И вот настало двадцать первое число. Костин день рождения! Вечером сестры Сковородкины оделись очень красиво (Манечка надела синее шерстяное платье с вышитым на воротничке красным цветком, а Катя новые джинсы, простроченные жёлтой ниткой и с картинкой на заднем кармане) и пошли к Косте.

— Он, бедный, наверное, ещё болеет, — сказала Катя. — Ничего, сразу поправится, как подарок наш получит!

— А вдруг нас тётка его противная не пустит? — сказала Манечка. — Как же мы питона отдадим?

— Придётся по почте посылать, — сказала Катя. И они нерешительно позвонили в дверь и прислушались.

За дверью вовсе не было тихо. Там почему-то играла музыка, слышались голоса и смех. Катя и Маня с удивлением взглянули друг на друга.

— Это, наверное, радио, — сказала Катя.

— Или телевизор, — сказала Маня.

Тут они услышали за дверью быстрые шаги.

— Катя, — сказала Манечка. — Давай убежим!

— Кто там? — спросила дверь бодрым, очень бодрым Костиным голосом.

— Это мы…

Дверь распахнулась… За ней стоял Костя Палкин.

…Да, за ней стоял Костя Палкин, но в каком виде! Это был уже не слабый, больной и бледный Костя. Это был Костя прежний — бодрый, весёлый и краснощёкий! И одет он был в невиданно удивительный балахон до самого полу! И балахон этот украшен был палочками, кусочками меха, ракушками и даже чьими то длинными острыми чубами.

В руках Костя держал коричневый, раскрашенный по бокам красным и зелёным, суживающийся книзу барабан. Костя стукнул по барабану, и барабан издал резкий, сухой и весёлый звук: бум! бум-бум!

— Акульи… — гордо сказал Костя оторопевшим от изумления сестрам, указывая на зубы, украшавшие рукава. — Костюм колдуна племени "мамбо-юмбо". Родители прислали. Ну как, идёт?

— Идёт, — прошептали поражённые Катя с Манечкой.

— А это — ритуальный барабан. Бум! Бурубум! Бам! Неплохо, а?

— Здорово!!!

Тут в переднюю вышла нарядная, пахнущая духами Костина тётя.

— Что же вы стоите? — весело сказала она. — Костенька, веди своих гостей в комнату! Ведь это Катя и Маня — твои друзья? А где ваши родители, девочки? Давайте их тоже позовём! Давно пора познакомиться! Живём в одном подъезде, а ещё ни разу не виделись! Костя, сбегай за ними!.. А сумочку свою, девочки, вы бы на вешалке оставили. Для чего она вам?

— У нас тут подарок, — сказали Катя с Манечкой и вынули из сумки извивающегося ужа. — Вот, познакомьтесь, пожалуйста, это Борис Иваныч!

Глафира Андреевна отшатнулась, побледнела и открыла рот…

— Ой! — восхищённо выдохнул Костя. — Вот это да! Настоящий уж! — и схватил ужа обеими руками.

— Не трогай его! Не трогай! Брось! Немедленно брось! — закричала Глафира Андреевна. — Зачем вы принесли эту пакость? Боже мой, гадость какая! Зачем, зачем вы это принесли?

— Это наш подарок Косте на день рождения, — не растерялись Катя с Маней. — Вы поглядите, Глафира Андреевна, какой он красивый! Какое у него брюшко жёлтенькое! Вы не бойтесь! Возьмите его в руки. Он не кусается!

— Вон! Вон! Я не стану держать у себя эту мерзость! Он мне весь пол загадит!

— Он не загадит! — обиделись сестры. — Наоборот, он вам всех мышей переловит! Он вам заместо кошки будет!

— Это у меня мыши?! — совсем расстроилась Глафира Андреевна. — На что вы намекаете? У меня самая чистая в доме квартира! Порядок идеальный! Полы сверкают! Окна сверкают! Плита начищена!

— Дзынь! — раздался в прихожей звонок, и в прихожую вошли Вероника Владимировна и Валентин Борисович.

— Здравствуйте, — сказали они. — Мы решили тоже Костеньку поздравить. Костенька, поздравляем тебя!.. Глафира Андреевна, очень приятно познакомиться!..

— Здравствуйте! Очень приятно! Проходите пожалуйста! — неуверенно заулыбалась Глафира Андреевна. — У вас такие милые дети! Такие симпатичные! Просто прелесть! Я рада, что у Кости такие друзья!

