…вдалеке капали огромные капли, размеренно, гулко; капали, ударяясь словно бы в кожу огромного плохо натянутого барабана; еще дальше словно бы ворочалось в грязи гигантское животное, ворочалось сонно, протяжно, неторопливо; в стороне слышались сухие потрескивания и пощелкивания — что-то неведомое, но тоже большое, брело через сухую траву, и травинки ломались при его движении; где-то наверху раздалось и пропало басовитое жужжание, потом — словно бы лопнул воздушный шарик; а еще, немного погодя, ко всем этим звукам прибавился новый — журчание воды, но неравномерное, а короткими скупыми периодами.

Туман стал постепенно рассеиваться…

— Дальше идти не стоит, — предупредил Шеф. — Зал мы увидим отсюда, а подходить ближе к работающему блоку небезопасно.

— Вот эта хрень и есть блок? — почему-то шепотом спросил Аквист.

Шеф молча кивнул.

То, что Шеф назвал блоком, выглядело, как живой холм, метров сто пятьдесят в диаметре, и как минимум тридцать метров в высоту. Холм этот и производил все слышимые ими раньше странные звуки. Поверхность его была неровной и всё время менялась, словно бы текла. В ней образовывались провалы, воронки, вспухали и тут же лопались огромные пузыри. Казалось, холм сейчас растечется, и зальет собой всё пространство вокруг, но нет, его словно бы удерживала на месте какая-то волшебная сила.

— Как тесто, — вдруг с восторгом сказал Шини. — Дрожжевое тесто!

— А ведь и правда, похоже, — согласился Аквист. — Ну и штуковина…

— Ой, смотрите, к нам что-то… ползет… — Бонни испуганно отступила на шаг. — Ана, что это?!

— Стойте спокойно, — посоветовала Ана. — Спокойно! Он просто знакомится.

От холма действительно протянулась к ним по полу тоненькая, как вязальная спица, ложноножка — стояли они метрах в двадцати пяти — и, разделившись на пять отростков, добралась до ботинок каждого.

— На ручеек похоже, — шепнула Бонни. — Только непрозрачный.

— Протоплазма, — ответила Ана. — Сейчас обнюхает, и уйдет. Зивовские агрегаты всегда так делают. Вы не враждебны, но он должен убедиться.

Ложноножка заскользила обратно.

— Узнал, — подытожила Ана. — Вы же виделись с ним наверху.

— Так это он сделал? — Бонни всё еще говорила тихо-тихо. — Монетка, стены? Машина… когда падала?

— Он и его собраться, тут их несколько сотен, — подтвердил Шеф. — О, смотри, еще что-то хочет.

К ним двинулась вторая ложноножка, на этот раз толщиной в руку. Она подползла почему-то к Бонни, и замерла напротив неё. Окончание ложноножки вдруг стало утолщаться, и вскоре у ног Бонни оказался предмет, размерами и формой напоминавший большой мяч. Над мячом вспыхнули, буквально на долю секунды, и пропали какие-то символы. И ложноножка поползла обратно.

А мяч остался у ног ничего не понимающей девушки.

— Ничего себе! — в голосе Аны послышался восторг. — Бонни, бери эту вещь, и пошли к машине.

— Но что это такое?..

— Бери, и пойдем. По дороге объясню.

Бонни с опаской присела на корточки и дотронулась до «мяча». На ощупь он оказался тёплый, шершавый, и мягкий. Бонни осторожно взяла его в руки — «мяч» был весьма увесистый.

— Идем, — повторила Ана. — Вот это да… Вот это подарок…

— Невероятно! Такая удача! — Шеф, как и Ана, не мог сдержать восторга. — Это универсалка! На двенадцать циклов работы! Да, девочка, чем-то ты им сильно понравилась!

— Я вообще обалдела, когда увидела, — вторила ему Ана. — Да с такой штукой можно горы свернуть! Вот повезло, так повезло.

— Вы объясните, наконец, что это вообще такое, и почему повезло? — не выдержал Фадан.

— Объясним, объясним, — покивал Шеф. — Значит, так…

Вот эта штуковина, которая выглядит, как мяч — это универсальный биомодуль Зивов. Он может… ну, практически всё. Если ты, конечно, дашь ему разумное задание. Такой модуль, например, может превратиться в убежище, способное спасти под снежной лавиной. Или в антиграв, если надо спуститься с горы. Или в лодку, которая перевезет тебя через реку. Или во что-то другое. Конкретно этот может быть использован двенадцать раз — при разумном использовании заряда, конечно. Использование заряда, разумеется, лимитировано.

