пары секунд, из головы картинку уже не выбросишь. До сих пор в мыслях, как на повторе эти её движения, взметнувшиеся каштановые волосы и ноги… Чёртовы ноги будут теперь преследовать меня повсюду.

─ Горячая, ─ никак не успокоится Абрамов, провожая её до самого дома.

Неужели старик Филатов решил покончить с одинокой жизнью? Даже не похоже на него.

─ Ничего особенного, ─ морщусь, хотя сам искоса смотрю, как она наконец-то исчезает за дверью.

─ Всё ещё злишься из-за Лики?

─ Да срать я на неё хотел, ─ реально злюсь, потому что по глупости решил, будто она может стать для меня кем-то особенным.

Она и была, а я, как дебил считал, что она меня понимает. Думал, что между нами грёбаная связь, но это оказалось пустяком. Мы просто веселились, и я не должен был надеяться, что её обещание ждать меня будет правдивым – год не маленький срок, но как же паршиво…

─ Так может, пойдём сегодня в клуб? Отпразднуем твоё возвращение, ─ двигает бровями. ─ Там девчонки будут получше – оторвёмся. Ты ж наверняка там на своём ретрите баб вообще не тискал? ─ ржёт, прекрасно зная, какой «отдых» у меня был.

Мысль хоть и заманчивая, но отчего-то не кажется мне здравой.

У меня был хреналион времени вдали от друзей, чтобы подумать о смысле жизни и сучности бытия, и я считал, что пущусь во все тяжкие, как только приеду обратно в город. А по итогу вообще не тянет ни на девок, ни на приключения – снова подержать мяч в руках уже оказалось достаточно, чтобы чуть прийти в форму.

─ Не, давай в другой раз. Отец дома.

─ Оу.

─ Ага.

─ Тогда спишемся, ─ спешно прощается со мной у дома, не рискуя заходить внутрь и появляться перед моим батей.

Оно и к лучшему – он наверняка в своём типичном настроении, а значит, не стоит лишний раз его нервировать. Папуле не нравятся мои друзья, и он не устаёт постоянно напоминать, что свита, мол, делает короля, но дружба с Ильёй может принести нашей семье дополнительные бонусы, пока его отец мэр. Ненавижу весь этот бред со связями и прочим дерьмом.

─ Опять занимался бесполезной херью? ─ взглядом вылавливает меня в коридоре ещё из кухни, сразу замечая форму.

Игнорировать его было бы идеальным решением, но если буду молчать, опять прилетит по лицу, поэтому приходится с ним общаться ради собственного спокойствия.