Мне, девчонке, выросшей в сиротском доме, казалось это все манной небесной. Взамен, конечно, я не имела права заключать браки (только фиктивные во благо и по приказу короны), не имела права рожать детей, никому и никогда не должна была сообщать своего настоящего имени. А также должна была забыть о том, что у меня есть или могут быть друзья. У тайных агентов нет друзей. Есть сотрудники, осведомители и враги. Последних больше, намного больше.

Я согласилась.

Мне нечего было терять. Даже после окончания академии меня ждала скучная работенка и такая же неприглядная жизнь. Мечтать о том, что меня возьмет замуж благородный йор, не приходилось. Хоть все сироты официально и считались под защитой короны, к нам относились как к бродяжкам, подкидышам, не заслуживающим хорошей участи. Поэтому я не обольщалась по поводу свободной, но в итоге бедной жизни. И, конечно, с радостью согласилась и учиться в два раза больше, и выносить тяжелые физические тренировки, и молчать как рыба, забыв о том, что такое дружба.

Да и дружить, собственно, некогда было. По восемь уроков с утра — я училась, как и другие студенты. Затем уезжала на тренировки. Оттуда на изучение иностранных языков. И где-то между этим всем втискивали специальное обучение.

Особого подозрения это ни у кого не вызвало. Кирон тоже посещал усиленную физподготовку, правда в другой группе, я же всегда была непоседой, поэтому никто не удивился, что я дралась в спаррингах наравне с мальчишками. Ну а девочки Мэги и Бетси, также как и я учили иностранные языки.

По вечерам мы встречались в студенческом корпусе общежития, нашего временного жилья на период обучения. Здесь, в отличии от сиротского дома, у каждого из нас была своя комнатушка, внутри которой едва умещался узенький шкаф для одежды, металлическая кровать и письменный стол.

Зато была общая кухня, где мы сами себе готовили и ели за широким обеденным столом, обсуждали новости и делились своими успехами и поражениями. А затем расходились по комнатам, чтобы проспать до самого утра беспробудным сном.

Вздохнув от бередящих душу воспоминаний, я написала еще одно имя.

" Йор Мак Бегет — тайный агент, мой начальник и мастер".

Это именно тот человек, который обучал меня шпионскому делу. На протяжении пяти лет учебы он шлифовал из меня — самородка — камень великолепной огранки. Так он любил повторять. И еще все время восхищался прозорливостью Катарины Блич, как она успела за короткое время разглядеть во мне качества, которые просто необходимы для этой сложной и не всем понятной профессии.

У меня была превосходная память. За исключением родного, я изучила еще шесть иностранных языков плюс язык жестов. Я была очень наблюдательна, терпелива, обладала превосходной физической подготовкой, владела несколькими видами оружия, знала все о ядах, так что профессор Чичивар тысячу раз пожалел, что я не стала его личной ученицей. В общем, много я могла бы перечислять о себе хорошего. Но, видимо, не такая я уж и лучшая, если просчиталась. Ошиблась, не послушалась своей интуиции, которая, кстати, никогда меня не подводила.

Что же главное можно было выделить в мастере? Он никогда не давал меня в обиду: ни старичкам по службе, задиравшим нос; ни задания никогда не подсовывал, от которых за версту несло тухлецой. Вот и в тот раз он отправил меня в Франдерию, против своего желания, но уверенный, что дело должно быть легким. Единственное, что его смущало также, как и меня, почему в приказе короля значилось мое имя.

"Цори Нинель Медичи — тайный агент в отставке, вольный".

Бывших агентов не бывает, и даже среди тех, кто получил вольную, имел право завести семью, — им всегда могли дать новое задание. Уход со службы не означает перестать быть преданным короне. И именно преданностью короне можно было обусловить ее желание помогать мне. Хотя сегодня я услышала эти легкие пренебрежительные нотки, когда она говорила о нынешнем короле. Что ж, сейчас мало кто им восхищен, но это не тема для обсуждения. А вот на кого всё-таки работает сейчас Нинель? На корону? Или на Катарину Блич? Или за всем этим стоит еще один кукловод?

