Процесс запоминания какой-либо информации у пустотников был отличен от аналогичного процесса людей. Чтобы что-то запомнить (поместить в долговременную память), им требуется осознанное усилие. При этом на запоминание тратится некоторое количество энергии. И чем больше объём запоминаемой информации, тем больше энергии нужно использовать, но зато, чтобы после этого вспомнить такую информацию, не требуется никаких усилий, и, самое главное, она уже не забывается со временем. Хотя если ты решил, что какая-либо информация стала лишней, то она просто стирается, добавляя тебе немного энергии, ушедшей на запоминание.

Это можно назвать фотографической памятью, запускаемой по желанию. Очень удобная организация памяти, которую я смог достаточно быстро оценить по достоинству.

Поначалу план дальнейших действий виделся довольно простым. Обеспечить себя самым необходимым, набрать «дорогих» товаров из «книги промысловика», присоединиться к следующей группе землян и вернуться домой. Но уже через несколько дней я начал находить в нём существенные огрехи. Во-первых, где гарантия, что новая группа вообще появится? Учитывая, что предыдущая не вернулась в полном составе? Во-вторых, даже если земляне появятся, то это может произойти, например, через год-два. Ну и, наконец, в-третьих. Где гарантии, что меня не убьют по прибытии? Если судить по набираемому «контингенту», этот вариант нельзя сбрасывать со счетов. И мои возросшие за последнее время возможности ничего не гарантируют. Возможно, я смогу остановить пулю гравитацией, одну или несколько. А очередь из крупнокалиберного пулемета? Не знаю и проверять не хочу. А если они используют газ? Или бомбу? Слишком рискованно.

В общем, план пришлось полностью пересматривать. Мне нужны сведения о людях, владеющих порталом, их возможностях, характеристиках портала… Добыть их здесь можно даже с большей вероятностью, чем на той стороне. В конце концов, я же наверняка не первый, кто оказался здесь? Портал не производит впечатления «новодела». И если я не встретил пока местных жителей, то это не значит, что их нет вообще. Впрочем, надеяться встретить высокоразвитую цивилизацию тоже не стоит. Любое достаточно развитое общество не может не заинтересоваться периодическим появлением чужаков. Окружающая местность скорее намекает о редких поселениях аборигенов. Но даже дикари могут дать сколько-то информации о портале, благо он здесь не скрыт глубоко под землёй. Возможность того, что этот мир слишком опасен для обитания людей, я решил рассматривать как самый пессимистичный вариант.

Утренний ветерок поднимал на поверхности реки слабую рябь, разгоняя облачка ночного тумана. Речные обитатели только начинали просыпаться, когда ещё слабые лучи солнца закрыла огромная тень. Поперёк реки, нарушая все законы природы, в полной тишине двигалась массивная конструкция из двух десятков толстых брёвен. Неподвижная фигура человека, стоявшего на ней, казалось, ничего не делала, но плот продолжал двигаться с неплохой скоростью, совершенно игнорируя течение, пытающееся увлечь его совсем в другую сторону. Наконец плавсредство достигло своей цели. Неведомая сила, приводившая его в движение, заставила плот прошуршать по песчаному дну у небольшого островка, рассекающего реку на две протоки, и надежно завязнуть под собственным весом.

Человек спустился с плота прямо на берег, не замочив сапог из грубой кожи. Одет он был под стать сапогам. Кожаная одежда, закрывающая каждый миллиметр его тела, имела такую толщину, что напоминала грубо скроенный доспех. Голову прикрывал «палаческий» колпак из того же материала, только без единой прорези. Было совершенно не понятно, как человек может через него что-то видеть, но, по-видимому, костюм не причинял ему неудобств. Он в нём легко двигался и без проблем ориентировался в пространстве.

А между тем с плотом происходили любопытные изменения. Брёвна, еще минуту назад образующие единую платформу, разошлись в стороны, ничем более не скреплённые, и заскользили вверх по склону, будто к каждому была прикреплена мощная лебёдка. Довольно быстро они доползли до большой площадки, окруженной по периметру штабелями брёвен, привезённых ранее. Посредине площадки стояло массивное сооружение из материала, в котором любой землянин опознал бы кирпич, хотя каждый «брусок» был длиннее и шире стандартного. Высокая труба из кирпича возвышалась над сооружением, оказавшимся большой печью, и была видна с любого берега. Чуть в стороне находилась ещё пара сооружений – склад, закрытый от дождя дощатой крышей, и искусственный холм из земли и глины. К последнему человек и направился. «Вход» пологого холма загораживал массивный камень, но стоило к нему подойти, как он, словно по волшебству, откатился в сторону, открыв проход в короткий туннель метровой высоты, покрытый изнутри слоем золы и сажи. Туннель на четверть высоты был заполннен древесным углем. Его стены ещё не до конца остыли, и сухое тепло вырывалось из открытого отверстия. Человек встал между холмом и печью в том же положении, какое занимал на плоту, и тут же всё вокруг пришло в движение.

