— Не первые, — покачал головой Ит. — Последние. И ты это знаешь.

— Ит…

— Не «иткай»! Что, не нравится? — Ит треснул кулаком по столу. — Ты же знаешь, что я сказал правду! Внуки, правнуки — да, будут. Надеюсь, что будут. А вот дети… не строй иллюзий. Еще одного такого шанса у нас уже не появится.

Фэб сник. Опустил голову на руки, тяжко вздохнул.

«Какая же я скотина, — подумал Ит с раскаянием. — Он ведь так любит девочек, так этого хотел. А я…» Он подошел к Фэбу, присел рядом с ним на корточки. Положил руку Фэбу на колено.

— Дурак ты, — беззвучно сказал Фэб. — Зачем такую правду произносить вслух, а? Мог бы промолчать.

— Я больше не буду, — по-детски виновато ответил Ит.

— И не надо. Ох… Так, ладно. Проехали. Так что ты там написал-то?

Ит обрадовался, что с разговором покончено, и протянул Фэбу блокнот.

— Хочу Заразу повеселить, пока суд да дело, — объяснил он. — На, почитай. Мне кажется, получилось ничего.

Бакли думал, что тоннели будут выглядеть более цивилизованно, но на поверку оказалось, что он ошибался. Точнее, Бакли ожидал увидеть нечто, напоминающее метро в Шенадоре, а попали они в результате в широченный тоннель, весьма напоминающий пещеру. Хотя…

— Могли бы и покрасивее сделать, — проворчал Бакли, когда пикап въехал по неровному полу в тоннель. — Каменюки одни…

— Зачем? — удивился Шеф. — Для кого? Тоннели чисто утилитарные, их украшать ни к чему. И потом, ты представляешь себе хотя бы приблизительно объем работы, который нужен для того, чтобы это построить? Миллионы тонн камня, который вывозился отсюда, да еще и утилизировался так, чтобы никто ничего не понял. У тоннеля идеально ровный пол, угол между полом и стенами девяносто градусов, высота потолка от десяти метров… что тебе еще нужно?

— Я думал, это будет выглядеть как-то покруче, — промямлил Бакли. — А тут пещера и пещера.

— Ну, извини, — ехидно ответил Шеф. — Если бы они знали, что ты тут появишься, они бы, наверное, подготовились бы к твоему приходу.

— Как же тут холодно, — пожаловалась Бонни. — И камень этот словно давит.

— Три градуса — холодно? — переспросил Шеф. — Нет, это нормально — для пещеры. Кстати, обратите внимание, какой тут воздух. Он, смею заметить, вполне себе свежий.

— А вот это интересно, — оживился Фадан. — Почему он такой?

— Тоннели сообщаются с поверхностью системой воздуховодов, — объяснил Шеф. — Вентиляция тут сделана отлично. Да, тут прохладно, но в любом случае не задохнешься.

— Но ведь через эти проходы можно попасть внутрь, — сообразил Аквист. — Почему же до сих пор никто не влез?

— Ловушки страха, ловушки деструкции, — пожал плечами Шеф. — Воздуховоды неплохо защищены. У любого разумного, который сунется в воздуховод, начнется, как минимум, паническая атака. Потом, если он сумеет ее преодолеть, станут сходить с ума приборы — компас, например, начнет чудить, испортится рация. Если есть веревка, она порвется. И так далее. Ну а если разумный преодолеет и эти препятствия…

— Ну так что будет, если преодолеет? — поторопил Аквист.

— Погибнет, — сурово ответил Шеф. — Пройти в тоннели может только тот, у кого есть на это право.

— А у нас оно есть? — с сомнением спросил Шини.

— С нами особый случай, — осторожно ответил Шеф. — Мы же не лезли в пещеру, правда?

— Слушайте, а я понял! — просиял Фадан. — Я же читал об этом! Есть пещеры, которые считают проклятыми, и в которые никто далеко не заходил. А если заходил, то не возвращался. Да-да-да, точно! Ноздря Усвы, на юге, например. Пять Колодцев Солнца, это рядом с Синим Морем. Наверное, есть еще, но я в этом не специалист. Но такие пещеры упоминаются и в книгах, и в летописях. Получается, это воздуховоды этой вот системы?

Шеф покивал.