— А почему двенадцать раз? Число неровное, — заметил Аквист.

— Число ровное, — парировал Шеф. — Ровное — для вашей расы, и для зивов тоже. Потому что почти во всех цивилизованных мирах используется двенадцатеричная система счисления. А не десятеричная.

— Двенадцатеричная? — удивился Фадан. — Но это должно быть чем-то обусловлено, как мне кажется. Не из воздуха же она появилась.

— А тебя не смущает, что у вас три утра, три дня, три вечера, и три ночи? — ехидно спросил Шеф. — Это, милый мой, двенадцатеричная система пролезла. Не заметил? Она повсюду, но сейчас нам не до того. Обещаю, всё расскажу. В своё время.

— Ладно, подождем, — пожал плечами Фадан. — А сейчас с этой штукой что делать?

— Положите куда-нибудь, и пусть себе лежит, — посоветовала Ана.

— А можно на коленках подержать? Он тепленький такой. И мягкий, — Бонни хихикнула. — Его погладить хочется.

— Ну так и погладь, — пожала плечами Ана. — Он ведь живой… в некотором смысле. Только, пожалуйста, не желай ничего пока что. Он нам еще пригодится.

— Ладно, не буду, — кивнула Бонни.

— Ребята, там, кажется, что-то похожее на тоннель, — прервал общий разговор Бакли. Пока другие болтали, он увел пикап к стене огромного зала, в котором они находились, и ехал потихоньку вперед. — Вон там, видите?

— Видим, — Шеф разом посерьезнел. — Так. Включай фары, и двинулись. Только медленно. Тоннели эти… в общем, горазды на сюрпризы. Так что лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Какие милые шарлы, — ехидно заметил Скрипач, закрывая блокнот, и отдавая его обратно Иту. — Прямо пуси.

— Это фантастический роман, — напомнил Ит. — Он от реальности несколько отличается.

— Я заметил. Еще и модуль подарили. Если в реале Зивы кому-то подарят модуль, ты меня позови, пожалуйста, — галантно попросил Скрипач. — Не хочу пропустить такое событие.

— Обязательно, — желчно отозвался Ит. — Всенепременно. Ты будешь первым, кто про это узнает!

— Да ладно, ладно, разошелся, — Скрипач хмыкнул. — Обидели бедного автора, понимаешь. Злые дяди.

— Одна дядя, — поправил Ит. — Наглая и рыжая… Черт, чего Илюха тянет, а? Мы вообще вылетим сегодня?

— Вот мне это тоже интересно, — отозвался Скрипач. — Час уже сидим. Этак попа к «стреле» прилипнет.

— И не говори, — подтвердил Ит. — Нет, правда. Надоело.

— Дааа… — протянул Скрипач. — Послушал бы нас кто… раньше, на заданиях, сутками сидели по кустам, помнишь? Сутками! И ничего. Сидели, да еще и радовались, что бежать никуда пока не нужно.

— Вспомнила бабка, как девкой была, — Ит покачал головой. — Ладно, ждём. Даст же он отмашку, в конце концов.

«Стрела», на которой они сейчас сидели, неподвижно висела в слабо освещенном шлюзе. Резервном. И сама «стрела» была чужая, не их рабочая; им пришлось полночи возиться с ней, перестраивая буквально всё: управление, навигационную систему… По сути, если разобраться, этой «стрелы» не существовало в природе. Ее наспех собрали из четырех разбитых. Благо что разбитых имелось в избытке.

И их самих в этом шлюзе тоже не должно было быть. Точнее, не было. По всем данным, которые сейчас уходили в головной госпиталь, они оба сейчас заканчивали реабилитацию. Если совсем точно, они спали у себя в комнате.

А госпиталь «Дананг» в это время выходил на сбор, в поле. Практически в бой, потому что бой получился затяжной (спасибо, Ри, неплохо вбросил в систему дополнительные данные), но вялотекущий, и сейчас…

Над входом шлюза мелькнула белая искра.

Пленка мембраны стала таять.

— Ит, давай только без игл в этот раз, — беззвучно шепнул Скрипач. — Опять ногу расковыряют к чертям.