— Эх! Эхма, надо бы, эх... — беспокойно охал рядом Шило. — А ежели... дык, не сладят же, ептыть...
Я покосился на него, потом глянул на покрытое тучами небо и неожиданно, снова увидел проявившийся в них черепок, на этот раз ехидно подмигивающий мне пустой, черной глазницей.
«Схожу с ума, — почему-то очень хладнокровно подумал я. — Уже галлюцинации начались...»
И дабы развеять наваждение вслух послал череп.
— Да пошел ты в гузно!
— Молчу, молчу, княже... — подумавший, что я ругаю его, Изяслав перестал бормотать и принялся быстро креститься.
Зарина прыснула, но смолчала.
Когда до ворот оставалось всего сотня метров, стража наконец всполошилась, принялась распихивать древками копий скопившуюся у ворот толпу, а створки дрогнули и начали закрываться!
— Етить, наперекосяк!!! — взвыл Шило. — Шибче, тетюхи, шибче!!!
У меня самого чуть сердце через глотку не выскочило.
Но, видимо, чертова удача и сегодня склонилась на нашу сторону. Еще до того, как ворота закрылись, голова колонны влетела в город, разбрасывая людей как кегли по сторонам.
Хотелось выматериться, но я сдержался и отдал команду выдвигаться основным силам. И уже через половину часа мы сами ворвались в Вилькомир.
Площадь сразу за воротами была завалена трупами. Бой уже шел где-то в глубине города, на стенах и привратных башнях.
— Пошли своих туда... — я ткнул на нависающий над городом каменный замок на холме. — Живо, да не притесь скопом, разделитесь...
Изяслав кивнул, по улочкам помчались конные отряды, вышибая подковами искры из брусчатки.
Сам я никуда не спешил. Во-первых, еще толком не отошел после падения, а во-вторых, совсем не прельщало получить из какого-нибудь окошка стрелу в глаз. Дело не хитрое, метнет гадюка и нету Кука, а точнее славного и перспективного попаданца.
Сопротивление очень быстро сломили, к тому же самих защитников в городе оставалось сравнительно немного. Но...
Но не пожелавшие сложить оружие, в том числе польский наемный отряд во главе с каким-то Якубом из Кобылян отступила в городской замок, где и закрылась.
Замок блокировали, я в сопровождении ближников въехал на площадь перед ратушей, а впереди шествовал жутко похмельный Ипатий со своим крестом.
Торжественной встречи не получилось, горожане предпочли не отсвечивать и закрылись в своих домах, а ко мне притащили городского войта.
— Господин... — едва живой от страха лысый мужичок упал на колени в грязь. — Помилуй...
Разговаривать я ним не стал и приказал точь-в-точь по заветам дедушки Ленина немедленно занять почту, телеграф и железнодорожный вокзал. А точнее, с поправкой на средневековую реальность: арсенал, ратушу, казну, склады с провизией и провиантом, ну и городские казармы.
А сам с комтуром поехал смотреть городской замок.
Увиденное сильно не понравилось, замок был совсем небольшим, всего о двух башнях, но он, черт бы его побрал, был каменным и стоял на холме под берегом местной реки Свенты. Вдобавок оснащен по всем правилам средневековой фортификационной науки. С самим городом он соединялся узеньким мостом, перекинутым через широкий, наполненный водой ров.
Сразу стало ясно, что без долгой осады его нам не взять.
— Под этими стенами и погиб мой дедушка... — скрипнул зубами комтур. — Можно осадить, но это долго. Сигизмунд успеет прислать к городу подмогу.
Чувствовалось, что он вне себя от ярости.
— А ежели измором? — предложил Изяслав.
Но пленный стражник сразу все надежды обгадил.
— Есть колодец, а как нет... — частил литвин, зачем-то держась одной рукой за расквашенный нос. — Провианту тоже хватает, склады ведь там, забитые под окошки. И хлеб и прочее, верьте мне, я знаю...
— Бам-м!! — в один из щитов, которыми нас прикрывали рынды, звонко влепился арбалетный болт, пущенный со стены замка. Мореная дубовая доска выдержала, но державший щит паренек чуть не вылетел из седла.
— Княже, — вскинулся Вакула. — Надо уходить.
Я взялся за поводья, но тут кто-то ахнул.