Мне бы не хотелось плохо думать об этой женщине, но я должна рассмотреть ситуацию со всех сторон.

"Йор Ваньо Жустин. Жив? Мертв? Найти."

Здесь я считаю, можно оставить без комментариев. За эту ниточку нужно тянуть очень аккуратно, она уже и так еле видимая, а возможно для меня уже и оборвана. Но это в любом случае нужно проверить.

" Кирон Вуйлич — знахарь, лекарь. "

Кирон, мой добрый и несмелый Кирон… С такой же фамилией как у меня, как у Мэги и Бетси. Как и у всех выпускников нашего сиротского дома имени Балдиссона Вуйлича. Именно в Кироне я сомневалась всегда меньше всего. Он мне как брат, мы ведь выросли вместе.

Однако Кирон, видимо, не испытывает тех же теплых родственных чувств, какие испытывала к нему я… Ведь именно у него я брала последнюю дозу яда, который подмешивала Жустинчику.

Мне нужно было незамедлительно выезжать во Франдерию, а профессор Чичивар был срочно вызван ко двору.

Но в итоге почему-то случилось так, что Жустина в номере не было. И на встрече тоже. Конечно, его могли просто оттуда вынести. Но это шум, а шума в коридоре никакого не было, это я точно знаю. Значит он ушел из гостиницы своими ногами. И это наводит на определенные подозрения. Значит, в ближайшем будущем мне еще раз придется обратиться к Кирону. Да и вообще хочется посмотреть ему в глаза…

Больно, обидно, но не смертельно, — вытерплю.

О мистере в сером костюме писать смысла нет. У него был артефакт замены ауры. Я видела его в одном образе, он мог выглядеть на самом деле совершенно иначе.

Про йора Пакуду тоже писать не хотелось. Фамилия у него говорит сама за себя, я никогда ему, собственно, и не доверяла.

Рука слегка дрогнула, и я на мгновение задержала дыхание, а затем, совсем не стараясь, корявенько написала:

"Йор Максимилиан Горьер. Палач. Сын посла. Убийца. Преследователь…"

Хотелось еще много гадостей написать. Но эмоции в сторону. У мужика и плюсы есть: он чертовски красив и прекрасно танцует. Но сейчас не об этом. Мне нужно, нужно о нем подумать, чтобы понять, как он связан со мной, и почему он идет по моему следу. Что вообще он хочет от меня и что делает в нашей стране?

Итак, сын посла Гординского королевства. Той самой страны, с которой мы так часто воюем из-за подхода к Северному берегу.

Там добыча рыбы и прочих морских тварей, торговые пути, полезные ископаемые в Большой вулканической долине. И каждый раз на протяжении нескольких столетий либо гординцы, либо мы — версарцы, пытаемся взять единоличную власть над этими территориями.

То, что Горьер ищет себе жену в нашем королевстве, означает лишь одно — мы на пути перемирия. Возможно, временного, но насколько долго этот фарс продлится лишь вопрос к сильным мира сего. Как он связан с моим делом, непонятно. Но точно связан, потому что наши переполошились. И даже рискнули вытащить меня из дворца, дабы я не попала к палачу в лапы.

Будь он не убийцей, я бы сама на него вешалась, как ни к месту упомянутая Марина Поляди. Но иллюзиями я уже не страдаю, и все что мне остается — бежать от него без оглядки.

Так, что дальше?

Он в хороших отношениях с фрейлиной, и она явно желает заполучить его в мужья. А значит, знает Горьера не полтора понедельника. То есть этот тип в нашем королевстве довольно частый гость. Настолько частый, что Марина со своими приставаниями уже перешла все границы: она точно знает куда палач направляется и где он будет, — ей постоянно кто-либо, желая выслужиться, сливает координаты.

А будет он всегда где рядом со мной. На то он и Палач. Звание палача получают единицы — люди с остатками магических способностей, которые теперь вообще встречаются в мизерном количестве. Те, которые могут активировать любой артефакт и пользоваться им в свое благо (ну или во благо короне, потому что могут добыть любые сведения и найти любого человека). Вот конкретно этот палач активизировал поисковый артефакт на меня. И, собственно, все у него получилось.