Саймон потер небритую челюсть.

— В то время я не задумывался об этом, но припоминаю, что никогда не видел, чтобы она пила алкоголь, даже в ту ночь, когда мы встретились в том баре. Теперь это приобрело смысл. Она уже была беременна.

— Вы сдадите ДНК-тест? — спросил Иен.

— Если вы за это заплатите.

— Это моя вина, — пробормотал Иен, когда Саймон ушел. — Она сказала мне, что забеременела от Деннинга, и я купился, хотя уж кто-кто, а я должен знать, насколько небрежно Бьянка обращалась с фактами.

Почему Иен не взглянул на нее, Тесс?

— У тебя не было причин подозревать, что она солгала.

— Я ее знал. — Он потер шею сзади. — Мне следовало провести расследование, но она сказала то же самое нескольким знакомым.

Тесс закусила нижнюю губу.

— Может быть, это к лучшему.

— Ты знаешь, что это не так.

Он был прав. Тесс не могла представить себе, как она может протянуть месяцы — годы — в ожидании, когда появится другой мужчина и заберет ее ребенка.

— Я собираюсь на Манхэттен, — сказал Иен. — Поговорю со всеми, кто ее знал. Я разберусь с этим.

— Это моя ответственность.

— Почему?

— Потому что Рен моя. Ты просто ее… ее крестный фей.

Наконец он посмотрел на нее, но между ними пролегло такое расстояние, как будто они только-только познакомились.

— Ты понимаешь, о чем я, — сказала она.

— Да, о многом. Но не об этом.

— Я справлюсь сама.

— Уверен, что сможешь, но зачем тебе?

Потому что именно так она будет воспитывать Рен. В одиночестве, сама.

Иен удивил ее, уехав спустя несколько часов. Что-то в его поведении — отстраненность, которая отсутствовала еще несколько дней назад, — заставляло тревожиться. Тесс убеждала себя не брать в голову. Ей надо перестать пытаться читать его мысли и сосредоточиться на своей жизни. Это означало переехать в хижину окончательно.

Остальные вещи перевезли быстро. Тесс работала над своими записями к завтрашнему вечернему собранию общины, но в основном держала на руках свою крошечную капризную дочку и старалась не думать о лежавшей впереди неопределенности.

Даже с закрытыми шторами в ту ночь она представляла заглядывающего в окно Брэда Винчестера, и ей не нравилось, что он заставил ее так нервничать. Лежа в постели, она скучала по Иену, и не только по их сексуальной жизни. Ей не хватало возможности поговорить с ним, быть с ним.

Рен, похоже, не нравилась хижина больше, чем Тесс, — а может, она тоже скучала по Иену, — потому что всю ночь куксилась.

Утром Тесс проглотила две чашки крепкого кофе, пока беспокоилась, придет ли кто-нибудь на сегодняшнюю встречу. Или, может быть, жители явятся с горячей смолой и ведром перьев, приготовившись выгнать ее из города за развращение их молодежи. Она уговаривала себя, что этого не произойдет. Да, в городе были свои реакционные приверженцы, но имелись и здравомыслящие люди… хотя многие из них могли верить в то, что она виновата в смерти Бьянки.

Тем утром Темпестский женский союз собирался в «Разбитом дымоходе». Так что народу было битком, чтобы Тесс могла подумать, что она будет делать, если не сможет преодолеть это последнее препятствие. Мишель, которая должна была родить в любой момент, уже неделю как уволилась. Саванна все еще работала, но двигалась так медленно, что пользы от нее было никакой. Поскольку Тесс любила беременных женщин — даже тех, которые ей сильно не нравились, — она не жаловалась, даже на затянувшийся перерыв на отдых, который устроила себе Саванна.

Мишель явилась в качестве клиента и заняла место за столиком на четверых под последним лозунгом Фииша:

НИЩИЕ ГРАБИТЕЛИ WiFi

Платите или выметайтесь вон!

Раскинув колени и обхватив руками живот, Мишель уселась спиной к столу. Саванна использовала появление матери как предлог, чтобы продлить свой перерыв на отдых еще больше.

Несколькими неделями ранее Саванна побрила нижнюю половину головы, а волосы наверхней покрасила в зеленый цвет, так что казалось, будто на голове у нее вырос пучок зеленого лука. Как только она села на место напротив матери, то начала ворчать по поводу своей лучшей подруги Тейлор.