— Они самые и есть. Только их много больше. Некоторые расположены так, что найти их вообще невозможно. Некоторые скрыты под почвой, их часто принимают за водяные линзы. Да что говорить! Даже в развитых мирах эта тема почти всегда под запретом. Есть планеты, на которых про тоннели знают… и предпочитают молчать. Правильно делают.

— Страшновато, — призналась Бонни. — Живешь себе, ходишь по травке, по улице. Вроде всё просто и понятно. А получается, что у тебя под ногами вот такое вот… и ты про это даже не знаешь! Шеф, а бывает так, что земля, например, проваливается в такой тоннель? Землетрясение, или что-то такое?

— Бывает, — кивнул Шеф. — На таком месте образуется гигантская карстовая воронка. Но тоннель при этом не страдает, потому что… — Шеф вдруг осекся.

— Потому что — что? — с подозрением спросил Аквист.

— Потому что в тоннелях всегда живет то, что их ремонтирует, — осторожно ответил Шеф. — Любая планета — это живое существо. Любой такой объект будет требовать слежки, охраны, и обновления.

— Так… — Аквист нахмурился. — То есть мы тут, выходит дело, не одни?

— Ну да, — кивнул Шеф. — Но бояться нечего. То, что ремонтирует тоннели, не враждебно.

— А что это вообще такое? — повернулась к Шефу Бонни.

— Если честно, я понятия не имею, — понурился Шеф. — У имитатора, наверное, есть сведения. Но у моей части данных их нет. Я знаю только, что существуют ремонтники, по две штуки на планету. И всё.

— Прелестно, — протянул Шини. — Ну, Шеф, спасибо. Обрадовал.

— Может, еще что-нибудь расскажешь? — вкрадчиво спросил Аквист. — Что это за манера — выдавать информацию крошечными порциями, скрывая при этом важные моменты? Вот как, например, нам придется выбираться на поверхность?! Нас же убьет эта система… ну, которая от незваных гостей!

— Она работает только против тех, кто входит, — спокойно ответил Шеф. — Наша проблема не в этом.

— А в чем? — спросил Бакли.

— В том, что нам нужно найти выход максимально быстро, а мы даже представления не имеем, где он находится.

Вторые сутки пикап с командой ехал по тоннелям, и Бакли за это время кардинально изменил о тоннелях мнение. Да, действительно, это было грандиозное сооружение, и далеко не везде оно выглядело, как тривиальная пещера, о нет!

Первые несколько часов их путь пролегал по узкому, почти прямому коридору, пробитому в скале, но потом они выехали в огромный прямоугольный зал, заставленный круглыми колоннами разного диаметра, причем самая маленькая, как показалось Фадану, имела в диаметре основания не меньше трёх метров. Почти два часа они блуждали по этому каменному лесу, и уже начали беспокоиться, но, о счастье! вскоре впереди замаячила гладкая блестящая стена, в которой имелся вход в следующий тоннель. Холод в зале стоял просто ужасный, и все поняли, что это, видимо, сделано искусственно: как только въехали в тоннель, сразу же стало гораздо теплее. Что это был за зал, никто не понял, но впечатление он произвел сильное, и довольно тягостное: тьма, и сотни круглых высоченных колонн темно-серого цвета, уходящих к невидимому своду.

Следующий тоннель, по которому они ехали часа три, был уже не прямым, он извивался, как горный серпантин, и, подобно серпантину, вел куда-то вниз. Фадан заметил, что стены тоннеля имеют новый оттенок, местами зеленоватый, местами красный, и пожалел, что не знает геологию — потому что геологу эти стены рассказали бы, наверное, о многом. Закончился тоннель идеально круглой площадкой пятидесяти метров диаметром с куполообразным сводом, который слабо светился — Шеф подсказал, что это, видимо, пересадочный узел. С площадки уходили два тоннеля, один вел вниз, второй поднимался наверх. Выбрали идущий вверх, но уже через десять минут поняли, что ошиблись, потому что тоннель, чуть поднявшись, шел вниз. Вернулись на площадку, заехали в другой тоннель — на этот раз правильно. После небольшого спуска начался плавный подъем.

— Чего-то я устал, — пожаловался Бакли, когда они выбрались в очередное расширение, в этот раз квадратное, с квадратными колоннами по углам. — И совершенно сбилось ощущение времени. Сколько сейчас?