Отступив назад, чтобы получше рассмотреть, Син скрещивает руки на груди и с ухмылкой смотрит на меня.

— Это выглядит несколько знакомо, - шутит он.

Фыркаю, чертов ублюдок. Ему повезло, что он жив.

— Даже не хочу знать. - Райат качает головой.

Люк стонет, его голова слегка покачивается, а я подхожу к столешнице и беру то, что мне нужно. Хватаю конец и позволяю остальному распутаться на бетонном полу. Подхожу к нему сзади, кладу это между его губами, обматываю его лицо и руки, которые находятся возле его лица, несколько раз.

Его тело дергается, бормотание наполняет комнату. Решив, что достаточно, я протягиваю руку, Райат дает мне плоскогубцы, и я отрезаю лишнее.

Я смотрю в его широко раскрытые глаза.

— Доброе утро, Люк. Рад, что ты смог присоединиться к нам.

Он оглядывается вокруг, как может, тело борется с наручниками, но бежать ему некуда. Он здесь, потому что именно здесь я хочу его видеть. Иначе он был бы мертв и похоронен на кладбище за собором. Протягиваю руку и натягиваю колючую проволоку, которой я обмотал его, убедившись, что она проходит между его разбитыми губами.

Син подходит ближе к лицу Люка и хмурится.

— Что случилось с его ртом?

— Тайсон вырвал ему зубы, - отвечает Райат.

— О, черт. - Син мрачно смеется. — Ты, должно быть, действительно облажался.

Хватаю Люка за подбородок, не заботясь о том, что порежусь о колючую проволоку, и говорю:

— Я собираюсь обернуть все твое тело в это дерьмо, а потом мы будем смотреть, как ты корчишься и борешься, пока вскрываешь себя. Точно так же, как ты поступил со всеми теми женщинами.

Кто знает, сколько из них никогда не будет найдено. Или скольких он продал. Мне становится физически плохо при мысли о том, где бы сейчас была моя жена, если бы она не была наверху, голая в кровати, ожидающая меня. Что бы он с ней сделал. Или позволил сделать другим. И ещё тот факт, что она носит моих детей. Я хочу выстрелить этому гребаному ублюдку между глаз, но это будет слишком быстрая смерть. Не достаточно боли. Я хочу видеть его истекающим кровью, рыдающим, как сука, которой он является, умоляющим о смерти. Я гордился тем, что я терпеливый человек, но сейчас самое время отпустить это.

Замахиваюсь и мой кулак бьет его по лицу, заставляя его тело раскачиваться на цепях. Руку мгновенно жжет, но это приятно. Делаю это снова. Его тело дергается, пока он висит под потолком. Слюна и кровь летят из его рта, и он издает булькающие звуки, не в силах говорить. Колючая проволока рассекает не только мою руку, но и его лицо.

— Тай...

На этот раз я бью Люка по ребрам, отрезая Райата. Мне не нужен сейчас голос разума; я хочу убить его на хрен. Снова бью его в живот изо всех сил. Кровь летит, мои руки скользкие и горят. Кожа трескается все больше и больше с каждым ударом, но это меня не остановит.

Бью его снова, и снова. Я задыхаюсь, тело вибрирует от гребаного адреналина. Он прикасался к ней, причинил ей боль, планировал продать ее. Это заслуживает гребаного насилия.

С колотящимся сердцем и задыхаясь, отступаю назад, и мои окровавленные руки опускаются к бокам, когда я смотрю, как его тело бьется в конвульсиях, как вздымается его грудь и он откровенно всхлипывает. Подойдя к столешнице, я игнорирую взгляды, которые бросают друг на друга Райат и Син, задаваясь вопросом, не сошел ли я с ума.

Нет. Моя голова ясна. Я знаю, что мне нужно делать. И когда я закончу, я собираюсь забраться в постель к своей жене и напомнить ей, что сделаю все необходимое, чтобы защитить ее.

Схватив моток колючей проволоки, я берусь за конец и распутываю ее, пока иду обратно к нему. Он изо всех сил качает головой, и я улыбаюсь. Я собираюсь украсить его, как рождественскую елку, а потом смотреть, как он корчится, разрезая себя. Это не убьет его. Это не бритвенная проволока. Она будет впиваться в его кожу, но не порежет его. Это будет больно, и заставит его желать смерти.