— Етить, гляньте, Ипатий-то наш...
Человек «духовного звания» шел прямо к замку держа перед собой свой крест и ревя псалмы.
Я догадался по нетвердой походке юродивого, что он уже успел где-то разжиться хмельным.
— Куда, дурень! — заорали ратники. — Вертайся Ипашка, дурная твоя башка...
Но Ипатий уже подошел к замковому мосту и остановился.
— Он либо блаженный, либо дурак, — сделал вывод фон Книпроде. — Его сейчас убьют. Жалко, мне даже чем-то нравился этот фигляр.
— Я прикрою его щитом и уведу! — пылко вызвался Питер Гейдель. — Разрешите...
Я ему одобрительно кивнул. Парень мне нравился своей наивной непосредственностью, да и трусостью Питер не страдал.
Комтур сердито на него зыркнул, но ответить не успел.
Вокруг Ипатия об камни моста выбили искры арбалетные болты, но он совершенно загадочным образом остался невредимым.
Стрелять перестали, на зубцы стены влез какой-то поляк, стянул штаны и принялся лаять Ипатия, болтая причиндалами.
— Twój bóg ci nie pomoże, przeklęty schizmatyku, twoja matko kurwa, jebać cię w oczy...
Монах в ответ лишь вздернул крест повыше и тут...
Я не поверил своим глазам.
Поляк неожиданно сорвался со стены и полетел вниз, дергая словно лягушка конечностями.
— Явилось чудо Божье!!! — ахнули ратники и принялись осенять себя крестными знамениями, в том числе и тевтонцы.
А Ипатий неспешно развернулся и ушел с моста. Пущенные ему в спину стрелы и болты опять не попали в цель.
Воодушевленный личный состав чуть было не ринулись на штурм, пришлось их осадить. Не знаю, что бережет нашего юродивого, но вряд ли это везение распространяется на других.
— Я даже не знаю, что сказать... — недоверчиво покрутил башкой комтур. — Он либо мошенник, либо...
Я тактично прервал тевтонца.
— Кем бы он не был — он пока приносит только пользу. Пора возвращаться, а вечером попробуем придумать, что делать с замком.
Мы убрались с опасного места и переместились в ратушу. Но прежде, я дернул к себе Ипатия.
Первым делом засадил ему в челюсть, а потом ласково поинтересовался.
— Понял, за что?
— Угу... — человек «духовного» звания активно закивал, вовсю благоухая хмельным. — Как не понять, милостивец? Все же ясно растолковал...
— Убьют же, дурачка. А ты мне еще нужен. Ежели дуркуешь, то дуркуй с бережением.
— Ага...
— Чего поперся на мост?
— Дык... — Ипатий стыдливо потупился. — Дык... попутал с перепоя...
— Смотри у меня! Эй, кто там, похмелите героя...
Дальше пришлось решить очень много вопросов: первым делом приструнить ратников, дабы грабили без зверств, дальше наладить службу на стенах, дозоры и патрули, лично проверить казну и арсенал на предмет полезного и так далее и тому подобное. А попутно, допрашивал всех, кто мог более-менее внятно рассказать об уязвимых местах замка.
Но как назло, никаких потайных ходов туда не нашлось. Был из ратуши подземный проход, но он давно обвалился.
К вечеру в город втянулось остальная часть моего войска вместе с обозами, а мне, наконец, пришла в голову интересная мысль.
В своих книгах, я частенько для пущего удовольствия читателей загонял своих героев в жуткую. «задницу», а потом сам же мучительно ломал голову, как вытащить оттуда персонажа. И зело поднаторел в этом деле.
Может показаться, что каменный замок неуязвим для огня, но на самом деле далеко не так. Все несущие конструкции — деревянные, мало того, внутри куча деревянных строений и еще много чего горючего. Так какого хрена, я сиськи мну? Да, «адской смеси» у меня до обидного мало, но для такого дела можно потратиться.
Изложил задумку комтуру, тот воспринял идею спалить нахрен ляхов с воодушевлением, даже нашел среди своих специалистов и тут же закипела работа.
Пока ладили требушеты, я тщательно допросил кастеляна города и изыскал несколько десятков бочек свиного жира, льняного и конопляного масла. Нашлась и небольшое количество серы с селитрой.
