— Нет, не надо мне извинений. Поздно… — сделал задумчивый вид. — Придумал! При всех наших, в этом клубе сегодня станцуешь стриптиз…

— Чего? — я немного прифигела. Или он охренел?

— А ты, что, сука, думала…

— Слышь, выражения выбирай… — перебивает Коля. Не выдержав, делает шаг вперед.

— Не вмешивайся! — торможу его, выставляя руку.

— Можешь меня опускать при всех? И думать, что тебе все с рук сойдет? — продолжает этот ущербный.

— Послушай, давай договоримся… — пытаюсь сдерживаться с трудом.

— Мы не будем договариваться… — бросает бычок, встает, подходит ко мне. Тычет пальцем мне в плечо.

Коля хотел сделать шаг, останавливаю его.

— Или ты делаешь, что я сказал, или попрощайся со своей школой. В нашей области ты ничего не откроешь…

Я еще хотела извиняться? Падаль мерзкая. У меня даже слов не хватает, чтобы описать эту ошибку природы.

Меня срывает на эмоции. На жестокость.

Резко коленом ударяю его в пах. Складывается пополам. Воет. Давай-давай. Заслужил.

В этот момент коленом бью ему в нос. Охает. И не знает за что взяться, то ли за нос, то ли…

Воспользовавшись его растерянностью, хватаю за сальные волосы.

— Ты, чё, падла, думаешь, можешь мне тут ультиматумы ставить? Ты, кто, вообще? Кто ты, без папы? А? Я тебя уничтожу, ты понял?

Толкаю. Он падает. Я на адреналине подпрыгиваю пару раз.

— Давай, вставай! Ударь меня! — меня катит в какой-то экшн. — Убожество!

Коля дергает меня за руку, пытается вразумить. Вырываюсь.

Меня сносит в истерику. Сердце надсадно стучит. Да, я боюсь… но сейчас гнев застилает мой разум. И страх. Я начинаю задыхаться. Но продолжаю орать.

— Давай, выходи один на один, против меня. Но нет. В тихую, топишь школу папиными руками. Лошара ты… — наступаю на него.

Он пытается отползти. Вцепляюсь ему в волосы.

Николай пытается оттащить меня от этого придурка.

— Уберите от меня эту истеричку… — вопит.

Кое-как Коля оттаскивает меня, прижав к себе спиной. Я вырываюсь. Луплю его ногами.

— Вали уже… — орет Коля Игорю. Тот поспешно сматывается.

— Отпусти меня! — продолжаю орать. — Я прикончу эту скотину!

Голос садится. В горле першит. Постепенно я перехожу на плач.

Слезы текут, обжигая лицо. Я не могу остановится.

Меньше всего, я хочу, чтобы "мой психолог" это видел.

Но сейчас не могу себя тормознуть. Иначе, все это дерьмо останется во мне навсегда. Ляжет новым слоем поверх старого.

Коля затаскивает меня в машину, на заднее сиденье. Держит меня крепко, прижав к себе.

Просто держит и молчит. Наверно, мне это сейчас и надо.

Проверяет пульс.

Да, забота. То, от чего я отказывалась и воротила нос, больше десяти лет. Но сейчас так важно, почувствовать плечо, кроме своего. На которое могу опереться.

Сидим молча. Благодарна ему, что не спрашивает.

Видимо, почувствовав, что я успокоилась, отпускает.

— На, попей… — протягивает мне бутылку с водой.

Выпиваю залпом полбутылки. Разворачиваюсь в его сторону. Усаживаюсь боком на сиденье, а щекой ложусь на подголовник. Садится таким же образом, только локтем облокачивается на сиденье.

Смотрю на него. На его темно-медную, идеально уложенную бороду, аккуратно зачесанные волосы в хвост. Могучие плечи, мощные руки.

Вот на такое "плечо" можно опереться. Наверно.

Обычно, я доверяю не тем людям. Точнее, теперь я никому не доверяю.

Прокашливаюсь.

— Спасибо… — совсем севшим голосом. — Мне жаль, что ты это видел…

Заглядываю в его глаза, но там нет ни грамма осуждения, жалости или брезгливости. Только сочувствие.

— Хочешь об этом поговорить? — улыбается.

Берет меня за запястье. Нащупывает пульс. Такие теплые руки. И мне тепло рядом с ним.

