С ужасом мы подняли глаза, ожидая увидеть разъяренного профессора, и обнаружили стоящих перед нами однокурсников. Рина Дали, к счастью, мирно посапывала в конце вагона, а вот голос ее использовал кто-то из этих клоунов.

– Вот к чему приводит, когда в университет подобного уровня начинают принимать всех подряд. – уже своим обычным голосом сказал Бейт Маро.

Он был одним из немногих коренных треесттцев в нашей группе, кто не кичился своей знатностью и спокойно общался с новичками, хотя и принадлежал к одному из самых влиятельных родов. Сейчас он манерно–карикатурно обратил взор к потолку и скорбно покачивал своей ярко рыжей головой.

Семье Маро принадлежали чуть ли не все предприятия пищевой промышленности в нашей стране. Его друзья, такие же родовитые, как и Бейт, обычно с нами не общались, но сейчас Ариан Вейл и Маркус Севан удостоили нас своим полным вниманием.

– Потрясающая работа, редкому артефактору достанет умения сотворить подобное. – впрочем Ариана похоже больше заинтересовали карты, чем мы.

Все члены Родов были одаренными магами, это результат вековой селекции. Даже представить страшно, что будет с тем, кого угораздит родится без магии в одном из этих высокородных семейств. Особенно в семье Вейл, выходцы из которой занимают почти все верховные магические места. Об их библиотеке легенды ходят. Они делают ставку на информацию, накапливают знания и стараются не допустить утечки этих знаний за пределы семьи. И прошлый ректор Трееста и наш новый – оба Вейлы, также, как им был бывший главный архимаг, а нового вроде бы еще не выбрали, но вряд ли кого–то удивит если на этом месте снова окажется представитель этой семьи.

И, Ариану, лучшему ученику курса, прочили такую же блестящую карьеру. Всегда наглухо застегнутый и одетый в темное, скрытный донельзя, он редко проявлял к чему–либо интерес. Но сейчас его черные глаза светились любопытством

– Впрочем еще реже встретишь одаренного подобным талантом человека, который разбазаривал бы его на подобную ерунду. – он задумчиво повертел взятую со стола карту.

Дия постаралась незаметно подсмотреть какую форму приобрела взятая им карта, но заметили ее движение все, она покраснела до корней волос и постаралась сделать максимально незаинтересованное лицо.

– А интересные у девочек игрушки. – Бейт уже выхватил из стопки сразу целый веер карт и с увлечением рассматривал движущиеся картинки, поглядывая, видимо, для сравнения в наши карты.

Мы запоздало, спохватившись перевернули их рубашкой вверх и покидали на стол. Судя по крайним двум картам, которые видела я, фантазии у Бейта тоже были ничего. Ничего не оставляющие для воображения картинки показывали все в изобилии, без прикрас, одежды и стыда. Вряд ли, правда, подобная гипертрофированная красота существует в действительности, не говоря уже о том, чтобы где-то могли повстречаться сразу два подобных образца чудоженщин, да еще и воспылать друг к другу подобной несокрушимой страстью. Заметив мой интерес Бейт, подсел к нам, не напрягаясь сдвинув меня и Арлу ближе к окну, и позволяя рассмотреть остальные карты.

Изображать гордое фи было поздно, так что я попыталась сделать нейтральное лицо и не выказать всего моего смущения, пока Арла медленно старалась сползти как можно сильнее под стол. Если лицо у меня было хотя бы в половину такое же красное как у нее, то изображать равнодушие, у меня получалось плохо.

– Ну что, сыграем? – обратился Бейт ко всем присутствующим, собрав все карты и тасуя колоду.

Речи об этом и быть не могло даже друг с другом мы бы отвлекались на чересчур яркие, смущающие картинки. В компании же парней, смотреть на чужие, а главное обнажать свои собственные фантазии, было просто не мыслимо.

– Может на раздевание? – Бейт, видимо, решивший усугубить ситуацию, задорно подвигал бровями.

