— Я понюхал мышиной смерти впервые еще до войны. — Заговорил Бэд. — Мы тогда с парнями нанялись в охрану мейстера Хайтауэра, тогда еще он мейстером был. Шеф запланировал ночной визит на остров. Хотел встретиться с Елизаветой Второй. Ее Величество заставили нас ждать два часа в машине у служебного входа, пока ее там облачают в вечерний туалет и все ее бриллианты. Ну, а я выскочил из машины и под дозой кинулся на псарню. Покусал там ее породистых собак. Опозорились жутко. Думал, меня уволят. Но нет. Королева только рассмеялась и извинилась, что не предложила вампирам угощение соответствующее их статусу.

Он усмехнулся, и Диана прыснула от смеха, чувствуя себя лучше.

— Тебя поэтому назвали Догхантером? — Проговорилась она.

— Подсмотрела все-таки. — Глянул на нее из-за плеча Бэд Лак, пряча еле заметную улыбку в бороде. — А сказала, не станешь лазить специально, я тебе поверил… Теперь не говори никому.

— Да кому я скажу. Я и не знаю никого. — Диана подкралась поближе и села рядом с Бэдом, прижавшись плечом к его теплой спине, положив ухо ему на загривок. — Ты мне львом привиделся, но не страшным. А потом меня будто в одеяло теплое завернули. А ты что видел?

Нахмурившись Бэд Лак, выдохнул и тихо проговорил, сквозь напряженную челюсть:

— Я тебе не домашний котя, Диана. Я намеренно заразил, а затем убил сотни вампиров, таких как ты.

— Но это же было во время войны. — Прошептала невозмутимо Диана, оправдывая его.

— Не все, что происходит во время войны, делается во имя мира, победы или другой светлой идеи. Для многих эта война стала способом добиться власти, которой они были лишены прежде из-за низкого статуса или происхождения. И я убивал тех, кого прежде называл своими братьями, чтобы привести к посту тимарха своего владыку. Поверь, у меня были и есть самые приземленные цели. Ты зря считаешь меня джентльменом хоть на грамм.

— Мой отец всегда говорил, — возразила Диана, — что джентльмен - это достойный представитель общества, в котором живет. Изменяются времена, и джентльмены меняются вместе с ними. Сейчас это не тот, кто знает, какой вилкой есть устриц, а тот, кто честен с собой и окружающими, целеустремлен, трудолюбив и ответственен. А с тех пор как женщины и мужчины имеют равные права, они имеют и равные обязанности. Поэтому все эти качества относятся и к леди в том числе.

— Серьезно? — Усмехнулся Бэд Лак, хмуря брови. — И что за ответственность лежит на твоих плечах, леди-капюшон? О чем ты думала, когда ложку к лицу подносила?

— Я должна позаботиться о своих родителях, это мой долг. — Сурово произнесла Диана. Глаза ее потускнели, будто груз ответственности, о котором она позабыла, вновь навалился на нее с удвоенной силой.

Бэд Лак резко встал и, взглянув на часы на руке, пошел на лестницу.

— Я уже позаботился. Я отдал твоей матери все наши деньги. Не пугайся, твои родители уедут из города на некоторое время.

— Это было ошибкой. — Пробормотала Диана, кутаясь в простыню на постели, грустно глядя ему вслед. — Куда ты? Не уходи…

— Порыбачу на берегу. Рассвет через пару часов, не выходи.

Рассматривая потолок, девушка еще долго открывала и закрывала глаза, вспоминая как простыня, которую она приняла за крылья ангелов, окутывала ее своей белизной. В голове у нее крутилось: “... на что вы готовы ради любви”.

Сон не шел. Диана крутилась на кровати как заведенная, и в конце концов спустилась вниз. Прошлепав босыми ступнями по полу, она приоткрыла створку гаражной двери и высунула взъерошенную голову наружу. Рассвет уже подступал к линии горизонта, окрашивая идеальную синеву неба в серо-бурые оттенки. Бэд сидел на берегу, задумчиво глядя вдаль.

— Ты никогда не делаешь того, о чем тебя просят? — Пробурчал он себе под нос, настроение у него портилось, как погода на море.

— Хочу поболтать и не хочу спать, что тут такого. Ночь и так коротка, а день длится невыносимо долго. — Призналась Диана, прислоняясь к закрытой двери. Остывшая металлическая створка все равно была еще чуть теплой.

— Это будет один из тех разговоров, которым ты как острым коготочком, утаскиваешь меня прямо в Ад. А я хочу этого избежать. Спасибо, не надо. — Не соизволив даже повернуться, он продолжил смотреть на спокойную морскую гладь будто медитируя.