-. Спасибо, — сказала Вероника Владимировна.

— Благодарю вас, — сказал Валентин Борисович. — Нам тоже очень приятно. Очень!

— Прошу вас за стол, — пригласила Глафира Андреевна. — Что же мы здесь стоим?

И все пошли в комнату, а за всеми сияющий Костя в африканском балахоне, с барабаном на шее и с Борис Иванычем в руках.

— Ну как, Глафира Андреевна, понравился вам наш Борис Иваныч? — сказал Валентин Борисович, усаживаясь за стол. — Не правда ли, хорош? Мы весь Птичий рынок обегали, пока его не нашли.

— Какой Борис Иваныч?.. Ах, да! Борис Иваныч!.. Как это остроумно!.. Большое спасибо! Очень приятно! Костенька в восторге!

Выражение лица у Глафиры Андреевны на секунду стало кислое, как лимон, но она быстро взяла себя в руки и сказала довольно игриво:

— Признайтесь, Валентин Борисович, а вы себе тоже такую прелесть приобрели?

— Там только один был, — сказал Валентин Борисович. — Считайте, что вам повезло.

— О, да! — кисло засмеялась Глафира Андреевна. — Вот уж повезло так повезло! Боже мой, змея в моём доме! Никогда бы не могла представить! Крупное везение, не правда ли, Вероника Владимировна?

— Как приятно это слышать! Вы тоже любите животных! — воскликнула Вероника Владимировна. Мы тоже очень, очень любим! У нас в квартире столько живности, целый зоопарк! И кот! И рыбки! И хомяки! И черепаха!

— Но у вас хотя бы нет змеи, — тяжело вздохнула Глафира Андреевна. И они обменялись в Вероникой Владимировной сочувствующими взглядами и сразу понравились друг другу.

А тем временем Костя Палкин вместе с Катей и Манечкой положили ужа в старый аквариум, потом съездили на лифте во двор, нарвали побольше травы. Он в аквариуме, как на травке, будет лежать. А потом Костя станет выносить его во двор и ставить под солнышко, на газон, чтобы Борис Иваныч на солнышке погрелся. И пока они всё это делали, Костя рассказал Кате и Мане, что получил утром поздравительную телеграмму из Африки, а за ней и посылку с подарками от родителей.

— Ну что же мы за стол-то не садимся! — спохватилась Глафира Андреевна. — У меня так и утка в духовке сгорит!.. Ах, боже мой! Валентин Борисович! Вероника Владимировна! Дети! Садитесь за стол!

И все сели за стол, уставленный всякими вкусными вещами: маринованными грибочками, которые тётя с Костей сами собирали в лесу и замариновали, свёклой с майонезом и грецкими орехами, копчёной колбасой и пирожками с разной начинкой — и с капустой, и с рисом с яйцами, и даже с картошкой, и салатом из помидоров и огурцов. Всё это было очень вкусно.

Катя, Костя и Маня за столом почти не сидели. Они бегали то к Косте на кухню проведать Бориса Иваныча, то в соседнюю квартиру, проведать хомяков и черепаху, то снова — Бориса Иваныча, то снова — хомяков и черепаху.

Уходили гости уже поздно. Валентин Борисович пожелал Косте, чтобы он скорей поехал в Африку и помог родителям в их сложном и ответственном деле.

А Катя с Маней пожелали здоровья ручному питону Борису Иванычу и сказали, чтобы он Костю слушался и во всём его защищал и чтобы Костя тоже защищал Бориса Иваныча и никогда его не обижал!

Сестры Сковородкины, как вы уже знаете, жили в дружной семье. Их родители друг друга любили и уважали. Но не надо думать, что они никогда не ссорились. Такое бывало тоже. Они были живые люди, уставали, как все, раздражались, и бывало, сердились друг на друга. Особенно если у них что нибудь не клеилось на работе или дома. Например папе начальник делал замечания или у мамы подгорела на плите свёкла, а папа в это время, вместо того чтобы пойти в магазин за майонезом, уходил играть к соседу в шахматы. Или когда Катя с Манечкой, вместо того чтобы сидеть тихо, орали за стенкой и мешали маме писать красивый натюрморт: кактус в полосатом горшочке, и у неё вместо зелёного кактуса выходила какая-то фиолетовая клякса, а вместо горшочка — непонятных очертаний пятно, похожее на осеннюю лужу.