– Какой в этом смысл? – я села поровнее и посмотрела, как можно более выразительно прямо в глаза Бейту, мысленно прося закончить с этой неловкой темой. – С такими картами, выигрыш будет менее интересным, чем игра. Мы очевидно не соответствуем вашим фантазиям, как и вы нашим. – закончила с улыбкой, возвращая наконец себе немного самообладания.

На что Бейт только покачал головой, с улыбкой оглядывая нас с Арлой заинтересованным взглядом:

– Ну почему же, я бы …

– Бейт, завязывай, хватит смущать девушек, – Маркус, до этого момента молчавший, вдруг резко оборвал разговор, свернувший в совсем уж нежелательном направлении, – если хочешь сыграть в карты, тащи наши, обычные.

– Ладно, ладно.

Наши провокационные карты были возвращены на стол, и быстро спрятаны обратно в сумку к Дие. Взамен Бейт принес самые обыкновенные карты, на которых стояли только какие-то легкие чары от мухлежа. Маркус и Ариан уселись рядом с Дией и оставшуюся дорогу мы провели за игрой в карты. Мы научили их детской игре в мельницу, а они нас одной из популярных среди знати игр – кион. Остаток пути прошел за играми и в легкой непринужденной болтовне.

К последней станции, пассажиров, кроме студентов и присматривающего за нами преподавателя, не осталось.

Честно говоря, не знаю, что я ожидала увидеть по прибытии на пункт назначения. Понятно, что в том виде в котором мне запомнилось Вейнминское поле, его бы никто не оставил, но и то, что здесь ничего не будет напоминать о совсем недавних кровавых событиях, тоже оказалось неожиданностью.

Видимо, перед тем как начать отправлять сюда группы студентов здесь хорошо поработали над зачисткой как в физическом, так и магическом плане. Не было ни одной вещи оставленной здесь двумя противоборствующими армиями, не чувствовалось никаких некромантских эманаций, даже ландшафт несколько сгладили.

Ясно, что делалось это не только ради эстетического удовольствия выводимых сюда студентов, но и для того, чтобы проще было заметить, если здесь что–то произойдет.

Предыдущие группы, побывавшие здесь, уже немало сделали для обеспечения маломальского комфорта проживания. Небольшой палаточный городок, раскинувшийся на краю поля, был может и не самым уютным местом, но нам сразу понравился. Все удобства, воздвигнутые частично при помощи магии, частично умельцами из соседнего села, так же присутствовали.

Несколько треестцев познатнее, правда немного попыхтели на тему того, что все палатки абсолютно одинаковые, а стоило бы отличия хоть какие-то сделать. Но остальные были слишком заняты обустройством и разбором вещей, чтобы уделить внимание их сетованиям.

Мы с Арлой и Дией заняли одну из ближайших к лесу палаток. Готовить должны были поочередно. Очередь нашей палатки была только через два дня, так что сегодня мы решили пока светло, немного обследовать территорию. Видимо, та же мысль посетила многих наших однокашников.

Так как с одной стороны от нас простиралось Вейнминское поле, держаться от которого все бы предпочли, как можно дальше, а с другой начинался лес, то именно его все – кроме дежурных и нескольких недовольных условиями проживания – не сговариваясь и решили обследовать.

Вдыхая запах хвои и мокрой земли, я чувствовала, как забываются проблемы и их груз как–то меньше давит. Свободнее дышится. Многие вещи, казавшиеся такими важными, меркнут. Говорить не хотелось, и все разбрелись, дыша лесом и слушая его звуки.

Через некоторое время мы с девочками, набрели на поляну, усеянную грибами. Тут уж созерцательную прогулку сменил охотничий азарт. Первое недоумение: куда складывать добычу, быстро сменилось радостным: мы же маги! Наколдовать себе пространственный карман дело куда более сложное, чем какие–то там огненные стрелы, но каждый, в особенности это касается девушек, изучает это плетение и так часто использует, что это, наверное, одно из самых практикуемых заклинаний.

Пространственный карман – это внешне невидимое вместилище, некая сумка, у которого есть только внутренняя часть, увидеть которую можно только если ее откроет владелец, от которого она не отделима. По крайней мере пока владелец поддерживает заклинание, если же поддержка прекращается, карман открывается и все его содержимое оказывается снаружи.