— Откуда ты знаешь, что я хочу спросить?

— Не важно, что ты спрашиваешь, ты все время лезешь под кожу, хочешь стать ближе. Не нужно.

— У тебя везде секреты. Что не спроси. Какой таинственный… — Дразня, парировала она, оттолкнувшись от двери и усаживаясь рядом. — Странное имя Малакай. В какой стране ты родился?

— В несуществующей. — Бэд бросил мимолетный взгляд на ее босые ноги, свисающие с бетонного выступа.

— Выходит, ты Малакай из Тридевятого царства в Тридесятом государстве. — Усмехнулась Диана.

— Из Восточной Пруссии. Этого государства уже больше ста лет не существует. — Проворчал Бэд Лак. — Ты понимаешь, что если я не поймаю и не продам рыбу, нам придется голодать?

— Лови. А я могу завтра сходить в морг.

— Не обольщайся. Этот способ работает без проблем только в крупных городах. А в таком как этот не каждый день кто-то умирает.

— А что ты собираешься делать со всеми этими таблетками? — Неожиданно спросила Диана. — Утопишь в море?

— Нет, зачем же грязь разводить. Когда виновные понесут наказание, улики можно будет пожертвовать в больницы. — Бэд пожал плечами, дав понять, что его не интересует дальнейшая судьба двух мешков химикатов. — А ты что, хочешь себе отсыпать? Жалко стало, сколько добра пропадает?

— Нет, таблетка мне не понравилась. Сначала было потрясающе, но в конце не очень. Я рада, что ты был рядом в этот момент. А еще… — Она засомневалась, хочет ли говорить, что-то настолько личное, но все же решилась. — Знаешь, я почти осознавала все, что происходило в конце, хоть оно и казалось мне другим… и мне понравилось, как ты меня обнимал. Я хочу сказать, это было приятно...

— Не продолжай. — Отрезал Бэд Лак, перебив ее скомканную речь. — Если мы пойдем дальше, оба пожалеем. Потому что я буду тебя хотеть, ты будешь меня хотеть, а это не то, что я должен делать. У нас на это нет времени.

— Хочешь расскажу, как я лишилась невинности? — Сменив тему, печально поежилась Диана, глядя под ноги в темную пену, бившуюся об камень.

— Ты услышала меня, Диана? — Бэд выдохнул и покачал головой.

— Когда родители сказали, что мне ничего нельзя есть, и через сутки привезут купленную нами кровь, я пошла в ванную и проплакала там два часа. Мне пришлось наврать всем друзьям, учителям, даже соседям о том, что мы переезжаем в другой город. Все они думали, что это просто переезд, но только я знала, что я на самом деле умру. Потому что был шанс, что кровь не обратит меня, что я не получу дар ночи. И меня заберет смерть. — Диана любовно погладила шрам на ноге, который стал как будто бы тоньше и незаметнее на бледной коже. — Был один парень, который мне нравился, и я ночью сбежала из дома и договорилась с ним встретиться. У его родителей был бассейн. Я думала, что хочу этого с ним. Но как только мы разделись, он принялся рассматривать мою ногу и щупать, а потом посмеялся, сказав, что не хочет делать это с одноногой. Я ушла, вернулась домой, взяла карандаш и сделала всё перед зеркалом сама. Просто просунула его между ног и давила, пока не хлынет кровь. Больно было долго, но к утру прошло. А вечером меня даже не осматривал врач, только сказал, что все отлично, и дал выпить кровь из бутылки.

— Тот парень идиот. — Проговорил Бэд, по прежнему глядя в воду, когда Диана замолчала.

— Ты тоже. В этот раз я хотя бы поплаваю. — Диана взглянула на него с безразличием и, скинув футболку на берегу, прыгнула в воду. Холодное море обхватило ее легкое тельце и безуспешно попыталось вернуть на камни с волной.

Покусывая нижнюю губу, Бэд следил как девушка рывками удаляется от причала в глубокие темные воды залива. Мокрые волосы словно водоросли плыли за ней по воде, расстворяясь на поверхности. Бесконечно длинная тьма и живая. На мгновение над водой мелькнула ее вытянутая рука и напряженный малиновый сосок, а следом гибкое тело перегнулось, и Диана русалкой нырнула на глубину, наслаждаясь свободой. Ноги Бэда непроизвольно дернулись навстречу к ней, но он крепко ухватился за бетонную плиту причала и покачал растрепанной головой, роняя взгляд вниз на свои брюки. Погруженный в мрачные мысли, он не сразу заметил несколько темных фигур, рыскающих по причалу в направлении его старого эллинга. Тонкие тени шли от доков по следам крови, проверяя каждую дверь.