ЛЕЙКИН

Я брожу по коридорам в поисках гребаного места, где можно поесть. Я знаю, что где-то здесь есть кухня, потому что Тайсон приносил мне еду, когда я была в больничной палате. И она была вкусной. Но сейчас мы в другом здании. Карнаж - это гребаный независимый город.

Повернув за угол, я подпрыгиваю и издаю крик, столкнувшись с кем-то.

— Мне так жаль, - бросаю я, когда вижу Сэинта. Мой взгляд падает на татуировки змей, обвивающие его шею, и я потираю свою. От одной мысли о них становится трудно дышать, как будто они стягиваются, перекрывая ему воздух.

— Потерялась? - спрашивает он.

— Я... хочу есть. – Немного заикаясь произношу я. На протяжении многих лет я слышала истории о братьях Спейд. Они - то, из чего состоят кошмары.

Я всегда верила, что зло ходит по земле, а они - дьявол, умноженный на три. То, что я знаю, что Тайсон доверяет им, не означает, что они не пугают меня. Мне жаль Эштин, если она действительно жива, и они найдут ее. Ад был бы лучше, чем Карнаж.

— Четвертый этаж, - говорит он и проходит мимо меня. Он не удосуживается показать мне дорогу, как будто у него нет лишней секунды его времени, чтобы уделить мне.

Оборачиваюсь и смотрю, как он проходит мимо. На нем черные джинсы и черная футболка с длинными рукавами, которые закатаны, показывая чернила на его руках.

— Подожди, - окликаю его, а затем проклинаю себя, когда он останавливается и поворачивается ко мне лицом.

— Что, Лейкин? - спрашивает он. Звук моего имени на его губах заставляет меня дрожать. Его голос такой же холодный, как и этот коридор.

— Ты знаешь, где моя сестра? - спрашиваю я, обхватывая себя руками.

Он не отвечает. Вместо этого он скрещивает руки на широкой груди и прислоняется к стене, глядя на меня.

Делаю шаг назад, внезапно чувствуя себя глупо из-за того, что спросила. Зачем ему говорить мне?

— Знаешь, он прав, - говорит он, и я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом сквозь ресницы, и хмурюсь. — В том, что хочет скрыть тебя от нее.

Я сглатываю комок в горле.

— Ей нельзя доверять. - Он отталкивается от стены.

Делаю шаг вперед.

— Разве я не заслуживаю знать, почему?

Он нахмуривает брови.

— Это имеет значение? Она была готова бросить тебя на съедение волкам и позволить им съесть тебя живьем, пока планировала забрать то, что принадлежит тебе. Это достаточная причина, чтобы желать ей смерти.

Забрать то, что принадлежит мне? Поэтому она следила за мной, когда Люк запер меня? Она хотела убедиться, что я давно ушла, прежде чем переехать к моему мужу? Не уверена, как она планировала это провернуть. Тайсон даже не был уверен, что она еще жива в тот момент. И как бы она могла быть с Тайсоном, если была замужем за Люком? Его слова должны были заставить меня держаться от нее подальше, но они только усилили мое желание поговорить с ней.

— Разве ты не хочешь узнать, почему Эштин бросила вас? - спрашиваю я. Я тяну время, потому что не знаю их личной истории, но ему любопытно. Иначе моя сестра была бы уже мертва.

Его тело становится напряженным, а лицо превращается в нечто злое, от чего мое дыхание застревает в легких. Он медленно идет ко мне, и я не могу заставить свои ноги работать, чтобы убежать. Остановившись в нескольких сантиметрах от меня, он смотрит на меня сверху вниз.

— Хотеть заставить кого-то заплатить за то, что он сделал, и задаваться вопросом, почему он это сделал, - две совершенно разные вещи. И одна из них не имеет никакого значения.

Мои руки сжимаются в кулаки, раздражаясь. Выдыхаю и делаю шаг назад от него, нуждаясь в пространстве.

— Да ладно тебе, брат. - Мужчина говорит сзади меня, и я подпрыгиваю, прижимаясь спиной к стене, чтобы видеть их обоих. Это Кэштон. — Пусть она увидит свою сестру.

Мой взгляд падает на татуировку женщины в костюме монахини на его руке. Во рту у нее кляп, по лицу стекает слюна и косметика, а на щеке - перевернутый крест.