Уголь непрерывным потоком устремился в печь, большие деревянные короба на складе откинули крышки, и их содержимое тоже отправилось в печь, самостоятельно складываясь в довольно сложные пространственные конструкции. Наконец загрузка была почти закончена. Человек самостоятельно прошёл на склад и извлёк из массивного ящика глиняный кувшин. Его содержимое было достаточно ценно, чтобы отнестись к нему немного осторожнее, чем к другим вещам. Кувшин занял своё место в самом сердце печи. Все приготовления были закончены. Уголь, сдобренный горючим маслом из фляги, вспыхнул от первой же искры, высеченной закалённым стальным прутком из куска кремня. Пламя было сразу же раздуто сильным потоком ветра, хотя ни мехов, ни других воздуходувных приспособлений рядом с печью не было. Чем дальше, тем больше нарастала температура в печи. В определённые моменты времени то одни, то другие предметы начинали самопроизвольно перемещаться в один из трёх внутренних отсеков печи, где, по неведомой причине, поддерживалась одна и та же температура. Так продолжалось почти час, пока в центральном отсеке не остался один лишь кувшин, и когда это произошло, ветер будто бы сошёл с ума, обрушив всю свою мощь на уголь, отчего его количество стало стремительно уменьшаться. Нестерпимый жар скапливался в центральном отсеке, не переходя в три других. И вот наконец произошло то, чего человек долго ждал. От жара стенки кувшина пошли трещинами и рассыпались, но при этом его содержимое – раскалённая добела жидкая масса, похожая на расплавленное стекло, осталась висеть в воздухе. Избавившись от внешней оболочки, жидкость стала менять свою форму, пока не превратилась в длинный кинжал (или короткий меч). Как только метаморфоза была завершена, ветер, до этого дувший с силой урагана, стих, и жар устремился в трубу печи, вновь подчинившись законам физики. Кинжал начал постепенно остывать, зависнув на невидимом подвесе. Для обычного наблюдателя с ним сейчас не происходило ничего особенного, но обладай он способностью видеть суть вещей, то обратил бы внимание на то, при каком чудовищном давлении происходит кристаллизация. Это давление вызывало изменение структуры меча, придавая ему очень необычные свойства. Наконец кристаллизация была завершена, и цвет меча стал светло-красным, как артериальная кровь. Будто бы атакуя невидимого врага, он рванул из печи наружу, чтобы закончить свой путь в бадье, до краев наполненной жидким растительным маслом. При этом он не был разрушен огромными напряжениями, возникшими при перепаде температур, как можно было ожидать, и приобрёл сложный рисунок, похожий на малахитовый, но только в красной цветовой гамме.

Я вытащил из бадьи с маслом ещё тёплый клинок и даже слегка залюбовался его красотой. Обоюдоострый, не больше полуметра длиной, с «анатомической» рукояткой, идеально ложившейся в ладонь. Он был плодом сотен экспериментов по подбору веса, формы, общего удобства использования и, конечно, материала. Подсказку дала «книга поисковика». При внимательном прочтении на последних страницах были найдены несколько очень необычных вещей, плохо сочетающихся с другими предметами поиска и не растительно-животной тематики. По моим ощущениям они были добавлены на авось, и у каждого была указана максимально возможная «ценность». В основном это были различные камешки с необычными свойствами (свечение в темноте, вибрация и прочее). В одном из своих обходов на глубине четырёх метров я обнаружил выход камней одного из описываемых типов. Понятно, что найти я их смог только благодаря своим новым сенсорным возможностям. Суммарный вес камешков был около четырёх килограммов, и на момент завершения экспериментов у меня их осталось практически впритык. Смешивание камней с другими камнями, глиной, песком и смесями минералов не дало никаких положительных эффектов (из тех, что я смог определить), но если этот минерал очистить от других, нагреть до температуры плавления и быстро остудить, то он становился очень прочным и твердым. Даже не так – невероятно прочным и твёрдым. Сила, эквивалентная стотонному прессу, не смогла повредить крошечный кусочек минерала. Закалённая сталь его даже не царапала! К сожалению, это же относилось к нагреву: повторно расплавить минерал я не смог, какие бы температуры не использовал, поэтому пришлось расходовать невосполнимый запас. Других выходов этого минерала я не нашёл.