Пока считает, не отводит глаз от моих. И мне, надо бы, найти и снова надеть броню. Которая слетела с меня, пока я рыдала в его руках. Но сейчас у меня нет сил. Я еще чуть-чуть посижу, вот так, обнаженной. А потом пойду дальше с гордо поднятой головой. В броне.

— Нет. Я просто устала. От всего этого. От борьбы. От постоянной борьбы…

— Не обязательно сражаться одной…

— А с кем? Кому я могу доверять? Нет таких… — спокойно. Даже удивительно.

— А как же родители? Сестра?

— Родителей я не хочу приплетать. У них своя жизнь. А сестру я оберегаю…

— Ну, а друзья? Парень?

— Пфф… — смеюсь. — О чем ты? Был один друг, а теперь родственник. Будущий. А парень… посмотри на меня, кому я сдалась. Я же прибью его сразу…

— А ты его любишь? Родственника? — мне показалось, что он напрягся.

— Любила… наверно. Теперь это не имеет никакого значения… И что, сейчас здесь произошло, никому ни слова, понял? — грозно.

— Да, вы, страшный человек, Сандра Александровна. Нужно держаться от вас подальше… — сияет своей очаровательной улыбкой.

— Да, Николай Владимирович… А ты прилип как банный лист…

Смотрит прямо в глаза. Отворачиваюсь. Не надо на меня так смотреть.

Я не хочу…

Я не хочу, вот, так сидеть и говорить по душам. С тобой.

Когда просто. И легко. Без осуждения и нравоучений.

Не хочу привязываться.

Но походу поздно.

Мы еще не попрощались, а я уже скучаю.

Не могу долго сидеть без дела. С детства приучена, что “Делу время — потехе час”.

А у меня потех, вообще, не было. На каникулах только. Я всю жизнь училась.

Наконец, я выпросила у “моего психолога” разрешение выйти на работу.

Вздохнуть полной грудью…

Вернуться на работу…

Дома можно свихнуться.

Я рада прийти в свой маленький кабинет.

Я улыбаюсь. Когда такое было? Мой мозг, наверно, сошел с ума. Со мной еще такого не было никогда. Никогда.

Я жду встречи. Чтоб просто посмотреть на него. Хоть, чуть-чуть.

Но я боюсь этих эмоций. Не к добру это.

Сейчас плевать на всё.

Коля постоянно бегает ко мне. То давление измерить, то проверить выпила ли я лекарства.

Делаю вид, что он меня жутко бесит. А сама жду, когда он в очередной раз придет. Украдкой рассматриваю. Любуюсь.

Не знаю, что мне делать.

Сначала надо понять, что это все значит. Для меня. Потом для него. А после уже предпринимать какие-либо шаги.

Пока наслаждаюсь просто общением. С ним и дружить очень приятно. Оказывается. Кто бы мог подумать? Что я такое, вообще, скажу?

Стук в дверь отвлекает меня от размышлений и мечтаний.

— Да…

— Добрый вечер, Сандра Александровна! — мужчина лет тридцати. Солидный, в костюме. И кажется знакомым. Где-то я его точно видела.

— Здравствуйте. Вы по какому вопросу… — указываю ему на стул, напротив меня. Присаживается.

— Вы меня не узнаете? — лукаво улыбается.

— А должна? — мы точно виделись.

— Астахов Геннадий Егорович… — протягивает мне визитку.

Что-то совсем знакомое. Крутится в голове. Не могу поймать.

Астахов? Так это…

— Да, вы знаете моего отца. Он сейчас находится на принудительном лечении.

Ого. Ему что еще от меня надо?

— Поняла. Чем обязана?

Подозрительно это все. Я его видела один единственный раз, и тогда он был под другой фамилией. Хотел отомстить отцу за свои неудачи, а сейчас взял его фамилию? Очень странно…

— Я предлагаю вам сотрудничество…

— В каком виде?

— Днем здесь будет ваша школа, ночью — мой бойцовский клуб…

Я рассмеялась. Серьезно?

— А ничего, что вашего отца, именно, за это и хотели посадить, и посадили бы, если он был… адекватным?

— Его закрыли только из-за того, что он перешел границы… это бизнес прибыльный. И некоторым людям очень нужен.

Просто фантастика! Что творится? Только вылезли из этого дерьма.

— А если я откажусь? — осторожно даю понять, что мне это не интересно.

— Вы же не хотите, чтобы ваша школа закрылась? Я слышал у вас проблемы? Я помогу…

Козел.