— Она ничего не смыслит. Ведет себя так, будто мне все еще хочется каждую ночь таскаться в «Петуха».

Мишель обмахнулась салфеткой.

— Тейлор просто соплячка. Не люблю повторять: «Я же тебе говорила», но…

— Вот и не повторяй! — резко ответила Саванна. — Тебе ничего нельзя сказать. Стоит о ком-нибудь упомянуть, как ты принимаешься критиковать.

— Я не критикую. Все, что я говорю, для твоего же блага. Тейлор лентяйка, а тебе нужны подруги получше. — Мишель потянула за последнюю расстегнутую пуговицу на своей блузке для беременных в черно-белую клетку и дунула в щедрое декольте, чтобы остыть. — Перестань так на меня пялиться. Тебе нужно быть внимательнее к моему состоянию.

— Твое состояние? А как насчет моего состояния?

— Это совсем другое. — Мишель забила мяч в корзину. — Тебе не сорок два года и у тебя не было раньше стремительных родов.

— Если ты не прекратишь талдычить о своих стремительных родах, клянусь, я опрокину этот стол прямо на твои большие жирные коленки.

Тесс поставила лимонад перед Мишель.

— Не могли бы вы двое потише? Всех клиентов распугаете.

— А тебе какое дело? — огрызнулась Саванна. — Это место Фииша, а не твое.

Тесс прижала руки к сердцу.

— Вот что мне больше всего нравится в здешней работе. Глубокие узы дружбы, которые я разделяю с моими любимыми коллегами. — Она посмотрела на Саванну. — Это сарказм, если до тебя не способно дойти.

Мишель с трудом поднялась на ноги.

— Ты не имеешь права так разговаривать с моей дочерью.

— Хорошо, оставлю это на твое усмотрение, поскольку…

Мишель внезапно вскрикнула от боли и согнулась пополам.

— О Боже! Господи Иисусе!

Тесс подхватила ее, не дав упасть.

— Позвони… позвони своему отцу! — ахнула Мишель.

Саванна вскочила и бросилась за телефоном быстрее, чем шевелилась за весь день. Когда схватка закончилась, Мишель посмотрела на Тесс большими испуганными глазами.

— Вот оно опять! У меня сейчас будет ребенок! Так и знала, что так случится!

Тесс почувствовала, как начала вращаться комната. Сердце неслось вскачь, а тем временем Мишель вновь упала на стул.

— Именно так и было в прошлый раз! — восклицала она. — Не смей принимать роды. Мне нужно прямо сейчас в больницу!

— Папа не отвечает! — крикнула Саванна.

— Мудак! — Мишель стиснула зубы. — Я же сказала ему, чтобы он никуда не смел ходить без телефона.

Мишель билась в истерике, и Тесс не могла ни с чем справиться: мольбы и крики Бьянки, агония тех последних минут вошли в ее плоть и кровь. Все, от чего ей нужно спастись. Ей хотелось бежать, но Мишель вцепилась мертвой хваткой ей в руки.

— Бери машину! — визжала Мишель на дочь. — Саванна родилась за два с половиной часа. Боль была такой сильной и ударила так быстро. Врачи мне тогда не поверили. Они хотели отправить меня домой.

Тесс заставила себя шевелить губами.

— Твой… твой врач знает твою историю родов.

— Мне сорок два года! Я слишком стара, чтобы рожать, — простонала Мишель и продолжала стонать, пока прошло три минуты, четыре, затем пять, сопровождаемые долгим потоком жалоб, но ни одной схватки не повторялось.

— Я хочу свой пирог! — с обычным своим бесчувствием выкрикнул восседавший за стойкой мистер Фелдер.

— Где Саванна? — воскликнула Мишель. — Где машина? Мне надо в больницу! Лентяйка такая. Она всегда была ленивой. Единственный раз, когда она двигалась быстро, было в день ее рождения.

Через шесть минут наступила еще одна схватка. Мишель закричала и больно сжала пальцы Тесс.

Тесс пыталась уговорить себя. Воды уМишель не отошли, и с таким большим промежутком времени между схватками маловероятно, что она родит так быстро, как ожидала. Маловероятно, но возможно.